Дарья Калинина - Круиз самодовольного амура Страница 40

– Как мы поступим? – спросил Залесный у своих друзей. – Предлагаю поехать к месту, где Филипп едва не стал жертвой нападения, и осмотреть там все!

– А что? – откликнулся Ваня. – Поедем! Ночи сейчас светлые.

– В доме все спокойно, – добавил и Василий Петрович. – К тому же ты оставишь своих людей приглядывать за порядком. Так что мы втроем можем и поехать.

– Эх, была – не была! – воскликнул Залесный. – Полагаю, ничего страшного за время нашего отсутствия не случится. Хотя ручаться, конечно, уже не могу.

На месте, где всего пару часов назад произошло столкновение Филиппа и вооруженного ножом мужчины в черном, уже никого не было. Белая северная ночь давала достаточно света для того, чтобы рассмотреть это место во всех подробностях. Несмотря на то что на берегу озера ветер усилился до такой степени, что гнул верхушки деревьев, в лесной чаще было относительно спокойно.

Друзья углубились в лес и сумели лично убедиться по крайней мере в том, что часть рассказанного Филиппом – правда.

– Он и впрямь был тут, – произнес Ваня, протягивая друзьям измятый клочок бумаги, снятый с сучка, за который тот зацепился. – Вот записка, которую он потерял во время бегства.

В записке было всего несколько строчек. И Залесный прочитал их:

– Если хочешь узнать, кто убил Романа и почему это сделал, приходи как можно скорее к сгоревшему магазину за озером.

Вот и все, что было написано в ней. Ни подписи, ни обращения. Лишь на обратной стороне записки, если ее свернуть наподобие конверта, по словам официанта, должно было быть написано имя Филиппа. Вся записка была написана крупными печатными буквами, простым карандашом и с несколькими грамматическими ошибками.

– Писал кто-то местный, – заметил Залесный.

– Почему ты так думаешь?

– А кто, как не местный, мог знать про сгоревший магазин? Тут же настоящее захолустье. Только местные про это место и знают.

И впрямь, сгоревший магазин, располагавшийся когда-то перед территорией турбазы, ныне заброшенной и захиревшей, был достопримечательностью исключительно местного разлива. Турбаза, когда-то процветающая и жизнеспособная, тихо хирела еще с начала девяностых годов. А несколько лет назад после прошумевшего по области урагана ее существованию пришел окончательный конец. Снесенные сильными порывами ветра крыши, выбитые окна и поваленные летние домики некому и не на что было восстанавливать. Ураган прихлопнул турбазу, и она окончательно прекратила свое существование.

В то же лето сгорел и магазинчик. То ли неисправная проводка замкнула, то ли местные мальчишки, забравшись внутрь, случайно подожгли ветхое деревянное строение. Как бы там ни было, пожарных даже никто не вызывал. Магазинчик быстро выгорел дотла, и спохватились лишь через несколько недель, когда начался сбор грибов и ягод, и в лес потянулись первые грибники.

– Так что когда я перед уходом спросил тетю Марусю об этом месте, то она мне заявила, что сюда уже много лет как никто из посторонних и носа не сует, – продолжил рассказывать Залесный. – Только местные заглядывают, да и то в грибной сезон, а до него еще далеко.

Место было уединенное, но в то же время к нему вела проселочная дорога, когда-то пригодная для передвижения автомашин, но в последние годы совершенно раскисшая и заросшая. Теперь по ней можно было передвигаться только пешком или на велосипеде.

– Но от шоссе до турбазы надо пройти всего-то чуть больше километра. Проделать пешком такой путь ничего не стоит.

– Видимо, Филипп пробрался сюда через лес. А тот тип прикатил на машине.

Следы какой-то машины трое друзей заметили как раз в том месте, где сами оставили свою машину. Но спеша к сгоревшему магазину, они не стали осматривать отпечатки шин, оставив это дело на потом.

– Значит, тот человек вышел из машины и прошел к магазину по дороге.

Кое-где на дороге встречались одиночные следы. Но на подступах к магазину, когда до него оставалось метров сто, следы с дороги исчезли. Видимо, злодей постарался незаметно подкрасться к Филиппу, для чего забрал в лес. Но благодаря чуткому слуху и быстрой реакции Филипп все же избежал смертельной опасности. Вот только при паническом бегстве Филипп выпустил из своих рук записку, которая немного полетала да и зацепилась за одну из веток поваленного дерева, на котором сидел Филипп. Ветер не смог унести драгоценную записку дальше в лес благодаря тому, что она оказалась зажатой между шершавым стволом дерева и одним из сохранившихся на нем сучьев.

И теперь Залесный, светясь от радости, бережно упрятал эту улику в пластиковый мешок. Он собирался по возвращении передать ее для работы экспертам. Ведь на записке помимо отпечатков пальцев Филиппа и официанта могли сохраниться также следы того человека, который написал эти несколько заветных строчек.

– А теперь пошли назад! – скомандовал Залесный своим друзьям. – Посмотрим, что за машина стояла у развилки у шоссе.

Детальный осмотр этой небольшой площадки дал друзьям уже более основательное подтверждение рассказа Филиппа. Местность тут была частично заросшая травкой, а частично – песок, на котором даже неприхотливый подорожник выживал с большим трудом. Но в одном месте имелось углубление, где в дождь собиралась лужа, и где даже сейчас почва была еще относительно влажной. Тут остались следы, из наличия которых стало ясно: машина тут и впрямь была. И причем отъехала она совсем недавно.

Рисунок протектора был совсем свежий, чуть влажный песок, вдавленный колесами вглубь, даже не успел высохнуть и осыпаться.

Залесный сделал несколько фотографий этих следов, бормоча:

– Надо будет прислать сюда ребят. Пусть выудят из этих отпечатков все, что возможно.

А Василий Петрович прибавил:

– Раз тут была чья-то машина, и Филипп тоже тут был, вполне возможно, что и рассказ Филиппа про попытку нападения на него тоже правда.

– Поедем назад к коттеджу, – решил Залесный. – Какое-то у меня нехорошее чувство. Да и ребят сменить надо. Пусть возьмут экспертов да и смотаются сюда. А мы с вами дома побудем. Присмотрим, чтобы ничего больше не случилось.

Василий Петрович с Ваней были целиком и полностью согласны с таким решением.

Ваня, так тот и вовсе удовлетворенно крякнул:

– Так-то оно вернее будет.

Но когда трое друзей, уже оставив машину на стоянке, подходили к самому коттеджу, Василий Петрович внезапно схватил Ваню и Залесного за руки:

– Стойте!

Голос Василия Петровича звучал сдавленно.

– Что такое?

Вместо ответа Василий Петрович вытянул руку:

– Там! На доме!

Проследив за направлением, в котором он указывал, Залесный выругался. По уровню второго этажа, опираясь на декоративный карниз, идущий вдоль всего дома, двигалась какая-то темная фигура. Она прижималась вплотную к стене дома, но передвигалась довольно уверенно. И уже очень скоро должна была достигнуть приоткрытого окна спальни, в которой расположился на ночной отдых Филипп.

Не теряя даром времени, Залесный схватился за рацию, предупреждая о новой опасности полицейских, дежурящих в доме. А Василий Петрович и Ваня кинулись в сторону сада, стремясь проникнуть в дом незаметно для прилипшего к стене зловещего альпиниста, опередить его и первыми оказаться в нынешней спальне Филиппа.

Глава 15

Мероприятие по задержанию неизвестного благодаря вовремя поднятой Залесным тревоге прошло удачно. Двое полицейских и Залесный с Василием Петровичем и Ваней действовали слаженно и четко, тем более у них было две рации, с помощью которых они и координировали свои действия.

Залесный и один из полицейских, явившийся к нему, дежурили внизу под окном, в которое у них на глазах проник злоумышленник. В их задачу входило отрезать преступнику путь к отступлению. А Ваня с Василием Петровичем и еще одним полицейским штурмовали входную дверь. Им пришлось попотеть. Двери в этом доме были поставлены весьма добротные, их было не так-то легко выбить. И прежде чем Василию Петровичу и его помощникам удалось преодолеть эту преграду, они подняли такой шум, что злоумышленник оставил свои первоначальные планы и попытался удрать тем же путем, каким и пришел.

Но внизу его уже поджидали. И голос Залесного заставил злодея отпрянуть от окна обратно в комнату.

– Стой тут! – велел Залесный своему помощнику, а сам помчался наверх.

Он успел вовремя. Василий Петрович и остальные как раз вбегали в комнату, дверь которой, как машинально отметил для себя Залесный, вроде казалась совершенно целой.

Внутри он застал следующую картину: лежащий на кровати Филипп с закрытыми глазами и человек в темной одежде и надвинутой до самого рта черной шапке, которого за руки держали Ваня и один из полицейских.