Питер Робинсон - Растерзанное сердце Страница 45

— Они не стали бы беспокоиться из-за ее отсутствия?

— Она взяла неделю отпуска.

— Значит, все же был какой-то план?

— Были кое-какие варианты, только и всего. Она хотела увидеться с какими-то людьми в Корнуолле, в приморском городке Сент-Айвс, знаете такой? Может быть, она собиралась несколько дней пожить в Лидсе, увидеться с друзьями и матерью, а потом поехать туда. Не знаю. А еще кто-то из ее друзей жил в Энглси, в графстве Стаффордшир, она и туда хотела съездить. Ну что вам сказать? Линда была такая… спонтанная. Придумает — и сразу сделает. Вот почему я за нее не переживала. Только вот ни за что не подумаешь… Ну мы же были с людьми, для которых главное — любовь, мир и все такое, и поэтому не ожидаешь, что… — По ее щекам потекли слезы. — Простите, — сказала она. — Так внезапно все навалилось!

Чедвик дал ей несколько минут на то, чтобы прийти в себя и вытереть слезы, а потом спросил:

— Когда Линда вышла из огороженной зоны за сценой и направилась в лес, вы не видели, последовал ли кто-нибудь за ней?

Таня подумала, сделала несколько затяжек, стряхнула пепел.

— Нет, — ответила она.

— Вы видели, чтобы кто-нибудь еще выходил из-за сцены примерно в то же время?

— Не помню. Большинство из нас завелись из-за «Лед Зеппелин». Собирались обойти сцену, чтобы посмотреть на них, как следует проветрить мозги.

— Может быть, она условилась с кем-нибудь встретиться? Может быть, головная боль — это был только предлог?

Таня посмотрела на него пустыми глазами:

— Зачем ей было это делать? Если бы она хотела с кем-то встретиться, она бы так и сказала. Это было не похоже на Линду — хитрить и ловчить.

Господи помилуй, подумал Чедвик, насколько же проще иметь дело с обыкновенными людьми, большинство из которых лгут и изворачиваются так же легко, как дышат, чем с этими, с их возвышенными идеалами и непримиримыми убеждениями.

— Вы не замечали, чтобы кто-нибудь оказывал ей неподобающее внимание? — поинтересовался он.

— Линда — красивая. Ну разумеется, к ней приставали. Пытались клеиться, клинья подбивать.

— Но никто не преуспел?

Таня помедлила.

— Линда уже давно ни с кем не встречалась, — ответила она. — Слушайте, я знаю, что про нас пишут в прессе. В «Ньюс ов зе уорлд», в «Пипл» и прочих помоечных листках. Там нас расписывают как субкультуру наркоманов и сексуальных маньяков. Сплошные оргии и всякие излишества. Ну, кто-то, может, и такой. Но Линда — нет. Она увлекалась буддизмом, каббалой, йогой, астрологией, картами Таро. Ее интересовало духовное начало. А секс… понимаете… секс для нее не был частью нашей культуры.

— А наркотики?

— Тоже не играли роли. Я не говорю, что она в жизни не выкурила ни одного косяка и не попробовала ни одного колеса. Но все это было недолго. Она шла вперед, развивалась духовно.

— Как я понимаю, вы с ней исполняли музыкальные дуэты?

Таня непонимающе взглянула на него, потом усмехнулась скептически:.

— Исполняли музыкальные дуэты? Мы иногда пели вместе, если вы об атом. В фолк-клубах, во всяких таких местах.

— Можно мне взглянуть на квартиру Линды?

Таня закусила губу:

— Не знаю. Я не должна бы… То есть…

— Можете пойти туда со мной. Все равно это придется рано или поздно сделать официально.

В конце концов Таня согласилась:

— Ну ладно. У меня есть ключ. Пойдемте.

Она провела его через площадку. Жилище Линды было зеркальным отражением квартиры Тани, обставлено чуть побогаче: на полу лежало два ковра с узором, на стене висело стилизованное изображение человека, сидящего в позе лотоса под деревом, окруженное странными символами. Чедвик узнал знаки зодиака, он видел их в газетных гороскопах, которые читала Джанет. Кроме того, здесь стоял небольшой шкаф, набитый книгами, посвященными мистицизму и поискам духовного пути, и лежали пачки по-разному пахнущих благовонных палочек. К стене была прислонена акустическая гитара, похожая на ту, которую он видел у Тани.

Комната показалась Чедвику странно безликой, хотя у Линды имелся маленький проигрыватель и рядом с ним высилась кипа пластинок — почти таких же, как у Ивонны, но «Лед Зеппелин» здесь не нашлось. В одном из ящиков стола он отыскал пару писем от ее матери и несколько старых фотографий, где Линда была снята вместе с отцом. Дневников или записных книжек не было, если она что-то и брала с собой в Бримли, все это исчезло. И вообще тут не было почти никаких бумаг, кроме свидетельства о рождении и сберегательной книжки, из которой явствовало, что у Линды на счете имеется 123 фунта 13 шиллингов 5 пенсов, — по мнению Чедвика, довольно приличная сумма. На самодельный столик Линда водрузила швейную машинку, вокруг лежало несколько рулонов набивной ткани. В маленьком гардеробе висело множество длинных платьев и юбок из материи ярких расцветок.

Он поискал под столиками, попытался обнаружить двойное дно в шкафах и гардеробе, но не нашел ничего, что могло бы служить тайником для хранения наркотиков. Если Таня и догадывалась, что он ищет, она никак это не прокомментировала, — безмолвно стояла, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на груди.

Что касается провизии, то ее почти не было, как и плиты для готовки, только газовая конфорка рядом с маленькой раковиной. В буфете Чедвик обнаружил шелушеный рис, турецкий горох, мюсли, кунжутную пасту тахини, китайские бобы мунг, а также всевозможные травы и специи. Холодильника тоже не было, равно как и следов мяса, овощей или молочных продуктов, если не считать стоящего на столе картонного пакета молока длительного хранения. Действительно, Линда вела жизнь настоящего аскета.

Разочарованный, Чедвик встал у двери и на прощание огляделся. Нет, ничего важного он здесь не увидел.

— Что теперь со всем этим будет? — поинтересовалась Таня.

— Думаю, рано или поздно комнату сдадут кому-то еще, — ответил он. — Но сейчас я попрошу местную полицию приехать и опечатать помещение, пока мы не проведем тщательный обыск. Что вы знаете о Рике Хейсе?

Таня заперла дверь и провела Чедвика обратно в свою комнату, где они снова заняли те же позиции.

— Рик Хейс, антрепренер?

— Именно он.

— Почти ничего не знаю. Пару раз мы с ним болтали. Довольно мерзкий тип. Если уж хотите знать, он пытался меня склеить. Предлагал пройти с ним в его вагончик.

— И что же?

— Сказала, чтобы он отвязался.

— Как он отреагировал?

— Засмеялся и ответил, что ему нравятся откровенные девушки. Да Хейс вообще из тех мужиков, которые предлагают переспать каждой девушке, которую видят. Он, видно, считает, что у него неплохие шансы. Девять из десяти честно скажут, что они о нем думают. Или сразу дадут ему пощечину. Но всегда остается десятая, которая может сказать «да».

— Он ведь знал Линду?

— Да, они встречались раньше. Однажды мы зашли за кулисы, когда у «Мэд Хэттерс» был концерт в Раундхаусе. И Рик там был. Но он вполне безобидный. Честно говоря, он слишком сильно увлечен собой, чтобы глубоко задумываться о ком-то еще.

— Но если ему отказала девушка, которую он хотел, он мог бы прибегнуть к насилию, как вам кажется?

Таня бросила на него быстрый взгляд.

— Я… я не знаю, — проговорила она. — Никогда об этом не задумывалась. Характер у него, конечно, тот еще. Я видела, как он колошматил одного охранника. Но это же было просто… не знаю, просто демонстрация власти, мне так кажется. Вы ведь не предполагаете, что он мог убить Линду, потому что она не позволила ему ее трахнуть?

Если она хотела шокировать Чедвика этим словом, она своего добилась. Он не привык, чтобы подобные выражения слетали с уст прелестных юных созданий. Но черт его побери, если он доставит ей удовольствие и покажет свое смущение.

— Вы не видели, чтобы он покидал огороженную зону за сценой, пока вы находились там?

— Нет. В основном он занимался группами и администрацией. Координировал их действия, следил, чтобы правильно поставили аппаратуру, чтобы все шло гладко. Возникали какие-то проблемы то со звукоусилителем, то еще с чем-то. И все это он должен был уладить. А еще он выполнял роль ведущего. Представлял группы. У него было по горло всяких дел. Думаю, вряд ли у него были шансы удрать, даже если бы он и захотел.

— Значит, он постоянно был где-то на виду?

— Не всегда. Но почти все время я его краем глаза видела. Он бегал где-то поблизости. То там, то тут. От него вечно кто-нибудь чего-нибудь хотел.

— Где он находился, пока Линда была в лесу?

— Не знаю. Я же сказала, я потом вышла и встала перед сценой. Чтобы получше видеть.

— Он был там?

— Нет. Он представил группу и ушел со сцены.

— Вы его после этого видели?

— Сейчас вспоминаю, что нет. Но мне как-то не верится. Не верится, что он может быть связан с тем, что произошло.