Мила Бояджиева - Лабиринты надежд Страница 46

Минут десять она лежала с закрытыми глазами, стараясь расслабиться, но вдруг села, включила лампу на тумбочке и уставилась перед собой. - Да что же это, в самом деле, происходит? Что случилось со мной и всей моей благополучной и такой несуразной жизнью?

*Глава 14

Окружающие считали Валерию Борисовну Решетову незаурядной женщиной и не уставали выражать свои чувства письменно и устно, в виде тостов, комплиментов, подарков и прочих знаков внимания. Жена замминистра не считала это лестью. Она и впрямь обладала качествами, позволяющими занять командное положение в любой ситуации: борцовским характером, практичным, живым умом и, главное, - непоколебимым чувством собственного превосходства.

Свою жихнь Валерия сделала собственными руками - вот эту четырехкомнатную квартиру на Патриаших, дачу в Апрелевке, обстановку, библиотеку, круг интересных и полезных друзей. Даже карьеру мужа аспиранта института пищевой промышленности, сделала Валерия провинциальная девчонка-лимитчица, работавшая в пору знакомства с Петей Решетовым на кондитерской фабрике. Потом, конечно, она окончила институт, овладела английским, научилась устраивать роскошные приемы, на которых неизменно блистала, поражать именитых гостей эрудицией в области поэзии и литературы.

Кое-кто имел основание позлословить насчет показной образованности и нарочито барственных манер госпожи министерши, но не признать её красавицей мог только слепой.

Валерия Борисовна ничуть не удивлялась, что дочь пошла в нее, а не в отца, удачно синтезировав материнскую статность и классические черты лица с "мастью" Петра Наумовича - мужчины мелковатого и блеклого. Вместо сивеньких мягких волос, едва прикрывавших рано полысевший череп министра, за плечами его дочери развевался шелк льняной гривы, а на сметанно-белой коже проступал в минуты волнения яркий румянец.

Лара росла благополучным, но не избалованным ребенком. Она имела все самое лучшее, не проявляя при этом ни лени, ни капризов. И художественная гимнастика, и занятия в музыкальной школе, и общеобразовательные предметы давались Ларе легко, хотя и требовали определенной усидчивости. За тем, чтобы из дочки вырос настоящий человек, бдительно следила мать, не делая поблажек и ограничивая общение Лары с кем попало, то есть - с людьми не их круга. Чем в сомнительных компаниях во дворах отираться, пусть лучше сидит дома и занимается. Лара сидела,читала хорошие книги, зубрила английский, интересовалась проблемами науки и искусства, освещенными в специальных журналах - вобщем - старалась оправдать возложенные на неё надежды родителей.

- Раньше дворяне из своих отпрысков с пеленок элиту растили, объяснял образованный отец. - Это только нас учат, что при царе сплошные повесы да "лишние люди" в правящем классе плодлись. А они по четыре языка долбили плюс все остальные.Вспомните, к примеру, как старик Балконский свою дочь в точных науках натаскивал.Стремился вырастить всесторонне развитого человека.

- Ты бы, Петр, девочке голову не морочил собственным пониманием истории, - поправляла его жена. - Она для этого в школу ходит, советскую меджу прочим. И в комсомоле идеологической работой занимается. Ларочка сама разберется.

Школу Лара окончила с отличием и поступила на филологический факультет МГУ, набрав высший балл. Валерии Борисовне ни разу не пришлось сомневаться в силе своего влияния на девочку, шла ли речь о выборе одежды или друзей. Просто у них - у матери и дочери - были не только похожие голоса, которые все путали по телефону, не только одинаковая манера двигаться, гордо откинув голову и глядеть на собеседника с высоты своего роста и королевской стати, но и одинаковое мировоззрение, с учетом, естественно, возрастных поправок.

Лара не сомневалась в своей принадлежности к привилегированному кругу и считала эти привилегии вполне обоснованными. Она любила комфорт, красивые вещи, само ощущение принадлежности к избранному кругу, привыкла к завистливым взглядам, лести, шушукньям за своей спиной. Она была уверена, что духовное богатство непосредственно связано с материальным. То есть, в соответствии с русской пословицей "По Сеньке шапка, по Ермолке колпак" или, говоря понятнее - человек сам хозяин своей судьбы. Каков человек, такова и судьба. Лучшему - лучшее. Жизненный путь родителей был наглядным тому подтверждениемь.

В том, что дочь удачно выйдет замуж, Валерия Борисовна не сомневалась, подбирая в друзья Ларочке детей дипломатов и ответственных работников. О выгодном замужестве с иностранцем во времена шамкающего брежневского "застоя" думать, естественно, не приходилось, особенно высокому госслужащему. До восемнадцати лет у Лары не проявился, к счастью, бурный темперамент, толкавший девушек из хороших семей на связи с прощелыгами. Она не курила, не употребляла спиртное и всегда являлась домой не позже одиннадцати. Ничто не предвещало беды.

Встретив дочь после отдыха в "Спутнике", загоревшую, вытянувшуюся, Виктория Борисовна в течение часа приглядывалась к ней и наконец поняла дело не в загаре и не в новой прическе - закрученном на темени пучке. Глаза у Лары стали совсем другими - женскими.

Запершись после ужина в спальне (Петр Наумович в семейные дела никогда не вмешивался, раз и навсегда отдав бразды правления жене), Валерия Борисовна строго посмотрела на дочь:

- Садись, Лара, и все рассказывай.

Вместо того, чтобы устроиться на выгнутой, обитой атласом козетке, которую она с детства так любила, Лара повисла на шее матери и счастливо отчиталась:

- Мамочка, я выхожу замуж! Пламен - самый лучший, самый красивый! Он талантливый, перспективный и очень меня любит...Он тебе обязательно понравиться!

- Постой... - Валерия Борисовна опустилась в кресло. В спальне, обставленной столь непривычной в те времена белой мебелью в стиле Людовика XVI, на секунду повисла тишина. - Как его зовут? Он, что, - иностранец?

- Пламен Бончев болгарин. Фотокорреспондент, отдыхавший вместе с ихней Королевой красоты...

... По мере рассказа дочери, сводившегося к тому, что необходимо немедленно, этим же летом пригласить фотографа в Москву для бракосочетания, в голове Валерии Борисовны все настойчивей и громче звучал сигнал тревоги. Она сразу же поняла, что Лара нарвалась на оборотистого ловкого парня. А как иначе, если речь идет о фотографе, приставленном снимать полуголую девицу, и сумевшем заморочить голову девочке из хорошей семьи?!

- Господи, неужели там не было больше приличных молодых людей?! - С пафосом выдохнула она.

- Я никого не замечала, потому что сразу выбрала лучшего. Ты увидишь, мамочка, Пламен необыкновенный! Он бязательно станет знаменитостью! Ему предлагали контракт американцы.

- Американцы?! - Тяжело задышав, Валерия Борисовна изогнулась, распуская застежки тугой "грации".

- Да нет же! Он будет работать в Москве. Папа его устроит... - Радость Лары угасала, она начала понимать, что здорово просчиталась. - Не понимаю, почему ты так настроена против него?

- Никогда не думала, что моя дочь столь наивна! - Всплеснула руками Валерия Борисовна. - Хорошо. Допустим, тебе понравился молодой человек, вы весело проводили время, в одной копании... Но почему же сразу - "замуж"!

- Потому что я люблю его. - Насупившись, Лара упраямо смотрела исподлобья на узел кушака атласного халата матери.

- Как?! - Взвизгнула царственная дама. - Ты хочешь сказать... Ты... Она не находила слов, дрожа от возмущения.

- Да! - Лара вскинула голову. - У нас все было. Все...

- Петя... - В полуобморочном состоянии Валерия рухнула на кровать. Позови отца... Нет... Постой... У него будет инфаркт, а завтра серьезное совещание в Совмине... Нет... Нет! - Она разрыдалась, колотя подушку. Уйди отсюда, уйди сейчас же... Дура!

Лара до утра просидела, не раздеваясь, в своей комнате. Вначале она хотела уйти, куда глаза глядят. Пусть ищет, беспокоится, просит прощения... Потом поняла, что дочь министра не может ночью ходить одна по городу и отчитываться о своем поведении участковому милиционеру. Под утро пришло правильное решение - она уедет в Болгарию! Отец сделает визу, Пламен обалдеет от счастья... А потом, потом все как-нибудь утрясется. Ведь обязательно утрясется! А белое платье и фата будут самые красивые. И жених - тоже. Лара достала фото, сделанное камерой Пламена автоматически - они стояли в обнимку на фоне заката, окрасившего море пурпуром. Лара в легкомысленном костюме "рабыни", с развевающейся белой вуалью. Похоже на свадебное фото. - "Все будет хорошо! Люблю тебя, милый".

На следующее утро с Центрального телеграфа Лара звонила в Софию.

- О, это ты!.. - удивился, очевидно, с просонья, Пламен. - Очень, очень рад, бэби! Ты где?

- Дома... Послушай, я, наверно, скоро приеду в Болгарию.

- В Софии будешь? Когда?

- Точно не знаю. Скоро.Мне нужно тебя увидеть!

- Постой, Лара! Весь июнь я в экспедиции. Венгрия, потом Словакия. Снимаем манекенщиц.