Алена Винтер - Чарующая улыбка валькирии Страница 42

Имея на руках личное дело каждого из семьи Д’Ареццо, Роман начал внимательно изучать данные, стараясь читать между строк, но так ничего существенного не узнал. Единственной зацепкой стала мать Лиры – Камилла Фарино – таинственная особа, местонахождение которой не было указано в бумагах. Только она из всех родственников Д’Ареццо осталась в живых.

Роману пришлось проделать огромную работу, чтобы отыскать ее. В тот момент он пожалел о том, что рядом нет Полины, которая подобные манипуляции совершала намного быстрее. Она была отличной поисковой системой, с огромной базой данных, к тому же имела высокую скорость и давала эффективные результаты. Роман не мог не признать, что с помощью Полины ему было намного легче продвигаться вперед в своем расследовании. К тому же ее присутствие вносило определенную долю веселья в процесс, делая его не таким скучным и затянутым.

Итак, Камилла Фарино. Сведений о ней было до обидного мало. Эта, судя по бумагам, эксцентричная сеньора много путешествовала и обнаружить ее оказалось крайне сложно. Она регулярно меняла паспорта, так как страницы в них быстро заполнялись новыми визами и печатями прохождения таможен разных государств. Через Интерпол Роман выяснил, что в данный момент Камилла находится в Марокко. Там у нее имеется недвижимость – особняк в Танжере, подарок некоего Стефано Проспато.

Камилла совсем не удивилась, даже непонятно обрадовалась, когда Роман позвонил ей и, представившись другом дочери, попросил о встрече. Она согласилась и поразила его, сказав, что уже в тот же вечер примет его в своем доме недалеко от Рима. Видимо, сеньора была очень легкой на подъем, кроме того, обладала немалыми средствами, раз имела возможность столь быстро передвигаться по миру.

Это была красивая дама лет пятидесяти, с загорелым лицом без капли макияжа. Черные ресницы ее не нуждались в окраске, как и румяные щеки. Она относилась к той категории женщин, которым не нужно приукрашивать себя, чтобы мужчины обращали на них внимание. Высокая, с длинными черными волосами, свободно лежащими на плечах, очень худая, Камилла казалась невесомой. Темно-синее длинное платье еще больше усиливало эффект воздушности, и глядя на нее казалось, что она вот-вот взлетит в небо.

– Вы ведь не были знакомы с Лирой, – сказала она Роману, пристально осмотрев его.

– Не были. Мне жаль, что пришлось обмануть вас. Простите.

– Прощаю, – быстро согласилась она. – Но если обманете во второй раз, я не буду столь милой. Итак, для чего вы вызвали меня в Рим? И как мне к вам обращаться?

– По имени. Роман, – улыбнулся он.

– Я буду звать вас Романо, – сказала Камилла. – Вы напоминаете мне одного очень красивого итальянца из моего бурного прошлого, поэтому и звать я вас буду на итальянский манер. Договорились?

Роману импонировала ее манера вести разговор. Она была настойчивой, смелой и явно чувствовала себя хозяйкой положения.

– Договорились. Я – Роман Сафонов, сотрудник Интерпола, – он протянул удостоверение. – Занимаюсь расследованием убийства Андрэа Д’Ареццо.

– Почему Интерпол заинтересован в деле, которое закрыли много лет назад? – Камилла прищурила глаза и насторожилась. – Открылись новые факты?

– Нет, – покачал головой Роман. – Мне нужны сведения из жизни вашей дочери и ее мужа, потому что расследование, которое я веду, кроме дела Д’Ареццо, возможно, связано с их гибелью.

– Как запутанно, – усмехнулась она. – Я ничего не поняла из вашего объяснения. Но, бог с ним. Спрашивайте!

– В первую очередь мне интересен круг знакомых, родственники, и в частности отец мужа Лиры – Этторе Д’Ареццо.

Роман тщательно следил за реакцией ее лица при упоминании имени Д’Ареццо. Оно осталось безмятежным, ни один мускул не дрогнул, лишь уголки губ печально опустились.

– Десять лет назад меня допрашивала полиция. Они замучили меня своими вопросами. Неужели вы думаете, что я скажу вам больше, чем когда-то сказала им?

– Значит, вы храните тайны? – улыбнулся Роман, с наслаждением рассматривая ее красивое лицо.

– Не играйте со мной в пронырливого полицейского, – жестко ответила Камилла. – У меня нет тайн. Единственный секрет, который я хранила – был связан с Лирой. Теперь ее нет, как и нет того, кто просил меня молчать.

– О чем вы говорите?

– О ком, – поправила его Камилла. – Я говорю об Этторе, – она потеребила губу. – Вы сказали, что хотели поговорить об отце мужа моей дочери. Вы сознательно сделали ошибку или не знаете, что Этторе был отцом Лиры?

Роман от неожиданности подался вперед.

– Простите? – оторопело проговорил он. – Вы хотите сказать, что Лира была замужем за своим братом?

– Конечно, нет! – воскликнула Камилла. – Господи, что за извращение?! Андрэа и Лира не были связаны кровным родством. Этторе никогда не допустил бы столь порочных отношений.

Камилла подошла к комоду, выдвинула верхнюю полку и достала портсигар.

– Здравствуй, мой милый, – сказала она, гладя металлическую поверхность. – Только сейчас вспомнила о тебе. Составите компанию?

Она сделала Роману знак глазами, предлагая присоединиться к раскуриванию особого зелья. Он отрицательно покачал головой.

– Признаюсь, я была плохой матерью, – сказала Камилла после длинной затяжки. – Я была слишком юна, чтобы до конца осознать всю ответственность, которую возлагает материнство. В Этторе я была влюблена, но замуж за него идти не хотела. Да и он не горел желанием связывать себя узами брака. У нас случилась всего лишь интрижка, которая по неосторожности обоих привела к беременности. Я родила Лиру, а через год встретила Стефано Проспато. Он обожал мою девочку, и был ей хорошим другом.

– То есть Д’Ареццо не было известно, что у него есть дочь?

– Ну, почему же? Он знал о Лире. Просто его устраивало, что Лира оставалась в тени, и никто не имел понятия о ее существовании. Спустя какое-то время он женился на Клаудии, своей давней любви. Он обожал ее, но красотка Клаудия бегала от Этторе и не подпускала к себе ни на шаг. Потом, когда ее бросил любовник, одну с ребенком на руках, она вспомнила о дурачке Д’Ареццо. Он принял ее, женился и даже усыновил мальчика. Андрэа был совсем маленьким и другого отца, кроме Этторе, не знал.

– Этторе усыновил чужого ребенка, но не дал имя своему? – поразился Роман.

– В жизни все бывает, – невозмутимо ответила Камилла. – Например, случается и такое, что родная мать становится фантомом, а воспитывает чужая женщина, которая обожает тебя словно родного. Так произошло со мной и братом. У нас с ним одна мать, но разные отцы. Лира повторила мой путь и жила с мачехой, которая ее обожала, а настоящая мамаша, то есть я, моталась по миру в поисках острых ощущений. Лишь сейчас я поняла, насколько мы с матерью похожи. Она также не принимала участия в жизни своих детей. Мы с братом жили с отцами и их новыми семьями, и виделись с ней не чаще раза в год. В детстве я обижалась на мать за невнимание, а в итоге превратилась в ее подобие. Яблоко от яблони, как говорится, – задумчиво произнесла она и вернулась к разговору о Д’Ареццо. – Этторе любил Лиру. Он забрал ее у меня, когда ей исполнилось восемь. А через год она мне сообщила, что когда-нибудь выйдет замуж за Андрэа.

Камилла молча докуривала косячок. Роман не мешал ей, потому что в мыслях она была далеко, в том прошлом, где осталась дочь и счастье.

– Не смотрите на меня, как на побитую собаку, – засмеялась Камилла, и Роман предположил, что травка дала о себе знать. – После того, как Лира переехала жить к Этторе, я получила полную свободу. Мы со Стефано и до этого много путешествовали, возя дочь с собой, а потом и вовсе покинули Италию. Знаете, все получилось к лучшему: у Лиры появилась стабильная жизнь. Этторе отправил ее учиться в закрытый пансион, затем она поступила в университет. В общем, если бы она жила со мной, то, кроме рюкзака за плечами, у нее ничего не было бы.

– Зато осталась бы жива, – пробурчал Роман.

– Сомневаюсь, – хмыкнула Камилла. – В этих вопросах я фаталист. Судьба находит нас в любом месте, вне зависимости от того, где и с кем мы живем, а также как распоряжаемся каждым днем своей жизни. Стефано, например, был безбашенным парнем, отчаянным и немного сумасшедшим. Он поднимался в горы, летал в небе, мы пересекали вместе пустыню, пережили столько опасных приключений. А умер он от элементарной пневмонии, потому что думал, будто это всего лишь простуда, которая через пару деньков пройдет. Ночь в бреду, а утром я нашла его мертвым в постели. Может, еще кофе?

Роман кивнул и пошел вслед за Камиллой в кухню, потому что она продолжала говорить:

– У Лиры был друг, такой же безрассудный, как мой муж. Ее всегда привлекали мужчины, похожие на Стефано. Этторе был другим – мягким, спокойным и уравновешенным. Моя дочь порой приходила в бешенство от его невозмутимости, потому и окружала себя людьми иного сорта, нежели он и отец. Теми, в ком темперамент играл, как океан в штормовую ночь.