Анна Данилова - Девушка, не умеющая ненавидеть Страница 45

Они меня не слушали. Я зря старалась. Однако мне позволили подойти к моему крыльцу, но не дальше. Один из моих мучителей позвонил, и на крыльце появился Денис.

– Денис… Я попала в скверную историю, – сказала я осипшим, сорванным голосом. – Они обвиняют меня в убийстве Гриши… и там… женщины одной, ты ее не знаешь… Но я их не убивала.

Денис смотрел на меня округлившимися глазами.

– Кто это? – спросил он, обращаясь к полицейскому ли, следователю. Тогда они все были для меня какой-то серой, дурно пахнущей табаком массой.

– Денис, ты что? Это же я, твоя жена, ты что, с ума сошел?! – попыталась заорать я. Но из горла вырывалось какое-то истерическое рычание.

– Вы знаете эту женщину? – спросили у моего мужа.

– Послушайте, что вы здесь устроили?! – продолжала негодовать я. – И вообще я замерзла, на улице мороз! Я в халате!

Кто-то набросил мне на плечи одеяло. Но теплее от этого не стало. Наоборот, промокшая от крови пижама и ворот халата леденили тело. Я не понимала, откуда на моей одежде взялось столько крови? Должно быть, из раны на горле Гриши. Кровь, вероятно, выплескивалась, пульсируя, фонтаном!

– Денис, ты чего молчишь? Скажи, что я твоя жена, да вынеси мне шубу, что ли… Вы что, звери, дайте мне переодеться!

Денис переводил взгляд с одного на другого, на меня, на всех тех, кто толпился у крыльца.

– Но я не знаю эту женщину, – наконец произнес он каким-то задушенным голосом. – И я не понимаю, что она здесь делает. Вы кто?

Он, мой муж, смотрел на меня и спрашивал, что я здесь делаю?!

И тут за ним возникла женская фигура. Высокая и просто-таки сногсшибательная молодая блондинка в красном свитере до колен и джинсах. Сначала она явно не понимала, что происходит, поэтому на ее лице какое-то время сохранялась улыбка, но потом, увидев меня, она попятилась, вцепившись в плечо Дениса.

– Денис, это кто? Что случилось? Авария, что ли?

– Лара, иди домой, к детям…

– К каким еще детям? – заорала я, вернее, захрипела. – Вы что здесь все, ополоумели?! Это мои дети, мои! Денис, скажи им!

Я рванулась к нему, но меня не пустили. Развернули, как куклу, на сто восемьдесят градусов и чуть ли не пинками погнали к воротам.

– Кто эта шлюха??? Денис?! Так нельзя! Я – твоя жена! Дени-и-ис!

Меня посадили в машину и повезли.

Сначала я примерно час провела в какой-то темной и холодной комнате. Одна. Потом меня вызвали на допрос. И все тот же человек с казенным каменным лицом, с которого сполз румянец, допрашивал меня. Долго, изнурительно. Я попросила горячего чаю, сигарету. Но мне ничего не дали. Только стакан холодной воды.

Меня всю трясло. Мой мозг отказывался воспринимать случившееся.

Ладно убийства. Это я еще могла понять. Убила, испытала шок и потеряла память. Но что с Денисом-то? И кто та девица-блондинка? Почему она как бы живет в моем доме и Денис разговаривает с ней так, как если бы это не я, а она была его женой!

В какой-то момент во время допроса в кабинет следователя вошел человек и вручил ему папку. Следователь открыл, заглянул в нее и кивнул. Человек ушел, на мою голову снова посыпались вопросы.

– Где и как вы познакомились с Тамарой Осиповой?

– Да не знаю я никакую Тамару Осипову!

– Когда вы проникли в дом Григория Соболева, он был один или нет? И если нет, то где находилась гражданка Осипова?

– Говорю же, я не знаю никакую гражданку Осипову. Я увидела ее первый раз, уже мертвую, когда искала Гришу, Григория. Вот его я хорошо знаю, это мой сосед. Мы познакомились с ним, когда он был еще женат на Лиде, так звали его бывшую жену…

Я в подробностях рассказывала о своем знакомстве и общении с семьей Соболевых. О Лиде, о том, как она изменяла своему мужу, а потом они развелись. Меня слушали, не перебивая.

Затем он раскрыл папку и достал оттуда снимок. Мне, испытывающей холод, вдруг стало жарко.

– Что вы можете сказать об этой фотографии? Вы знаете, где и при каких условиях она был сделана?

– Нет, не знаю… А кто это?

Это был снимок, сделанный несколько лет тому назад во время облавы на проституток в районе Цветного бульвара, где меня и еще четырех девушек забрали с квартиры Алика и продержали в обезьяннике до самого утра. Черное пятно моей биографии, которое мне так хотелось смыть чистой водицей биографии Маши Ивановой, вновь проступило, да еще в какой момент! И хотя я провела на той квартире всего пять дней, этих впечатлений мне хватит на всю жизнь.

Где они раздобыли этот снимок и как сумели распознать в Маше Ивановой молоденькую провинциальную шлюшку Нину Осипову, одному богу известно!

– Что же это вы, барышня, себя, родную, не узнаете? – Следователь своим острым взглядом чуть не проделал в моей голове дыру.

– Вам мало того, что вы держите меня здесь и пытаетесь повесить на меня двойное убийство, так еще и пытаетесь сравнить меня с этой бледной поганкой с лицом уголовницы?

– Ваше настоящее имя! – потребовал от меня представитель закона, стукнув по столу кулаком.

– Эсмеральда! – ответила я, усмехаясь одними губами. – Отпустите меня… У меня маленькие дети, они ждут меня.

– В лучшем случае вас ждет психушка, а в худшем – вас осудят за двойное убийство, и вы отправитесь в тюрьму. Уверен, что на ноже отпечатки ваших пальцев. Но проверка займет некоторое время.

И тут я поняла, что меня загнали в угол. И если я сейчас не сбегу, то окончу свои дни, как и обещал сердобольный следователь.

В кармане моего халата все еще лежала чашка, пахнущая малиной.

Я молниеносно достала чашку, разбив ее о столешницу, и набросилась с острым осколком на этого отвратительного мужика, следователя, мать его!

В тот же миг почувствовала, как меня накрывает душная чернота, и я провалилась в преисподнюю.

23. Тамара. Март 2015 г.

Мы с Гришей вот уже почти три месяца жили в Петербурге. Сняли квартиру на набережной Макарова с видом на Неву. Эта райская жизнь стала продолжением нашей любовной истории, прерванной моей больной на всю голову сестрицей, наша любовь залечивала мои сердечные раны, наполняла меня новыми силами, планами, мечтами.

Гриша отправлялся рано утром на работу, я провожала его, накормив завтраком, как женушка, после чего гуляла по Питеру, ходила по музеям, кинотеатрам, отогревалась в кафешках и кондитерских и снова гуляла, любовалась городом и старалась привести в порядок свои мысли и чувства. А вечером мы с Гришей ужинали в каком-нибудь ресторане и строили вполне реальные планы, связанные с предстоящей свадьбой, покупкой квартиры, мечтали о детях. Сейчас, когда мы знали друг о друге все, мне было легко и спокойно.

Единственно, что меня беспокоило, это пошатнувшееся здоровье Нины. Об этом и о многом другом мы часто беседовали с моей Ларисой, позволившей себе увлечься по-настоящему Виктором и пребывающей по этому случаю в состоянии романтической влюбленности.

Тот незабываемый вечер, когда на пороге ее квартиры возник Гриша, а следом – и Виктор, положил начало целой веренице событий, в основе которых лежал тщательно продуманный и, по сути, довольно жестокий план. План, целью которого было привести в чувство потерявшую контроль над своими поступками Нину. Заставить ее ценить то, что она имеет, семью.

Виктор, прежде служивший Нине, как пес, и отлично понимавший всю опасность ее психического состояния в отношении всего, что было связано со мной, решил не доводить ситуацию до крайности и остановить ее во что бы то ни стало. Не обращаясь в полицию, дать ей прочувствовать все то, что пришлось в свое время пережить мне по ее вине. Мы – я, Лара, Григорий и Виктор – разработали план действий, в который был посвящен узкий круг профессионалов из числа друзей Виктора и Дениса. К слову сказать, для Дениса это было уже вторым «спектаклем», первый они с Виктором разыграли чуть раньше, с «исчезновением» Дениса и звонком его «любовницы» в надежде привести Нину в чувство, и это должно было стать первым шагом к ее выздоровлению.

Наш же план был изощреннее. Лишить ее семьи и повесить на нее двойное убийство – нам показалось вполне достаточным, чтобы она после всего пережитого оставила нас с Гришей наконец в покое.

И если с кровавой сценой убийства в доме Гриши в Чиверово у нас быстро все получилось, нашли гримеров, «следователя» с «полицейскими», то уговорить мягкого и сердечного Дениса, которому пришлось открыть глаза на жену по всем пунктам ее биографии, сыграть перед Ниной роль совершенно чужого человека, оказалось делом трудным. Роль его жены исполнила, и блистательно, Лариса.