Даниил Корецкий - Настоящее имя Страница 47

- А выстрел глухой, с огнем и дымом.

Макс кивнул ещё раз.

- Откуда вы знаете?

Спец улыбнулся ещё шире. Ему было приятно это удивление. В конце концов, он был учителем, а Макс учеником.

- Замкнутое пространство, заполненное жидкостью - это готовый гидравлический пулеулавливатель. Но очень тонкий, нормальный выстрел не выдержит. Тебе повезло: старый патрон, может быть ещё военных лет, у него уже не та энергия... "ПСМ", "ПМ", отправили бы тебя на тот свет. Не говоря про "ТТ", "Парабеллум" или современные модели... А тут удачно сошлось фляжка и древний "вальтерок"... Судьба!

Он перестал улыбаться.

- Только зря ты их всех не перемочил! Тогда бы отстали - или навсегда, или на долгое время. Смотря чего хотят...

- Хотят они узнать где чемоданчик с деньгами, - сказал Веретнев.

Спец вопросительно поднял бровь.

- Кто-то ищет Евсеева, - пояснил бывший разведчик. - Идет по пятам, в спину дышит. Уже, наверное, получил фотографию яхты. Как думаешь, Макс?

- Похоже...

- Зря не перемочил, - повторил Спец. - Ну да можно проехаться по больницам, найти этого хмыря со сломанной рукой, да расспросить...

Веретнев успокаивающе похлопал его по плечу.

- Остынь. За тобой уже нет штурмовой роты. А у этих ребят и головорезы и "стволы"... Надо не счеты сводить, а дело делать. Я свой план вам сказал... Давайте решать.

- План-то хороший, но... Деньги, документы прикрытия, оружие... Где все это взять?

Макс задумчиво побарабанил пальцами по столу.

- Черт его знает! - Савченко развел руками. - У меня и нашего загранпаспорта никогда не было?

- А как же... - начал было Слон, но усмехнулся и замолчал.

- Да вот так! Отсюда спецрейс, а там мы документы не предъявляли... Там совсем другое требовалось...

- Хорошо бы пивка, - сказал Веретнев, с сожалением рассматривая почти пустую бутылку.

- Сейчас чай заварю, - Макс встал и прошел на кухню. - А водку я не буду, можете допивать.

- Я тоже не буду, - присоединился к нему Савченко. Алексей Иванович оживился.

- Ну, тогда...

Остатки сорокаградусной жидкости перелились в стакан, а оттуда, без задержки - в желудок Веретнева.

- Теперь другое дело, - довольно сказал он. - Вроде и немного добавил, но зато норма выбрана и душа спокойна... А фляжку можно аккуратно запаять, кожицу на место приклеить, ничего и видно не будет. Зато какой счастливый талисман. И удобно, опять же...

- Эй, Максик, ты что, поругался с Машей? - крикнул Слон в сторону кухни. И поскольку ответа не последовало, пояснил Спецу:

- То у неё жил, теперь съехал. Я ей позвонил - трубку бросила...

- Оно тебе надо, чужое горе? - поморщился Савченко. - Лучше думай, что делать!

- В шестьдесят восьмом я закладывал тайник в Рексемском лесу, в Уэльсе, - прежним обыденным тоном продолжил Алексей Иванович. - Три пистолета с глушителями - "Люгер" и два больших "Вальтера". Подозреваю, что для боевиков ИРА8 - мы в то время их очень поддерживали... Да и связник был из ихних. Перетрусился тогда, чуть не поседел: если бы провалился и иммунитет бы не помог - от пули-то нет иммунитета! А за поддержку террористов вполне могли пристрелить на месте...

Веретнев тяжело вздохнул и замолчал.

- И что? - не выдержал Спец. Макс тоже заинтересованно выглядывал из кухни.

- Заложил нормально, а сигнал о закладке никто не снял. И второй раз, и третий... Доложил в Центр - в ответ молчание, никаких дополнительных указаний. Ну, мне-то что: баба с воза - кобыле легче... Потом прочел в газетах: связнику моему вкатили пожизненное.

- Значит, тайник так и лежит? - напрямую спросил неприученный к дипломатии Спец.

- Скорей всего да. Если его никто случайно не обнаружил...

- А найти сможешь?

Веретнев почесал в затылке.

- Тридцать лет прошло... Хотя все накрепко в память врезалось. Попробовать можно...

- А насчет денег и документов у меня есть идея, - сказал Макс. Попробуем проехаться за казенный счет...

Глава 4. Личный следователь Президента.

Может так совпало, что это оперативное совещание Ершинский собрал в тот же день, когда Фокин доложил ему материалы основных находящихся в производстве дел. Взрыв на Ломоносовском - подозреваемых нет, ведется оперативная работа по установлению виновных. "Консорциум" - имеется лицо, подлежащее привлечению к уголовной ответственности: начальник Службы безопасности Илья Атаманов. Необходимо производство обысков, задержание подозреваемого, интенсивная следственно-оперативная работа с ним, что позволяет доказать незаконную продажу за рубеж стратегических технологий и массовую скупку важнейших народно-хозяйственных объектов Российской федерации. На что он и испрашивает санкции у своего непосредственного начальника. Дело было утром, Ершинский тяжело глянул на него и ничего не ответил, а после обеда собрал личный состав Следственного комитета.

Обычно генерал сидел в президиуме, его окружали заместители, сюда же приглашались и начальники трех основных отделов. Но сегодня начальники отделов сидели в зале вперемешку со следователями и прикомандированными оперативниками.

Открыл совещание сам Ершинский: сделал беглый обзор дел, которые и так были всем хорошо известны, поставил очередные задачи, подчеркнул напряженность внешней и внутренней обстановки, требующей особой бдительности, взвешенности принимаемых решений и политической дальновидности. У Фокина зашевелились нехорошие предчувствия, а когда слово взял первый зам начальника СК полковник Поварев, он понял, что сейчас они оправдаются. Потому что Поварев выполнял за Ершинского всю грязную работу, причем не по необходимости, а с удовольствием.

- Товарищи офицеры, - торжественно начал подполковник. Его красное мясистое лицо всегда выражало смесь недовольства и отвращения, будто кто-то сунул под картофелеобразный пористый нос кусочек дерьма. Но сейчас вид у него был удовлетворенный, из чего следовало, что много дерьма будет вылито на кого-то из присутствующих.

- Быстрое и качественное расследование уголовных дел, возбужденных по фактам особо опасных, привлекающих всеобщее внимание преступлений, является основной служебной задачей следственного аппарата...

В зале откровенно скучали. Сам Поварев не расследовал ни одного уголовного дела, он работал в идеологическом управлении, а после его расформирование переведен в следственный комитет. Но навыки выявления и разоблачения инакомыслящих сами по себе атрофироваться не могли.

- ... вместо этого майор Фокин предпринял попытку задержания человека, не имеющего никакого отношения к этому взрыву, мало того - нашего коллегу, сотрудника внешней разведки!

Десять минут краснолицый полковник обличал Фокина за неумение оценивать доказательства, находить контакт со свидетелями, организовывать работу подчиненных. Потом незаметно перешел к главному.

- Это не отдельный просчет товарища Фокина. Расследуя дело о продаже Ирану стратегических технологий, он забыл про принцип всесторонности и сконцентрировался на одном объекте - концерне "Консорциум", в котором тоже работает немало наших бывших коллег... Если он и дальше пойдет по этому неверному пути, то стране может быть причинен колоссальный экономический и даже политический ущерб...

Фокин встал.

- Разве вы читали дело, товарищ полковник? С ним я знакомил только начальника комитета. Или вам просто нужен повод против меня?

Но борца с диссидентами сбить с мысли было не так-то просто.

- Сядьте, товарищ Фокин, вам слово не предоставляли! Надо соблюдать субординацию! Вам грех жаловаться на необъективное отношение: комитет выделил вам квартиру! Причем двухкомнатную на семью из двух человек! В то время, как многие товарищи ещё стоят в длинной очереди и не имеют своего угла!

- Это точно! - поддержал Поварева второй зам. - подполковник Коршунов.

- Работа майора Фокина всегда оценивалась по заслугам, так что ему ни к лицу рядиться в тогу обиженного. Надо прислушиваться к критике и делать из неё выводы. А поза правдоискателя препятствует нормальной повседневной работе.

Потом выступили ещё несколько заранее подготовленных ораторов: начальник отдела по расследованию дел о преступлениях иностранцев Брюханов, два следователя из его отдела и один оперативник. Они прямо не критиковали Фокина, но призывали повысить качество расследования и покончить с псевдопринципиальностью и ложно понимаемыми ценностями.

Завершил совещание Ершинский, который выразил надежду, что майор Фокин сделает выводы из товарищеской критики.

Когда Фокин выходил из зала, он чувствовал себя так, будто его облили помоями.

* * *

Лобан и Догоняйло сидели в "Попугае" до самого упора. Уже выпито несчетное число порций "Оранжевого пера" - коктейлей из водки с "фантой", съедено несколько килограммов толстенных фирменных отбивных, затеяны и победно завершены три драки... Друзья по очереди сводили в мужской туалет и отминетили в кабинке Верку-Щеку, получили долг с неудачно зарулившего в бар Рыжего, договорились назавтра отмазать от кавказцев за пятьдесят процентов солидного Торгаша. Отдых перемежался с делами, дела - с отдыхом. Словом, вечер шел хорошо. Но настроение у Лобана было скверным.