Дороти Сэйерс - Смерть по объявлению Страница 41

— Миллиган.

— Ах! Сканда... Хорошо известный майор полиции Миллиган? У вас есть резиденция на реке, я полагаю. Очаровательно, очаровательно. Ее слава достигает меня время от времени посредством моего славного зятя, главного инспектора мистера Паркера из Скотленд-Ярда. Красивое, удаленное место, не так ли?

— Именно так, — заметил Миллиган. — Я имел удовольствие развлекать вашего кузена там однажды ночью.

— Он непрошено явился к вам в гости? Это именно то, что он бы сделал. И вы ударили тем же оружием мою дорогую невестку. Поэтическая справедливость, конечно. Я ценю это, хотя, возможно, герцогиня иначе посмотрит на это дело.

— Нет, его привела моя знакомая леди.

— Он исправляется. Майор Миллиган, это для меня болезненно, но я чувствую, что должен предупредить вас против этого моего кузена. С ним определенно неприятно быть знакомым. Если он навязывал свои ухаживания мисс де Момери, то, возможно, с какой-то корыстной целью. Не то, — добавил Уимзи, — что любому мужчине нужна скрытая цель для таких ухаживаний. Мисс де Момери цель сама по себе...

Его глаза прошлись по Дайане, недостаточно прикрытые и слегка опьяненные, с холодной оценкой, которая компенсировала слова почти оскорбительно.

— Но, — возобновил он свою речь, — я знаю своего кузена Брэдона слишком хорошо. Мало кто знает его лучше. И я должен признать, что он последний человек у кого я стал бы искать безразличной привязанности. Я, к несчастью, обязан в качестве самозащиты присматривать за поступками своего кузена Брэдона и был бы чрезвычайно признателен, если бы вы сообщили мне о деталях его последней выходки.

— Хорошо, я расскажу вам, — начала Дайана. Виски сделал свое дело, и она стала до безрассудства неожиданно говорливой, не обращая внимания на сердитые взгляды Миллигана. Девушка с удовольствием изливала историю своих приключений. Происшествие с купанием в бассейне, казалось, вызвало у лорда Питера острую боль.

— Пошлая рисовка! — воскликнул он, качая головой. — Сколько раз я умолял Брэдона вести себя тихо и благоразумно.

— Я думаю, что он был слишком непостижимым, — сказала Дайана и продолжила пересказывать встречу в лесу.

— Он всегда напевает «Том, Том, трубадура сын», поэтому, конечно, когда вы пришли, насвистывая мелодию этой же песни, я подумала, что это был он.

Лицо Уимзи потемнело.

— Отвратительно, — выговорил он.

— Кроме того, вы так сильно похожи. Тот же голос и то же лицо, насколько можно его рассмотреть, понимаете. Но, конечно, он никогда не снимал своей маски.

— Неудивительно, — произнес Уимзи, — неудивительно. — Он тяжело вздохнул. — Полиция интересуется моим кузеном Брэдоном.

— Как захватывающе!

— За что? — поинтересовался Миллиган.

— За то, что он имитирует меня, помимо всего прочего, — объяснил Уимзи, усевшись поудобнее в своем кресле и находясь, как показалось, в приподнятом настроении. — Я не могу описать вам за то короткое время, которое есть в нашем распоряжении, мучения и унижения, которым я подвергся по милости Брэдона. Взятие его на поруки из полицейских участков, оплата счетов, выписанных на мое имя, вызволение его из притонов, имеющих дурную славу... Я рассказываю вам эти печальные подробности конфиденциально, конечно.

— Мы не проболтаемся, — заверила Дайана.

— Он пользуется нашим неудачным сходством, — продолжал Питер. — Копирует мои привычки, курит мою любимую марку сигарет, водит машину, как у меня, даже насвистывает мою любимую мелодию — ту, что особенно хорошо адаптирована для исполнения на свистульке.

— Он, должно быть, довольно богат, — сказала Дайана, — раз может позволить себе такую машину.

— Это, — сказал Уимзи, — самое грустное из всего вышесказанного. Я подозреваю его, но, возможно... Я лучше ничего не буду говорить об этом.

— О, пожалуйста, скажите, — умоляла Дайана, ее а ярко засверкали от волнения. — Это звучит так ужасно захватывающе.

— Я подозреваю его, — продолжил Уимзи, мрачным и внушающим благоговение голосом, — что он имеет дело с наркобандой контротиков. Будь оно все проклято, конечно же, контрабандой наркотиков.

— Не может этого быть! — воскликнул Миллиган.

— Ну, я не могу доказать это. Но я получил предупреждения от определенного круга лиц. Вы понимаете меня? — Лорд достал сигарету и постучал по ней, с видом человека, который закрыл крышку гроба над мертвой тайной и крепко прибивает ее гвоздями. — Я не хочу никоим образом вмешиваться в ваши дела, майор Миллиган. Я уверен, что мне никогда не придется делать этого. — Здесь он пронзил Миллигана еще одним твердым взглядом. — Но вы, возможно, позволите мне дать вам и этой леди совет, дружеское предостережение. Не имейте никаких дел с моим кузеном Брэдоном.

— Я думаю, вы говорите ерунду, — сказала Дайана. — Да вы даже не можете заставить его...

— Сигарету, Дайана? — прервал Миллиган довольно резко.

— Я не говорю, — продолжил Уимзи, медленно окидывая Дайану взглядом своих проницательных глаз, а затем снова поворачиваясь к Миллигану, — что мой достойный порицания кузен сам увлекается кокаином, героином или чем-нибудь подобным. В некотором смысле, было бы более прилично, если бы он это делал. Мужчина или женщина, которые могут обогащаться на слабостях своих ближних, не разделяя их, для меня исключительно отвратительный объект. Возможно, я старомоден, но это так.

— Вполне так, — заметил Миллиган.

— Я не знаю и не желаю знать, — говорил Уимзи, — ни то, как вы дошли до того, чтобы пустить моего кузена Брэдона в свой дом, ни то, что, с его стороны, привело его туда. Я предпочитаю не предполагать, что он нашел там какие-либо еще приманки, помимо хороших напитков и шумной компании. Вы можете думать, майор, что из-за того, что я интересуюсь некоторыми полицейскими случаями, я постоянно вмешиваюсь не в свои дела. Это не судебный случай. Пока я не буду вынужден заинтересоваться делом другого человека, я предпочитаю оставить его в покое. Но я думаю, будет справедливо рассказать вам, что я вынужден интересоваться моим кузеном Брэдоном и что он личность, чьи знакомства могли оказаться — должен ли я сказать «стеснительными» — любому, кто предпочитает жить тихой жизнью. Я не думаю, что мне стоит говорить больше, не так ли?

— Именно, — согласился Миллиган. — Я очень признателен вам за предупреждение, и также, уверен, признательна и мисс де Момери.

— Конечно, я ужасна рада узнать обо всем этом, — заметила Дайана. — Ваш кузен выглядит превосходным слабохарактерным человеком. Я люблю их ужасно. Высокопарные люди слишком ужасно умирают.

Уимзи поклонился:

— Моя дорогая леди, выбор друзей — исключительно ваше личное дело.

— Я рада слышать это. У меня сложилось впечатление, что герцогиня не была обеспокоена тем, чтобы поскорее обвить обеими руками мою шею.

— Ах! Герцогиня — нет. Там, боюсь, весь свободный выбор на другой стороне, да? Что напоминает мне...

— Совершенно верно, — вставил Миллиган. — Мы слишком долго злоупотребляем вашим гостеприимством. Мы действительно должны извиниться и удалиться. Кстати, там были некоторые другие члены нашей компании...

— Я полагаю, моя невестка уже разобралась с ними к настоящему моменту, — добавил Уимзи с улыбкой. — Если нет, я позабочусь о том, чтобы увидеть их и сообщить им, что вы направились... Куда, мне сказать, вы пошли?

Дайана назвала свой адрес.

— Вам можно также зайти и выпить вместе с нами, — предложила она.

— Увы, сожалею! — заметил Уимзи. — Долг и все такое... Я не могу оставить свою невестку в затруднительном и неловком положении в большей степени, чем насладился бы этим своим развлечением. — Он позвонил колокольчик. — Теперь вы извините меня, я должен вернуться к нашим гостям. Порлок, проводите эту леди и этого джентльмена к выходу.

Питер вернулся в сад по террасе, насвистывая мелодию из Баха, как он обычно делал, когда был чем-то доволен.

Теперь пойдем мы, где мешок Туделя,

Туделя, Туделя, Туделя, Туделя, мешок Туделя...

«Интересно, была ли наживка слишком большой и яркой? Когда он ответит на вызов? Мы посмотрим».

— Мой дорогой Питер, — сказала герцогиня нетерпеливо, — где ты был все это время? Пожалуйста, сходи и принеси мне нежную малину с мороженым и скажи своему брату, что он мне нужен.

ГЛАВА 12

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПРИОБРЕТЕНИЕ МЛАДШЕГО РЕПОРТЕРА

Однажды рано утром младший репортер из крупной газеты «Морнинг стар», Гектор Панчеон, не представляющий никакой важности ни для кого, кроме самого себя и своей овдовевшей матери, вышел из роскошного здания редакции, которое находилось на Флит-Стрит[12]. Панчеону пришлось срочно явиться на работу, потому что прошлой ночью разразился пожар в городском универмаге, нанесший крупный ущерб зданию, из которого в срочном порядке бежали трое ночных сторожей и кошка, обитавшая на соседней крыше.