Ирина Мельникова - Ярость валькирии Страница 44

— Долго он там простоял?

— Не помню! — с сожалением ответила Лаура. — Я мельком его отметила. Стоит себе человек и стоит. Мне-то какое дело? Ваня вскоре пришел, я его встретила и к окну больше не подходила. Ну то есть мы сразу помирились и, сам понимаешь…

И едва заметно покраснела. Как они мирились, было понятно без слов. Но Никиту такие подробности не интересовали.

— А утром он не слонялся во дворе?

Лаура пожала плечами:

— Мы проспали, очень спешили. Я села в свою машину, Ванюшка — в свою, и разъехались. А позже он мне на работу позвонил и сказал, что Мария Ефимовна погибла.

— А ты с ней встречалась?

— С теткой Ванюшкиной, что ли? Нет, не довелось! Слышала, что вредная была, своенравная! И Ванюшка говорил, что не время пока знакомиться! Ты подозреваешь, что его выслеживают и тоже могут убить? Точно? Ему грозит опасность?

— Чего ради его убивать? — поморщился Никита. — Скажи лучше, в котором часу ты того мужика видела?

Лаура нахмурилась и неуверенно произнесла:

— Ну, где-то около четырех, может, полпятого, темнеть начинало. Высокий, худой, в черном пуховике, капюшон на голове, поэтому лица не разглядела.

— Капюшон, значит? — задумчиво произнес Никита. — Все понятно! Спасибо тебе за чай! Пойду, прогуляюсь во дворе.

— Думаешь, там следы остались? — удивилась Лаура.

— Да какие следы, уже который день снег валит. Просто присмотрюсь, приброшу кое-что!

Подружка Ивана проводила Никиту до дверей и на прощание улыбнулась так искренне и так непринужденно сказала: «Пока!», как будто они и впрямь расставались ненадолго. Но у него вновь что-то щелкнуло в голове. Да, Лауру он определенно где-то видел, и, возможно, недавно, но при каких обстоятельствах, память воспроизводить отказывалась.

Никита вышел на лестничную площадку, оглянулся и смущенно спросил:

— Мы раньше нигде не пересекались?

Лаура пожала плечами:

— Определенно нет! У меня хорошая память на лица! Но, говорят, я похожа на актрису Анастасию Заворотнюк.

— Ну да, ну да! — кивнул Никита, хотя понятия не имел, что за актриса такая, и махнул рукой. — Все! Я пошел! Не поминай лихом!

Лаура рассмеялась и захлопнула дверь.

Во дворе было малолюдно. Пара дворников в оранжевых жилетках, да на детской площадке бабушка в синем пуховике и яркой шапочке с помпоном осторожно крутила карусельку, на которой сидела девочка лет трех в пестром комбинезоне и то смеялась, то звонко что-то щебетала.

Окна Лауры он определил сразу. Но девушка накинула куртку, вышла на балкон и даже махнула рукой в том направлении, где стоял незнакомец. Выходило, сразу за ограждением детской площадки. Никита направился к старушке.

— Здравствуйте, — вежливо сказал он.

— И тебе не хворать, — ответила старушка. — Потерял чего?

— Да как сказать… В прошлый понедельник вы, случайно, не видели тут молодого человека с огромным медведем? В смысле, с игрушкой? Он вон под теми окнами скакал! — махнул Никита в сторону дома.

Старушка поджала губы и окинула его подозрительным взглядом.

— А кто ты такой? С чего вдруг я должна тебе отвечать?

Пришлось вынимать из кармана красные корочки с надписью «Пресса» и пояснять, что выполняет редакционное задание.

Вид удостоверения старушку успокоил, и она презрительно хмыкнула:

— Видела я того придурка. Приехал на машине, поставил ее на стоянку, выволок медведя и давай прыгать под окнами. Недолго, правда, орал, песни и стишки выкрикивал. Из хлопушек стрелял, весь двор конфетти засыпал. Потом девица ему в окно ручкой махнула, ну он и помчался в подъезд.

— А после?

— Откуда я знаю, что после? Мы с Ниночкой ужинать пошли! — Старушка сняла рукавицу и коснулась внучкиной щеки. — Ох, совсем личико замерзло! Щеки, как ледяшки! Пошли, зайка, а то простудишься.

Внучка Ниночка вцепилась в поручни карусельки и завопила что было сил, но старушка ловко стащила девочку вниз и повела к дому. Никита бросился следом.

— А другого мужчину вы видели в тот день и в то же время? Рядом с площадкой? В черном пуховике с капюшоном?

— Никакого мужчины здесь не было. Только свои!

— Хорошо! — согласился Никита. — Свой мужчина там стоял? Возле площадки?

— Нет, милок, здесь только мы с Ниночкой гуляли, да две мамочки с колясками. Я бы сразу чужого приметила. Время сейчас такое, за детьми глаз да глаз нужен! Про придурка точно скажу: был, орал! А про второго, не обессудь! Никто из мужиков возле площадки не крутился и даже близко не подходил. Тут ведь, глянь, какие сугробы. Дворники замучились убирать! Кто ж в них добровольно полезет?

Никита не ответил, а старушка, подхватив внучку под мышки, занесла ее в подъезд.

Красивая девушка с иноземным именем Лаура продолжала стоять на балконе. Никита послал ей воздушный поцелуй, хотя на душе было гнусно и тоскливо.

«Все врут! — думал он по дороге домой. — Юлька соврала, что не общалась с Сотниковой. Иван соврал, что из-за высокого забора разглядел незнакомца. Лаура соврала, что видела во дворе мужика, который вроде бы наблюдал за Иваном. А был ли мальчик, наконец?»

Старушка, пожалуй, была единственной, кто сказал ему правду. Старушки всегда и все замечают, порой даже лишнее. И чем они старше, тем феноменальнее их способности!

В итоге у Никиты разболелась голова. Из приемника лилась абсолютно бессмысленная песенка с примитивной мелодией. В лучах фар встречных автомобилей бесновалась поземка. Он выключил приемник, но дурацкая мелодия продолжала звучать в ушах. Даже дома он никак не мог от нее отделаться. Не помогли ни контрастный душ, ни вкусный ужин, который приготовила Женя, ни горячие ласки под теплым одеялом. В конце концов Женя почувствовала, что мысли Никиты витают где-то далеко.

— О чем ты думаешь? — спросила она сердито. — Или мне не нужно было приходить?

— О Лауре думаю! — рассеянно ответил Никита и охнул от удара кулаком в плечо.

— Шмелев, ты совсем обнаглел? — возмутилась Женя. — А ничего, что я как бы рядом?

— Женька, отстань! Это моя работа! Я сегодня будто пять вагонов с углем разгрузил! — сказал Никита и демонстративно отвернулся к стене.

— Ничего себе! С Лаурой, что ли, на пару разгружал? — поразилась девушка.

Никита промолчал.

— Мне уйти?

В ответ ни слова.

Женя села на постели, обхватила колени руками. Возвращаться к родственникам ночью — страсть как не хотелось. Снова читать приговор в глазах Кирилла? Выслушивать его проповеди? Нет! Пусть будет унизительно, но она никуда не поедет! Так вот и скажет бесчувственному чурбану, который сейчас старательно притворялся мертвым, что ни за какие калачи не сдвинется с места!

Правда, сказать ничего не успела. Никита всхрапнул и выпростал руку из-под одеяла. Оказывается, он попросту заснул, и плевать ему было на ее метания, обиды, страхи… Женя вздохнула, легла рядом, обняла его за талию и крепко прижалась к теплой спине!

«Что будет, то и будет!» — подумала она и тут же заснула.

Глава 32

С художником Кречинским Кирилл за свою жизнь встречался дважды. Лет десять назад он, еще молодым опером, разыскивал украденную в городском музее картину, как оказалось, принадлежавшую кисти Владимира. Выяснилось, что картину стащил музейный сторож и продал за бутылку водки торговке с рынка. А лет пять назад близко познакомился с его супругой, Верой Гавриловой, которая чуть ли не на коленях умоляла вызволить мужа из «обезьянника», куда Кречинского, пьяного в дым, доставил патруль, подобравший его на скамейке в парке.

Перебирая в памяти те встречи, вспоминая, что говорил художник, как вел себя, Миронов почти не сомневался: Кречинский здесь ни при чем! Пьянь, мямля, бесхребетное существо — кто угодно, но никак не убийца. И тем более не маньяк!

Но Сотникову убили по соседству. А в ранах на лице Чупиловой нашли частицы краски, которой пользуются художники. Совпадение?

Возможно! Обе покойницы позировали Кречинскому для портрета. Еще одно совпадение? Кречинскому было за сорок. Атлетическим телосложением он не отличался. Тем не менее мог легко справиться с обеими женщинами. Но это было так же невероятно, как представить Валерия Беликова караулившим жертв в подворотнях.

Юлино сообщение не давало покоя, а Дмитрич с его данными экспертизы окончательно укрепил решение съездить в мастерскую к Кречинскому и, если удастся, не только поговорить с художником, но и на месте убедиться, что тот писал портреты Чупиловой и Сотниковой.

Дом, где находилась мастерская, действительно был расположен в сотне метров от гаражей, где нашли труп Сотниковой, и почти напротив новой высотки, где жила Быстрова. Миронов даже разглядел свет в ее окнах. И стоило ему подумать о ней, как раздался телефонный звонок. Звонила Ушакова. Голос ее был мрачен.