Владимир Константинов - Зверь Страница 40

- Что вам нужно, молодой человек? - прозвучал сочный контральто. Чем, чем, а голосом её Бог не обидел. Факт.

Я изобразил на лице улыбку бедного родственника, добившегося аудиенции богатой и влиятельной тетушки, мелкими шажками засеменил к столу.

- Прошу покорнейше меня извинить, мадам, что невольно нарушил ваше сосредоточение. Разрешите представиться. Собкорр газеты "Губернские новости" Говоров Андрей Петрович. - Достал свое старое удостоверение и протянул директрисе.

Величественное, но обремененное прошлыми пороками и страстишками лицо её осветилось добрейшей улыбкой. По жизненному опыту она знала, что с пишущей братией надо жить дружно. А то такое понапишут, что не приведи Господи! Соседи засмеют. По инстанциям затаскают. После поверхностного ознакомления с удостоверением, она вернула его, сказала:

- Очень приятно, Андрей Петрович, познакомиться. Присаживайтесь пожалуйста! Я, как вы уже вероятно догадались, директор этого кафе Валентина Семеновна Первоцветова. - На её полных щеках вспыхнули две симпатичные ямочки - как доказательство, что когда-то давно она вполне оправдывала свою фамилию, была бойкой и задорной хохотушкой.

- И по какому же вы к нам вопросу, если не секрет? - В голосе помимо её воли прозвучало напряжение. Видно, было чего боятся.

Я сел на предложенный стул, закинул ногу на ногу. Закурил. И только после этого сказал:

- Наслышаны о вашем кафе. Очень наслышаны! И все в исключительно превосходных степенях. Наш главный сказал: "Иди, Андрей Петрович, посмотри: так ли уж это хорошо?"

- Ну и как? - Белое лицо мадам слегка порозовело.

- У меня нет слов, - развел я руками. - Вчера весь вечер блаженствовал и ни на что другое не был способен. Кухня, вина, музыка - выше всяких похвал. А ваши девочки меня просто очаровали. Где вы только находите таких красавиц?

- Стараемся, - скромно поджала губы Валентина Семеновна. - Я очень рада, что вам у нас понравилось.

- И много они у вас получают за свой столь смелый труд?

Вопрос этот застиг её врасплох. Лицо выразило растерянность. Она не знала, что ответить. Нет, этой матроне явно было что скрывать.

- У нас весьма ограниченные возможности, - попыталась она уйти от прямого ответа.

- И все же?

- Пятьсот - шестьсот.

- Долларов?

- Хи-хи-хи! - подхалимски захихикала директриса. - Рублей, конечно.

- Зачем же вы так, Валентина Семеновна, - укоризненно покачал я головой. - Я ведь не инспектор налоговой службы. Это от него вы можете скрывать ваши фактические доходы и расходы. У меня совсем другие задачи.

- Ну что вы такое, Андрей Петрович, говорите. Я ничего такого и в мыслях... Как же можно?! - Лицо её уже приобрело карминный окрас.

- Да ладно вам, - вяло махнул рукой. Я полностью овладел ситуацией. Теперь я из этой стареющей Дульцинеи могу веревки вить, пусть даже предки её служили при дворе самой императрицы Екатерины Великой. - Я видел, что ваши прелестницы совсем непрочь завязать знакомства с посетителями.

- Вообще-то я их при приеме на работу предупреждаю, чтобы они не позволяли этого. Но, увы, - директриса развела руками, - жизнь есть жизнь. Молодым трудно удержаться от саблазнов. Поэтому, если что и не выходит за рамки, то я закрываю на это глаза.

- И что же это за рамки?

- Я имею в виду рамки приличия, - отчего-то смутилась Первоцветова, будто только-что переступила эти самые рамки.

- А бывали случаи, что ваши девушки находят себе здесь пары?

- Нет. Видите ли, Андрей Петрович, когда девушка работает на подиуме ей трудно оставить о себе хорошее впечатление. На них смотрят под определенным углом зрения. Верно?

- Возможно, возможно. В этом вопросе вы гораздо опытнее меня и я вам полностью доверяю. И все же я слышал, что одна ваша девушка составила очень даже неплохую партию с вашим постоянным посетителем.

- Вы, вероятно, имеете в виду Наташу Шатрову?

- Да, кажется мне называли именно это имя.

- Не знаю, какую она там партию составила, а вот то, что четыре месяца назад мне её пришлось уволить - это точно.

- Почему вы её уволили?

- Потому, что она была на пятом месяце беременности.

- И кто же её друг? Вы его знаете?

- Говорят, что очень интересный мужчина. Но лично с ним не знакома.

- Меня очень заинтересовала эта история. Кто бы мне мог о ней рассказать поподробнее?

- Лучшая подруга Наташи Людмила Нарусева. Но, к сожалению, она недавно уволилась.

- Как мне её найти?

- Да что вас так заинтересовала эта история?! - удивилась Первоцветова. В её голосе прозвучали нотки недоверия и подозрительности. Обычная история.

- Валентина Семеновна, позвольте мне решать, что будет интересно нашим читателям, а что - нет, - назидательно проговорил я. - У каждого свой взгляд на вещи. Вашим посетителям, к примеру, совсем неинтересно знать каким образом вы скрываете заработную плату сотрудников от налогообложения, а вот налоговому инспектору это будет весьма любопытно, верно?

Моя ремарка по поводу её же слов директрисе явно не понравилась. Она разом поскучнела, поджала губы, превратившись в старую, обремененную жизнью и былыми пороками кикимору. Выдвинула ящик стола, долго шуршала бумагами, затем вынула тощую папку, раскрыла и сухо проговорила:

- Вот её домашний адрес.

- Одну минуту. - Я достал записную книжку, авторучку. - Слушаю.

- Ордженекидзе 25, квартира 15.

- Заодно, если вас не затруднит, и адрес Наташи Шатровой, пожалуйста.

Она назвала. Я записал. Все, что мне следовало узнать, я узнал. Делать мне здесь было нечего. Я попрощался и покинул кабинет.

В зале гремела музыка, а на подиуме уже работала пока полуобнаженная натура с ликом Венеры, грудью Магдалины и бедрами ломовой лошади.

Как же было приятно после унылой физиономии Первоцветовой вновь увидеть хорошенькое личико моей возлюбленной жены.

- Ты что так долго? - ревниво спросила она.

- Дела, - ответил многозначительно. Критически оглядел предстоящее "поле сражения". На нем стояли нетронутыми по четыре овощных салата, бефстроганов с картошкой и бутылка белого сухого вина. Сел за стол, констатировал: - Скромно, и весьма. Рома, мы что, не имеем права с тобой выпить водочки за успех кампании?

- Да я хотел, но женщины... - Закончить фразу мой друг не смог по причине отсутствия нужных слов.

- Рома, запомни: в вопросах пития герои никогда не должны полагаться на мнение дам, а жен - в особенности.

- Запомню, - пообещал мой друг.

- Милейший! - окликнул я официанта.

Походкой гуттаперчевой куклы тот подошел к столу, переломился в поясе.

- Чего изволите?

- Ко всему этому безобразию, принеси ещё бутылку шампанского, водки, фруктов... Осетрина есть?

- К сожалению нет, - развел руками официант, проникаясь ко мне искренней симпатией и уважением. - Но могу предложить семгу.

- Сойдет, - кивнул я небрежно. - Четыре порции семги и сто грамм паюсной икры. Пока все.

- Слушаюсь. - Официант удалился.

Таня рассмеялась ненатуральным смехом и с восхищением проговорила:

- Ну ты, Андрюша, пижон!

- Есть маленько, - согласился я.

А на лицах четы Шишовых все ещё вызревало удивление, родившееся наконец удивленным вогласом Тамары:

- Бог мой! Откуда такая королевская щедрость?! Ты, Андрюша, не иначе, как кого-то ограбил. Признайся?

- Я, Тома, совсем недавно получил гонорар за переиздание моих книг. Этот гонорар лежит сейчас в моем кармане, отвлекает от дел праведных и не дает, подлец, до конца ощутить себя свободным человеком. Чтобы вновь обрести свободу, я должен, обязан от него срочно избавиться. Вот примерно так обстоят дела. Есть ещё вопросы?

- Вопросов больше нет, - ответила она. - А не много вам будет?

- "О, женщины! Вам имя - вероломство!" - воскликнул я с пафосом. - Как вы любите отравить торжественность минуты. Прежде чем задавать подобный вопрос, ты, Клеопатра, взгляни на своего колосса мужа. Чтобы споить этого Микулу Селяниновича нужно по меньшей мере ведро водки. Рома, я прав?

- Трепло! - добродушно усмехнулся мой друг.

Вечер удался на славу. К его концу мы договорились повторять такие вечера периодически. И все же у меня возникло такое чувство, будто за нами кто-то неотступно следил. Откуда оно взялось, понятия не имею, но чувство это не покидало меня до конца вечера. Лишь позже я узнал, что интуиция меня не подвела, и пока мы с Ромой наслаждались обществом любимых жен, в кабинете директора разыгрывалась целая драма. Но об этом потом.

На следующее утро я поехал на улицу Орджонекидзе, но Людмилы Нарусевой дома не застал. Соседи сказали, что рано утром, где-то часов в шесть она вызвала такси и куда-то уехала, а куда конкретно, не знают. Наташи Шатровой я также не нашел. По записанному у меня адресу проживали её родители, с которыми она уже два года не виделась. Где она и что с ней? - они были не в курсе. Что ж, будем искать в другом месте. Недаром в Евангелии сказано: "Ищите и обрящете". Да будет так.