Наталья Андреева - Остров порхающих бабочек Страница 44

«Ну вот! Я гражданская жена водителя маршрутки! Не сказать хуже: сожительница. Безработная. Ходячее приложение к стиральной машинке и пылесосу. Если узнают на моей бывшей работе…»

Ей хотелось то реветь от отчаяния, то хохотать. Какое стремительное падение! Похоже на сошедшую с гор лавину, которая заживо похоронила их с Аликом. То есть с Андреем. Андреем Васьковым. Водителем маршрутки. В той, другой жизни Евгения Анисина даже не знала: что это такое, маршрутное такси? Не раз она с ужасом смотрела из окна своей машины, как дребезжащий микроавтобус с убитой подвеской обгоняет пробку по обочине и сидящие в душном салоне люди изо всех сил цепляются за спинки передних сидений, чтобы не упасть.

Что касается водителей-камикадзе, ЕБ свято верила, что это исключительно гастарбайтеры, люди без гражданства, лишенные социальной защиты. Только от отчаяния можно сесть за руль такого рыдвана, и от рассвета до заката сидеть в мертвых московских пробках, дыша бензиновыми парами.

Теперь этот запах бензина ее преследовал. В квартире, где она жила, пахло улицей. Бедностью и отчаянием. И ненавистным бензином. Хотя Алик выглядел вполне нормально и никакого недовольства своей новой жизнью не высказывал. И даже, как казалось Евгении, с радостью уходил на работу. А в свободное время таксовал, чтобы как можно меньше бывать дома.

Евгения убеждала себя, что такой жизнью живет большинство людей. Это нормальная жизнь. Обычная. Вечером диван, в выходные «Ашан». Можно и в ней найти свои прелести. Например, в кино сходить. Во всех крупных супермаркетах есть кинотеатры, и можно провести весь день, гуляя по магазинам и время от времени перекусывая в кафе, а потом посмотреть новый блокбастер, жуя попкорн.

– Культурно провели досуг? – с усмешкой спросил как-то Олег, увидев их на кухне, раскладывающими покупки. – Искали дешевый сахар? И как успехи?

– Слушай, козел, я тебя сейчас морду набью! – не выдержал Алик.

– Андрей, не связывайся с ним! – рванулась Евгения.

Не хватало еще, чтобы на ее глазах бывший муж избил мужчину, которого она и так с каждым днем уважала все меньше и меньше! Должны же у несчастной женщины оставаться хоть какие-то иллюзии!

– Андрей? – удивился Олег. – Здесь есть кто-то четвертый? Ты живешь с двумя? Как на тебя похоже!

– Тебя не касается! – Она встала между мужчинами. – Ты мне никто, понял? Не нравится – съезжай!

– Меня все устраивает, – насмешливо сказала Олег. – Мне очень даже забавно за вами наблюдать. Я ведь, в отличие от тебя, никогда не знал, что такое бедность. Вы для меня сейчас все равно что зоопарк. Мне всегда было интересно: как живут люди, которых еще называют быдлом? У которых нет денег на рестораны, даже на кафе, на то, чтобы в выходные смотаться в Прагу, пивка попить, или в Вену, послушать оперу, и которые все вечера проводят дома у ящика. Ну а за шик у них весь день протусоваться в супермаркете, с важным видом разглядывая вещи, которые они не могут позволить себе купить. Мне интересно видеть, Женечка, как ты тупеешь и опускаешься. Тебе повезло, удалось прыгнуть выше головы. Стала директором фирмы! Но теперь ты вернулась туда, где и должна была оказаться, учитывая твое происхождение. Дочка мелкого клерка и медсестры из детсада. Потыкавшись, помыкавшись ты, в конце концов, устроишься бухгалтершей в какую-нибудь третьеразрядную фирмочку…

Она невольно вздрогнула: ну, это уж слишком! Именно бухгалтершей она и представилась Алику при знакомстве! Неужели это карма? Накаркала! Запрограммировала свое поведение и свою дальнейшую судьбу. Это все неслучайно.

«Надо как-то выбираться», – подумала она и выпалила в лицо бывшему мужу:

– Тогда съедем мы!

Алик аж зарделся от радости. Евгения впервые осознала, насколько же ему тяжело здесь жить. Сталкиваться каждый день с ее бывшим мужем, с этим холеным самцом, который всегда издевательски вежлив.

– Все! Мы съезжаем! – решительно заявила она.

Найти квартиру оказалось не сложно. Предложений было хоть отбавляй. Да и цена приемлемая.

«Это ведь временно», – думала Евгения, оглядывая потертые стены своего нового жилища. Когда-то она забраковала еле видимые глазу трещины на веранде в полу пхукетской виллы, а теперь довольно спокойно смотрела на осыпавшуюся штукатурку в крохотной ванной комнате. Похоже, квартиру заливали, и хозяева, наспех отреставрировав свое доходное предприятие, поспешили пустить сюда арендаторов.

Зато они были теперь одни.

Это была их первая ночь любви после Пхукета, хотя прошло уже больше месяца. Они по-любому должны были друг по другу соскучиться. И хотя Алик старался, чтобы все было, как раньше, старый скрипучий диван то и дело напоминал им о том, что они больше не в раю, а скорее в аду. И сизифов камень, он же огромный долг, который надо теперь поднимать, мешает им взлететь на вершину блаженства.

Евгения никак не могла сосредоточиться на своих ощущениях. В самый неподходящий момент она вдруг вспомнила о том, что уже не директор фирмы, а безработная, и застонала от отчаяния, а не от наслаждения. В животе больше не было порхающих бабочек, они словно уснули или, испугавшись, затаились. Но Евгения теперь знала, что они там есть. Но пока ее кровь отравлена страхом перед будущим, бабочки не проснутся.

– Тебе было хорошо? – заботливо спросил Алик.

– Да, – соврала она. И, сменив тему, сказала: – Теперь, когда все устроилось, мне надо подумать о новой работе. Завтра я разошлю свое резюме.

– Что ж… – По лицу Алика было видно, что он недоволен. – А ты не хочешь отдохнуть?

– От чего? – горько рассмеялась она.

– От работы. Я понимаю, как тебе тяжело…

– Нет, ты не понимаешь. Я работала на свое будущее. У меня было все. Абсолютно все. И главное, была уверенность в завтрашнем дне. Не хватало острых ощущений. Слишком все было скучно и предсказуемо. Только теперь я начинаю ценить эту скуку.

– Я постоянно чувствую себя виноватым, – не выдержал он. – Ну да, я неудачник. Хотя все это условно. Не всем же быть олигархами? Если ты устроишься на работу, и мы решим квартирный вопрос, мы очень хорошо будем жить. Поднакопим денег и поедем опять за границу. В тот же Таиланд…

– Нет! – вздрогнула она. – Не надо!

– Почему тебе мало того, что для всех остальных вполне нормально? Зачем брать на себя груз ответственности, торчать целыми днями на работе, брать на себя обязанности, с которыми должны справляться мужчины?

– Да где они, мужчины? – сорвалась и она. – За рулем маршрутных такси?

– Спасибо! Я знал, что этим кончится. Ну, не вышло из меня ни начальника, ни бизнесмена, так ведь я не один такой! Надо уметь довольствоваться малым.

– Что ж ты-то не довольствовался? Вернулся бы с деньгами к хозяину, когда на тебя свалилось полмиллиона баксов. Тогда и у тебя, и у меня не было бы сейчас проблем.

– Я признаю, что сделал глупость, – нахмурился Алик.

– Глупость?! Хорошенькая глупость! На миллион долларов! Ибо я-то оказалась должна миллион!

– Но это ведь не я взял с шезлонга мобильник Корнеева! – всерьез разозлился и он. – Не я сказал его жене, что он здесь с любовницей! Эта глупость, по-твоему, сколько стоит? Как раз те самые пол-ляма, которые Корнеев лично тебе накинул. Я просто уверен: не сделай ты эту глупость, мы бы с ним договорились. И ты бы осталась на работе.

– Ах! Тебе все-таки нужна моя работа! Ты прекрасно понимаешь, что на твою зарплату мы не проживем!

– Прожили бы, будь ты нормальной женщиной! Такой, как все! Объясни: почему тебя не устраивает такая жизнь?

– Потому что я понимаю, что способна на большее, – уверенно сказала она. – Не знаю, откуда у меня это чувство, только я не такая, как все. То есть не как большинство. И хоть все говорят, что мне просто повезло, лично я в это не верю. Вот это, – она обвела взглядом выцветшие обои, – не мое. И я так жить не буду. Завтра же начну клеить обои!

– Ты с ума сошла! Зачем?! Это же чужая квартира! Мы живем здесь временно! Пойми ты, дурочка, вре-мен-но, – по слогам сказал он.

– Не сидеть же без дела? Пока меня не позовут на какое-нибудь собеседование, я превращу это убогое жилье в хорошую, уютную квартиру.

– А деньги?

– Обои не так уж дорого стоят. И клей.

– Я смогу присоединяться к тебе только вечерами.

– Мне все равно. Я и сама прекрасно справлюсь.

«Надо хоть что-то делать… – думала она, идя утром в хозяйственный магазин. – Сколько лет я уже не клеила обои? Не занималась физическим трудом? По-моему, последний раз на той, первой квартире, которую мы с Олегом купили, едва наскребли денег. И на мастеров уже не осталось. Пришлось почти весь ремонт делать самим».

Уже тогда Олег предпочел спрятаться за ее спину, сославшись на то, что физическим трудом отродясь не занимался. Это было правдой: родители его баловали. И почти половину денег на эту первую квартиру дали они, намекнув снохе, что неплохо бы со временем долг вернуть. А уж о ремонте и не заикайся, хоть на что-то ты годишься? Евгения и так понимала, что, если не будет достаточно зарабатывать и решать все семейные проблемы, ее брак долго не протянет. И она впряглась в работу. Понемногу дело пошло. Поначалу Евгения, так же как и муж, мало что смыслила в ремонте, но справилась. А ее еще упрекали в том, что она ребенка не родила, делая карьеру! Да если бы только карьеру!