Светлана Денисова - Я жулика люблю Страница 40

А третья, длинноволосая брюнетка в коротеньком блестящем белом платьице с эмблемой фирмы «Мерседес», вышитой серебром на груди, восседала за рулем сверкающей машины и время от времени делала какие-то шоферские движения, изображая, что автомобиль вот-вот тронется с места. Кроме того, она строила зрителям глазки, скалила зубки, махала ручкой и время от времени нажимала на гудок, призывно бибикая.

Компанию этих трех автогурий охраняли чинные юноши в строгих костюмах, очевидно, дилеры, консультанты и продавцы.

Неподалеку от образца стояли еще несколько новеньких «Мерседесов». Вокруг них тоже толпился народ, и время от времени одна из девиц покидала подиум, чтобы заполнить для новых владельцев документы.

Девушка в белом вылезла из «Мерседеса» и, кокетливо перебирая ножками, пошла вместе с каким-то покупателем к группе продающихся машин. Ножки у нее, как и у ее подружек, были очень и очень недурны. Специально отбирали длинноногих, наверное, считают, что с такими ходулями легче управлять автомобилем. Главное, чтобы коленки при этом о подбородок не стукались.

Девица в белом прошла как раз мимо меня. На ходу она поправляла узкой холеной рукой волосы, темной гладкой волной спускавшиеся чуть ли не до подола ее платьица. Прямо перед моими глазами промелькнули ее пальцы с неестественно длинными — наклеенными, что ли? — ногтями серебристо-белого цвета. На среднем пальце сверкнуло кольцо.

Мне вдруг показалось, что время остановилось или растянулось, как резина. Звуки бравурной музыки, перемежавшейся громкими объявлениями, отступили куда-то далеко-далеко. Толпа зрителей и покупателей, окружавшая меня, словно бы растаяла, а роскошные машины превратились в туманный мираж.

На среднем пальце левой руки этой модельной красавицы сверкнуло изумрудом золотое кольцо. Его звенья сплетались в какие-то буквы. Девица подошла к автомобилю, который хотел приобрести совсем молоденький «новый русский», явно еще не привыкший к своему галстуку, и уселась за руль.

Я потрясла головой, и на меня вновь обрушилась волна громкой музыки. Время сжалось до своих обычных пределов.

Девушка в красном платье остановилась напротив меня и протянула буклет. Я машинально взяла его и, повинуясь какой-то неведомой мне силе, спросила, указывая рукой на брюнетку в белом:

— Скажите, а Рита скоро освободится?

— Одну минуточку, — улыбнулась мне девушка в красном дежурно-ослепительной улыбкой. — Вы хотите приобрести машину?

— Да, — не раздумывая сказала я.

План возник мгновенно.

Счастливый «новый русский» оформил документы, и группа молодых людей в строгих костюмах сопроводила его, сидевшего за рулем своей покупки, к выезду на улицу. Рита повернулась ко мне и с профессиональной улыбкой на накрашенном лице спросила высоким голосом:

— Что вы хотели? Я к вашим услугам.

Не отвечая, я уставилась на нее, пытаясь не выказать обуревавшей меня самолюбивой ревности.

Да, она, бесспорно, была хороша. Правильные черты продолговатого лица; большие голубые глаза с наклеенными длинными ресницами; талия тонкая и в нужном месте; темные густые волосы «ниже попы», как писал Венедикт Ерофеев; ножки… ну, ножки я уже оценила.

Ее, видимо, несколько озадачили мое разглядывание и молчание. Улыбка начала сползать с ее пухлых губ, и тогда я торопливо промолвила, указывая на такой же сверкающий белый «Мерседес», что стоял на подиуме:

— Вот эту покажите, пожалуйста.

Надо признаться, что, к своему стыду, я понятия не имею, как надо водить машину. То есть я знаю, что там нужно что-то крутить, нажимать и давить на газ или на тормоз, но этим запас моих скудных знаний исчерпывается совершенно. Гораздо увереннее я бы чувствовала себя, если бы мне стали демонстрировать обыкновенный велосипед.

Тем не менее я постаралась сделать умное лицо, уселась рядом с ней на переднее сиденье и принялась слушать ее объяснения, время от времени кивая с понимающим видом.

Улучив минутку, я достала из сумочки кольцо, надела его на палец и, когда Рита отвернулась, чтобы показать мне, как мягко захлопывается дверца, положила свою ладонь рядом с ее рукой на рулевое колесо.

Рита повернулась, и взгляд ее упал на наши руки, оказавшиеся рядом. Она взглянула на свое кольцо, потом на мое и сказала без тени подозрения:

— О, смотрите, у нас похожие кольца.

— В самом деле? — притворно изумилась я.

— Вы в салоне покупали? — спросила Рита.

— Нет, жених подарил.

— И мне жених! — засмеялась она. — Забавное совпадение.

— Очень, — согласилась я и, понизив голос, доверительно сказала: — Я с ним потом чуть не поссорилась.

— Почему? — без особого интереса спросила она.

— Он настаивал, чтобы я взяла его фамилию, а я хочу оставить свою. Ну что это за фамилия такая — Шутилова! Несолидно, как вы находите?

Рита вытаращила на меня голубые глазищи и переспросила, словно не поверила своим ушам:

— Какая у вашего жениха фамилия?!

— Шутилов. — Я постаралась изобразить легкое высокомерное недоумение. — А в чем дело?

— А… имя-отчество?

— Дорогая моя, зачем вам это? Я же не спрашиваю, как зовут вашего жениха. Меня это совершенно не интересует.

— Зато меня интересует, как зовут вашего! — резко сказала Рита, мгновенно превращаясь из почти безликой автодивы в разъяренную тигрицу.

— Что тако-ое? — холодным презрительным тоном светской дамы протянула я. — Вы с ума сошли, деточка?

— Немедленно назовите мне имя и отчество вашего Шутилова! — сквозь зубы процедила Рита, испепеляя меня взглядом.

Я пожала плечами, словно смиряясь с неизбежностью:

— Его зовут Андрей Владимирович. Вы довольны?

— Что? Довольна?!

— Послушайте, в чем, наконец, дело? — возмутилась я и сделала вид, что хочу вылезти из машины. — Вы ненормальная?

Рита быстро нажала кнопку на панели управления и заблокировала двери. Ее сверкающие яростью глаза впились в меня, как две пиявки:

— Это вы ненормальная! Андрей Владимирович Шутилов — мой жених, а не ваш!

Я откровенно расхохоталась, но тут же оборвала смех и приказным тоном заявила:

— Деточка, вам надо сходить к врачу. Выпустите меня немедленно!

— Не выпущу! Я повторяю, Шутилов не ваш жених, а мой!

Я попыталась дотянуться до нужной кнопки, чтобы открыть дверцу и выскочить, но Рита с неженской силой вцепилась в мою руку. Я вырвала запястье, и на пол посыпались ее красивые накладные ногти.

Краем глаза я увидела, что дилеры-консультанты с беспокойством смотрят в сторону нашей машины, не понимая, что там у нас происходит. А в наглухо запертом автомобиле, похоже, назревала вульгарная бабская потасовка.

— Ах ты, подлюга, — шипела Рита, с которой окончательно слетел профессиональный лоск, — небось мой Андрей тебя поматросил и бросил, и теперь ты сюда заявилась со своими сказками?!

— Он сделал мне предложение, как только мы вернулись из пансионата, — ядовитым шепотом отвечала я, отпихиваясь от ее неожиданно острых коленок. — Это еще вопрос, кого он поматросил!

Похоже, в следующую минуту она вцепилась бы мне в физиономию собственными ногтями, но тут я, сильно толкнув ее, нажала на эту проклятую кнопку. Дверца разблокировалась, и я чуть не вывалилась наружу. Чудом удержав равновесие, я выскочила из машины, волоча за собой сумочку. Рита рванулась за мной, и тут послышался громкий треск. Я обернулась и со злорадством увидела, что у нее по всей длине «поехали» тонкие, как паутинка, дорогущие колготки с серебряными блестками.

Приняв независимый вид, я гордо пошла прочь. Девицу в красном, сунувшуюся было ко мне со своими буклетами и бланками, я обожгла таким яростным взглядом, что она поспешила убраться с моей дороги.

Вслед мне раздался женский визг, такой пронзительный, что на минуту он даже перекрыл громкую музыку:

— Ну, погоди, я с тобой еще рассчитаюсь, стерва!

«Давай, попробуй, — весело подумала я, быстрым шагом направляясь к выходу. — Можешь вдвоем с женихом ко мне в гости заявиться, у меня и для него сюрприз имеется!»

Вернувшись домой, я набрала номер Юлиной соседки. К телефону долго никто не подходил. Я на всякий случай еще раз позвонила, дала гудков десять и уже готова была положить трубку, как на другом конце мне наконец ответил мужской голос:

— Да?

— Паш, это ты? А где Юля?

Гений посопел и мрачно сказал:

— Дома. В смысле, рядом, у предков в квартире. Позвать?

— А чего у тебя тон такой похоронный? Случилось что?

Гений еще посопел и совсем уж загробным голосом ответил:

— Папашку у нее арестовали.

Несколько придя в себя от этой неожиданной новости, я велела Пашке не вешать нос, распрощалась и заварила себе кофе, довольно потирая руки. Я испытывала, как говаривали не так уж давно, чувство глубокого удовлетворения.