Евгений Сартинов - Золото на крови Страница 44

Чем донимала нас тайга в те дни, так это сыростью. Одежда, не успевая просохнуть, начала расползаться на глазах. Даже Иван, выглядевший раньше по сравнению с нами франтом, теперь смотрелся самым обычным оборванцем. Он, кстати, давно перестал бриться и зарос густой щетиной, превратившей его из благодушного здоровяка в угрюмого верзилу. Что-то изменилось и в его характере, он стал молчаливее и сдержаннее. Хотя и не потерял способности делать иногда просто королевские подарки. Глядя, как мы с Павлом покорно принимали небесный полив на непокрытые головы, он достал нож, отчекрыжил от своего брезентового полога солидный кусок и протянул его нам.

- Сшейте себе что-нибудь на башку, голодранцы, - буркнул он.

В портняжном деле мы с Павлом не слишком поднаторели и после всех ухищрений соорудили два странных колпака. Увидев впервые нас в этих обновках, Лейтенант засмеялся и сказал:

- Ну, теперь у нас настоящий корабль дураков.

Но больше всего нас донимал голод. Поднявшаяся, мутная вода не позволяла добывать нам рыбу. Иван каждый день на часок-другой уходил в лес, но удача отвернулась от нас. Ивана это приводило в бешенство. Он никак не мог подтвердить свою репутацию "настоящего охотника". Единственный из нас, кто не бедствовал, так это собака. Стоило плоту ткнуться в берег, и она тут же исчезала в кустах. Появлялась к утру, сытая и довольная. Иван материл ее как любимую тещу, подтаскивал к себе и разглядывал оставшиеся на морде частички пуха или перьев, угадывая меню собачьего ужина:

- Зайца сожрала, с-собака! Нет чтобы нам принести, а, бандитка?!

Снежка в ответ независимо отворачивала голову, дескать что с тебя взять, ты же "мышей не ловишь". На охоту с Иваном она шла довольно неохотно, сытый голодному не товарищ. Так что пробавлялись мы все тем же диетическим рационом: суп из мороженых опят да кедровые орехи, щелкай не хочу.

Лишь на четвертые сутки мы обнаружили что-то похожее на устье реки. Часов до десяти стоял туман, и Жереба, прихватив лайку, отправился на поиски охотничьего счастья. Мы же занялись починкой плота. Камни и мели Попутной сделали свое дело, перетерли веревки на крайнем бревне, и теперь оно подпрыгивало на ходу, постепенно освобождаясь от стяжной доски. С ним ковырялись Андрей и Павел, а я топтался на берегу, наблюдая за их леденящим душу и тело трудом.

Связав кое-как концы бревен, Андрей поднял голову, посмотрел вниз по течению и присвистнул:

- Вот это да! Мы что, уже доплыли до океана?

Действительно, слишком уж большой простор открывался по курсу нашего нехитрого корабля.

- Юр, возьми бинокль и сгоняй вон на ту сопку, - Андрей кивнул в сторону ближайшего склона. - А мы пока хоть погреемся.

Пока они прыгали около костра, я нехотя полез в гору. На голодный желудок даже путешествие в сортир кажется утомительным. Минут десять я карабкался на пологую сопку, безлесую, покрытую пожухлой скользкой травой. К концу короткого путешествия я взмок от пота, начала кружиться голова.

- Ну, Юрок, ты дошел, - бормотал я, шагая вверх. - Интересно, это от голода или от счастья?

Взойдя на вершину, я сделал еще несколько шагов и неожиданно для себя оказался на самом краю скалы. Если с нашей стороны это действительно был гигантский холм, то с другой стороны его порядочно изгрызла текущая внизу река.

Я, конечно, обрадовался. Это мог быть только наш старый знакомый Оронок. Полюбовавшись быстрым течением его вод, я перевел взгляд чуть дальше и... плашмя упал на землю.

На противоположном берегу у слияния рек были какие-то люди. Сначало я увидел поднимающийся дым, а потом и людей. Приникнув к биноклю, я долго разглядывал их. Без сомнения, это были наши старые знакомые. Я прекрасно разглядел долбленку, маленькую фигурку Илюшки-эвенка, копошащегося у костра. До их стоянки было метров двести-триста, не больше, и сверху все было видно как на ладони. Около деревьев стоял точно такой же балаган, как и на прежней стоянке Илюшки. Я понял, что поджидают они нас давно. На развилке поваленного

дерева около самой реки пристроился автоматчик. При мне же его сменил другой.

Увидел я и Куцего. Он на четвереньках выбрался из балагана, подошел к костру, спросил о чем-то эвенка. Тот в ответ пожал плечами, и Куцый неожиданно заехал Илюшке кулаком по уху. Тот упал, затем медленно поднялся, потряс своей косматой головой и медленно пошел в тайгу. Я даже пожалел старика, хотя во всех своих неприятностях был виноват только он сам.

Надо было предупредить друзей, но я долго не мог оторваться от созерцания этой странной картины: мирный быт людей, взявшихся убить нас любой ценой. Лишь когда все шестеро собрались возле котелка и принялись шурудить в нем ложками, вылавливая здоровенные куски мяса, я сглотнул слюну и двинул вниз.

Спускался бегом, поэтому, запыхавшись, долго не мог произнести ни слова. Плот уже был готов, не было только наших охотников.

- Ну, что там такого интересного разглядел? - благодушно поинтересовался Андрей, привязывая к плоту рюкзак.

- Там... Куцый, - еле выдавил я. Лейтенант сразу все понял.

- Значит, все-таки они нас раскусили, - сказал он. - Догонять не стали, а ждут здесь.

- Как они узнали? - не понял Павел.

- Да просто. Что думаешь, карта только у меня есть? Эвенк еще поди подсказал. - Андрей изменился в лице. Мне показалось, что он словно постарел. С удивлением я увидел то, что не замечал раньше, седину в волосах Лейтенанта.

- Значит, мы здесь, - Андрей ткнул в точку на карте. - Не так уж и много осталось. Надо подождать до ночи и попробовать проскочить мимо них в темноте. Может, удастся...

И, словно опровергая его слова, откудато из-за соседней сопки ударил выстрел. Мы вскочили на ноги.

- Жереба! - понял Андрей. - Как не вовремя.

Он сложил руки рупором и прокричал в сторону выстрела.

- Ванька, назад! Давай сюда, быстро!

Не знаю, услышал его зов наш охотник или же пришел по своей воле, но минут через пять из-за деревьев показались и Жереба, и Снежка. Иван тащил убитого зайца, лицо его выражало досаду.

- Эх, такой лось ушел! Услыхал, видно, нас, и ходу...

- Черт с ним, с лосем! - оборвал его Лейтенант. - У нас тут дела совсем хреновые. Куцый с компанией объявился.

- Где? - охнул Жереба.

Мы ему в три голоса объяснили всю диспозицию. Иван схватился за голову.

- Так они слышали выстрел!

- Скорей всего, - подтвердил Андрей.

-Надо уходить, - всполошился Жереба. - Переправимся на ту сторону, там хоть в лес уйти можно, а здесь прижмут в междуречье, и все.

Оттолкнув плот, мы шестами погнали его к другому берегу. Иван торопил нас, постоянно оглядываясь. Его тревога оказалась не напрасной. Мы только выгрузили на берег вещи, как из-за мыса показалась лодка и сразу застрекотал автомат. Этот звук да посвистывание пуль над головой прибавили нам резвости. Буквально через какие-нибудь секунды мы оказались за деревьями. Первое время Жереба изводил и себя, и нас, проклиная свою судьбу, сплошную невезуху и этого дурацкого зайца.

- Да хоть бы зверь был, лось там, а это так, тьфу, на раз понюхать.

Потом он смолк, только ожесточенно продирался сквозь густой подлесок.

Лишь на первом привале, в конец загнав нас, Жереба вытер пот и с какой-то безнадежностью сказал.

- Ну вот, опять начинается мотня. Приплыли... мать вашу!

БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

Да, все предыдущие трудности нашей таежной робинзонады не шли ни в какое сравнение с этой изматывающей силы и нервы гонкой от смерти. На втором коротком привале, отдышавшись и сплюнув тягучую слюну с привкусом желчи, я спросил:

- А куда мы... собственно... идем?

- Да, это он верно... спросил, - отозвался Андрей, доставая карту и разворачивая ее. - Куда идем, командир?

Жереба, а именно к нему обращался Лейтенант, ткнул пальцем в один из участков карты:

- Нам нужно сюда. На заимку к деду Игнату. Обычно мы плыли по реке, тут хоть и крюк большой, но горы в стороне оставались. А сейчас придется на них карабкаться.

- А нельзя миновать этого деда Игната?

Жереба отчаянно замотал головой.

- Нет! Тут, дальше, еще одни горы, и как раз за его избушкой самый удобный перевал.

- Ну что ж, - согласился Андрей. - Пойдем к твоему деду.

И снова нам приходилось идти с самого рассвета и допоздна. Ночью уже прихватывали заморозки, лед в лужах и иней на траве уже перестали быть для нас экзотикой. Хворост собирали на ходу, а костер разводили в какой-нибудь яме или

глубоком урочище. Замучил голод. Злополучного зайца съели за два дня. Грибы перемерзли и в пищу уже не годились, пробавлялись орехами да подмерзшей ягодой. На мужиков было страшно смотреть, щеки впали даже у круглолицего Жеребы. Мы, будто вставшие из гроба мертвецы продирались по тайге. Я временами просто падал от головокружения. Да и мужики частенько начали спотыкаться.

Но хуже всего было то, что нам никак не удавалось оторваться от преследовате лей. Два вечера подряд Андрей влезал на деревья и видел их костер. Казалось непостижимым, как они находят наш след в тайге, но Жереба нещадно костерил проклятого Илюшку, не сомневаясь, что это его работа.