Валерий Карышев - Записки Бандитского адвоката Страница 40

Таковы превратности судьбы: Солонику угрожала смерть, а первым погиб Мансур. Не выйди Мансур из СИЗО, может быть, остался б еще жив. Каждый раз невольно думаешь: они сами выбирают себе такую жизнь...

Глава седьмая

ЖИЗНЬ В СИЗО

РЕШЕТКИ НА КАРТЕ МОСКВЫ

СИЗО - это следственный изолятор, в котором задержанные лица находятся под следствием. Если бросить взгляд на карту Москвы, то на ней можно заметить семь-восемь крупных точек в удручающую мрачную клеточку.

В районе Сокольников находится самый большой в столице СИЗО-1, или "Матросская тишина", в котором несколько корпусов, пестрый и наиболее большой контингент.

СИЗО-2 - это известная старая Бутырка у метро "Новослободская" с ее знаменитой Пугачевской башней. А не менее знаменитые опасные преступники, воры в законе и авторитеты содержатся на малом и большом спецу Бутырки (отдельные, огороженные решеткой отсеки).

В СИЗО-3 содержатся уже осужденные, которые ожидают отправки в зону. Здесь, на Красной Пресне (Силикатный проезд), располагаетсяпересыльная тюрьма. Несколько раз в неделю, поздно вечером, "воронки" перевозят осужденных на специально оборудованный вокзал в районе Комсомольской площади для этапирования.

Бывший 9-й корпус СИЗО-1 переименован и переоборудован в СИЗО-4. Отличительная его особенность в том, что он прежде всего рассчитан на наиболее опасных подследственных.

Открытый три года назад новый СИЗО-5 в районе метро "Водный стадион" выделяется пока тем, что еще не так перенаселен, как Бутырка или "Матроска".

Еще один новый СИЗО-6 в районе метро "Текстильщики" неспроста, наверное, приближен к европейскому стандарту, поскольку предназначен специально для женщин.

Дела подследственных СИЗО в Лефортове ведет следственная часть ФСБ. Кроме того, сюда помещают особо опасных преступников, а также наиболее известных личностей. Он принадлежал раньше КГБ, потом был взят в аренду МВД и сейчас снова перешел - уже к ФСБ.

ИВС - это изолятор временного содержания, который имеется на Петровке, 38, непосредственно в здании ГУВД, а в простонародье известен как Петры. Сюда брали под арест согласно президентскому указу по борьбе с оргпреступностью, а теперь содержатся те, по делам которых разработку и следствие ведут либо на Петровке, 38, либо в Следственном управлении ГУВД Москвы. Есть в столице и другие ИВС, которые обслуживают сразу по нескольку отделений милиции. Задерживаемые проводят здесь не более трех суток до получения санкции прокурора на арест.

Часто правоохранительные органы используют СИЗО в Волоколамске, Серпухове и других близлежащих городах прежде всего с целью, чтобы некоторых заключенных изолировать от общения друг с другом либо отсечь, затруднить их контакт с адвокатами.

АЗБУКА ДЛЯ НОВИЧКА

Пребывание в следственном изоляторе регламентируется не столько правилами внутреннего распорядка, утвержденными его администрацией, сколько неписаными законами, установленными жизнью криминального мира. Братва новой волны, которая отрицает воровские законы и "понятия", попадая в следственный изолятор, вынуждена если не сразу, то постепенно им подчиняться. Хотя известны, к сожалению, и печальные случаи противостояния. Так, в 1995 году мне довелось защищать Славу К., с Дальнего Востока, принадлежащего к одной из московских группировок. Помещенный в СИЗО Бутырка по подозрению в совершении умышленного убийства другого авторитета, Слава К. сначала был помещен в камеру N 4, где было человек тридцать. По словам Славы К., подобрался достаточно хороший, дружный коллектив, состоящий в основном из люберецкой, долгопрудненской и подольской братвы, которая поддерживала спортивный дух в камере. Они не курили, не употребляли наркотиков, как это могло быть в других камерах, занимались постоянно спортом, "качались", ели детское питание. Но накануне прихода в камеру Славы здесь произошел неприятный инцидент. В камеру поместили одного из уголовных авторитетов, придерживающегося воровских правил. Естественно, произошла нестыковка с братвой, и его вскоре жестоко избили.

В Бутырке после этого произошло криминальное расследование. Воры в законе, находящиеся в Бутырке, "поставили минус этой камере", то есть, иными словами, вынесли им приговор, а один из воров даже написал: "Ломать хребты и горбы на всех пересылках, сборках и так далее". Камера была известна еще тем, что в ней сидел маньяк-насильник по кличке Студент, который тоже принимал активное участие в избиении уголовного авторитета.

Однажды ночью неожиданно открылись двери камеры и вошли смотрящий и еще пара "быков". Они потребовали, чтобы наиболее активное ядро 4-й камеры пошло на разборку, на стрелку с ворами. Один из них обратился к Славе:

- Ты, что ли, Студент?

Слава К. действительно учился в институте, на заочном отделении. И, не подозревая, что "студент" всего лишь кличка, собрался с активом камеры и пошел на разборку с ворами.

Во время разговора произошла перепалка, которая закончилась дракой. Ребят сильно избили, и Слава К., совершенно не имевший никакого отношения к расправе над уголовным авторитетом, тоже был занесен в список "смертников", тех, кому вынесли смертный приговор.

Братва 4-й камеры прекрасно понимала, что после "минуса" и после этой стрелки с ворами участь их решена. Многие из них даже закурили, настроение резко упало. Особенно сильно переживал Слава. Тогда он обратился ко мне, зная, что я защищаю нескольких воров в законе, и попросил помочь восстановить истину. Мне пришлось рассказать Славину историю двум ворам в законе. Сразу ответа они не дали. Через пару дней они посоветовались, списались с другими и вызвали Славу на разборку. Убедившись, что он в этой истории ни при чем, настояли - через какие-то свои каналы - на переводе Славы в другую камеру. Конфликт после этого был практически исчерпан.

Расспрашивать о жизни в следственном изоляторе у его, так сказать, "завсегдатаев" не имело смысла. Для них СИЗО - дом родной, и ничего особенного и конкретного от них не услышишь, кроме одной неизменной фразы: "и там жизнь есть". Сведения о нравах, правилах в СИЗО скорее всего можно почерпнуть у новичков, которые впервые туда попали.

Года полтора назад был у меня такой новичок, осужденный потом за угон машины. Он попал в тюрьму впервые и две-три недели буквально бредил: настолько для него все было там в диковинку. Приходя ко мне на встречу, в основном только и рассказывал о том, что, оказывается, можно, а что нельзя делать в камере. Его доставили в автозеке и вначале направили на специальную сборку для новичков. Обычно это камера на 15-30 человек, где в основном находятся так называемые "первоходки". Большинство из них вели замкнутый образ жизни, больше молчали, страшно переживали, что скоро попадут в настоящую тюремную камеру и встретятся с воровским миром. Другие же строили из себя крутых, хорохорились, но все равно на их лицах легко можно было прочесть страх перед предстоящей встречей с камерой.

- Всех нас вызвали на медосмотр, - рассказывал Слава, - внимательно осмотрели, чтобы ни у кого не было вшей, кожных болезней. Домашнюю одежду заставили снять, повесили на каталку с колесиками и повезли прожаривать. Потом сводили в баню. Хотя баня - громко сказано. Это небольшое круглое помещение в подвале, на потолке трубы с сетками, откуда льется холодная вода. Сюда загоняли сразу человек по сорок, давали пару кусков серого мыла на всех - мойся как хочешь. А через пять минут - на выход.

После бани нас всех загнали в помещение, где на полу уже валялась наша горячая одежда. Все начали копаться, искать свое. Кто находил, а кто - нет...

Кстати, в других СИЗО, например в "Матросской тишине" или в Лефортове, бани в виде отдельных кабинок. Но никакого понятия о парной там ив помине нет.

Когда срок карантина на сборке заканчивается, конвоиры ведут всех по камерам. Обычно такой заход почему-то бывает ночью.

Для блатных вхождение в камеру - "заезд" - имеет определенный ритуал и свои правила. А для новичков эта процедура в какой-то мере испытание.

Мой угонщик вспоминал:

- Когда я впервые зашел в камеру, была ночь, и все уже спали. Только несколько человек бодрствовали, они разговаривали. Никто на меня никакого внимания не обратил. Я увидел, что несколько коек свободно. Неожиданно ко мне подошел человек. Это был старший по камере - смотрящий, назначенный смотрящим по блоку. А тот, в свою очередь, назначается вором в законе. Старший стал расспрашивать, откуда я, по какой статье, что делал на воле, кого знал, с кем работал. Потом он показал, что можно занять любое свободное место. Позже я узнал, что иногда в камерах существует шконка, отгороженная перегородкой от дальняка (дальняк - туалет, жарг.). Это место "петухов" - опущенных, и находиться с ними ни в коем случае нельзя.

Угонщик со временем уяснил и много других азбучных правил тюремного быта. Так, он усвоил, что никогда нельзя поднимать вещь, которую не ты уронил, нельзя никому передавать - тут он может столкнуться с подвохами. В камере живут "семьями" - небольшими группами в три - шесть человек, которые стоят друг за друга как братья и все между собой делят. Если кому-то из них приходит дачка (дачка - посылка, жарг.), то они распределяют ее только между собой. Когда "семья" садится за стол, то посторонний не может подойти и что-либо взять, если ему не разрешили. Семейники предупредили новичка, что несоблюдение неписаных правил может кончиться и пробитой головой, и опущением. В случае придирок со стороны кого-либо из сокамерников лучше сразу в драку не лезть. Надо настоять на четкой мотивировке навешиваемых на тебя обвинений. Если обидчик не даст обоснований, то с полным правом можно разбить ему голову. Нельзя бросать такие обвинения, как "козел", "лидер" и прочее.