Идеальность - Александр Александрович Матюхин Страница 44

Кстати, пока вы еще слышите меня (слышите, да?): технически Дениса я не убиваю. Понимаю, что вы уже теперь никогда не узнаете подробности, но – поверьте! – я просто корректирую его смерть. Терпеливо, заметьте, и уже давно без всякой злости. Денис и так фактически мертв. При его-то диагнозе.

Мне бы самую малость хотелось, чтобы вы дожили до того счастливого мгновения, когда я вновь стану свободной и идеальной – простите за это слово! – в своем женственном вакууме существования, но выхода не было, поймите.

Я знаю ваш самый главный секрет, милая моя. Вы мечтали, чтобы ваша «взрослая» книга стала такой же популярной, как и детские. Все эти «Мальчик над городом», «Рисковый Костя Косточкин» – крутые мальчишеские сказки, но! – всего лишь сказки. А вам хотелось попасть в мир большой литературы.

За мой счет (ай-ай-ай).

Один хороший тренер по личностному росту говорил, что гармонии в жизни можно достичь только в одиночестве, наедине с самим собой. Другие люди отвлекают, не дают погрузиться в глубины сознания, сосредоточиться на внутреннем «я». Именно поэтому йога так популярна среди семейных людей и тех, кто слишком много общается или имеет сотни друзей. Человек подсознательно ищет тишину внутри. Понимаете, о чем я?

Вы теперь тоже внутри своего собственного «я». Можете размышлять об ошибках, которые совершили.

Не верю в бога. Верю в то, что человек уходит в нирвану собственных мыслей, образов и ощущений. Достигает после смерти высшего пика уединения с самим собой. Обращается в кокон информации. (Эту крутую фразу я услышала на бизнес-тренинге два месяца назад! Золотые слова, согласитесь.)

И еще верю, что вы, милая моя, хорошая и всепонимающая Римма Ивановна, будете счастливы после смерти. У вас там, наверное, полно ваших образов из книг. Особенно детских. Парень из подворотни. Танцующая тень. Девочка и ее говорящая ладошка. Я помню всех их…

Вы же были прекрасны в детской литературе. Ваши «взрослые» вещи я не понимала, хоть и прочитала их все.

Теперь ведь можно вам об этом сказать, да? Перед смертью нет тайн, а мне не очень нравилось вас обманывать. Считайте, что это не моя идея. Я вас все еще сильно люблю, несмотря ни на что.

Вы были талантливы при общении с детьми. Да что там – гениальны! Но умные, глубокие вещи не для вас. Зря вы туда сунулись. Вы искренний человек – дети это ценят! А взрослых нужно обманывать. Мир вокруг построен из лжи. Если хотите, я додумалась до этого сама, лет в четырнадцать. Именно тогда развеялся счастливый миф детства о том, что нужно быть честным, и все получится. Фигушки. Во взрослой жизни никто не любит правды, всем нужна ложь. Причем это всегда индивидуальная, особая ложь, для каждого человека она своя, чтобы он жил в собственном мирке и никогда из него не вылезал.

Так вот, вы не умели правдоподобно лгать. Ваши «взрослые» книги такие же наивные и искренние, как и книги для детей. У вас даже серийный убийца в «Сломленной чести» вышел похожим на советского мальчика-пионера с горящим взором и вот этим вот всем. Зачем вам нужно было лезть во взрослую литературу, милая моя Римма Ивановна? Только время потратили и умерли не так, как хотели…

Мысли о ваших книгах увели меня от тяжелого осознания реальности. А вот теперь посмотрела на вас и снова вспомнила. Ваша смерть… такая ненужная…

Давайте честно, хорошо?

Вы ведь не знали, что я прихожу к вам время от времени, когда вас нет дома.

Пользуюсь вашим компьютером на первом этаже.

Захожу под вашей учеткой и ищу нужную мне информацию. Этот поиск, скажем так, не совсем то, что я бы хотела оставлять на своем компьютере в истории браузера.

Еще я пользовалась вашим адресом для заказа некоторых вещей.

И еще мне нужен был ваш городской телефон. У меня дома такой реликвии нет, а ваш отлично подходит для анонимных звонков.

Простите.

Иногда я приходила к вам, чтобы просто побыть в другом мире. Ваш дом – это моя йога и нирвана. Я переодевалась в ваши одежды, которые пахнут стариной, пылью, советскими временами и вашей молодостью. Я разыскала у вас в шкафах на первом этаже множество вещей из того века, из времени, когда вам было двадцать или тридцать лет. Это так мило! Платья, сапожки, блузки, рубашки, юбки, туфельки! Одевалась, бродила по комнатам, представляла, что я и есть знаменитая детская писательница или даже – что я девочка из прошлого, прилетевшая в будущее.

Я лежала на ваших диванах, иногда засыпала. Один раз принимала ванну, хотя знала, что вы можете скоро приехать со своего литературного семинара. Или куда вы там ездили пару месяцев назад?

Отдыхаю здесь душой и телом. В бесконечных разговорах с вами могу быть искренней. А без вас, в пустом вашем доме, вдобавок ощущаю невероятную легкость. Мне кажется, что проблемы решатся сами собой, что я снова становлюсь тем самым идеальным человеком, каким должна быть для окружающих. Мир жесток, он требует обмана, а я играю по его правилам. И только в вашем доме я шлю правила к черту и становлюсь самой собой. Той самой девочкой, которая пекла кремовые пироги и не знала, что все вокруг ее обманывают.

Поэтому, милая моя, любимая Римма Ивановна, я не хочу покидать этот дом.

Поймите меня правильно, если вызвать полицию, вылезут разные неудобные вопросы. Например, почему я вызвала ее не сразу, а спустя несколько часов? И еще – что такого было в вашем чае?.. Очень, очень неудобные вопросы.

Вы еще живы?

Вижу пузырьки воздуха, вспухающие из пены на ваших губах. Дышите, милая моя. Глаза бегают под веками. Слышите меня?

Дом опечатают, появятся какие-нибудь дальние родственники, о вас напишут в Интернете, наедут блогеры, и я уже больше никогда не смогу прийти сюда и почувствовать себя воздушным шариком, наполненным счастьем. Я ведь выжатая тряпка, помните? Мне нужен покой.

Я никому не скажу, что вы умерли. По крайней мере, какое-то время. Неопределенное. Например, пока не умрет Денис. Или эта