Алистер Маклин - Полярная станция Зебра Страница 48

- Спасибо. Но сначала передайте механику Харрисону, чтобы выключил системы поглощения углекислоты и сжигания окиси углерода. Надо экономить каждый ампер. К тому же нам, современным неженкам, совсем не вредно хлебнуть чуть-чуть лиха, как тем старинным подводникам, когда они засиживались на дне часов на двадцать.

- Не слишком ли суровое испытание для наших больных? - заметил я. Бенсон и Фолсом в медпункте, близнецы Харрингтоны, Браунелл и Болтон в дозиметрической лаборатории. Для их организма зараженный воздух - это лишняя нагрузка.

- Да, я понимаю, кивнул Свенсон. - Мне чертовски жаль. Позднее, когда и если - воздух совсем испортится, мы включим систему очистки воздуха но только там, в медпункте и лаборатории...

Он умолк и повернулся к внезапно открывшейся кормовой двери, откуда хлынула новая волна ядовитого дыма. Из машинного отделения вернулся матрос в защитном костюме, и, несмотря на то, что глаза у меня в этой удушливой атмосфере щипало до слез, я мигом определил, что состояние у него препаршивое. К вошедшему тут же бросились Свенсон и несколько матросов, двое подхватили его и втащили в центральный пост, третий быстро захлопнул тяжелую дверь, отрезав доступ зловещему черному облаку.

Свенсон стащил с матроса защитную маску. Это был Мерфи, тот, с которым мы закрывали крышку торпедного аппарата. Подобная работенка, подумал я, всегда достается людям вроде Мерфи и Ролингса.

Лицо у матроса позеленело, глаза закатились, он судорожно хватал ртом воздух и определенно находился в полуобморочном состоянии. Но, очевидно, по сравнению с машинным отделением атмосфера в центральном посту могла показаться чистейшим горным воздухом, так что уже через полминуты дурнота у него из головы выветрилась, и, сидя в кресле, он даже сумел изобразить кривую улыбку.

- Прошу прощения, капитан, - отдуваясь, произнес он. - Этот респиратор не рассчитан на такой дымище, как в машинном отделении. Ну и картина там, скажу я вам: настоящий ад!.. - Он снова улыбнулся. - Но зато хорошие вести, капитан. Утечки радиации нет.

- А где счетчик Гейгера? - тихо спросил Свенсон.

- Простите, сэр, куда-то задевался. Я там тыкался, как слепой котенок, честно, сэр, там в трех дюймах ничего не разберешь. Ну, споткнулся и свалился в механический отсек. Счетчик выпустил. Искал, искал - нигде не видать... - Он открепил от плеча кассету с пленкой. - Но эта штука покажет, сэр.

- Пусть ее проявят немедленно... Вы все сделали отлично, Мерфи, тепло произнес Свенсон. - А теперь проваливайте в столовую. Там воздух куда чище.

Через пару минут пленка была проявлена, и ее тут же принесли в центральный пост. Свенсон внимательно посмотрел ее, улыбнулся и облегченно свистнул.

- Мерфи прав, утечки радиации нет. Слава Богу, хоть тут повезло.

Если бы была... Ну, ладно, чего теперь об этом вспоминать.

Открылась носовая дверь, и в центральный пост зашел еще кто-то, дверь за ним быстро захлопнулась. Я не разглядел, а угадал, кто это.

- Старшина торпедистов Паттерсон разрешил мне обратиться к вам, сэр, произнес Ролингс сугубо официальным тоном. - Мы только что видели Мерфи, он совсем как пьяный, и мы со старшиной решили, что молокососов вроде него не стоит...

- Как я понимаю, Ролингс, вы вызываетесь следующим? - спросил Свенсон.

Груз напряжения и ответственности тяжелым бременем лежал у него на плечах, но я заметил, что он с большим трудом сохраняет серьезность.

- Ну, сэр, не то чтобы вызываюсь... В общем, кто там еще на очереди? Наша команда торпедистов, - подколол Свенсон, - всегда была о себе чрезвычайно высокого мнения.

- Пусть попробует кислородный аппарат для работы под водой, предложил я. Эти респираторы, похоже, не слишком-то эффективны.

- Утечка пара, капитан? спросил Ролингс. - Вы хотите, чтобы я проверил это?

- Итак, вы сами себя выдвинули, сами проголосовали и сами избрали, заметил Свенсон. - Да, именно утечка пара.

- Мерфи вон тот костюмчик надевал? - Ролингс ткнул пальцем в лежащую на полу защитную одежду.

- Да. А что?

- Если бы там была утечка пара, сэр, то на костюме осели бы капли.

- Возможно. Но вполне может быть, что дым и копоть не дают пару конденсироваться. Или, может, там такая жара, что капли тут же снова испаряются. Да мало ли что может быть!.. Слишком долго там не задерживайтесь.

- Ровно столько, сэр, сколько потребуется, чтобы оценить обстановку, доверительно сообщил Ролингс. Он повернулся к Хансену и улыбнулся. -Тогда, на ледяном поле, лейтенант, вы меня приструнили, но уж теперь-то ясно, как божий день, что медаль я все-таки отхвачу. И принесу немеркнущую славу всему кораблю, это уж точно!

- Если торпедисту Ролингсу уже надоело валять дурака, капитан, вступил в разговор Хансен, - то у меня есть предложение. Я знаю, что снять маску там он не сможет. Поэтому пусть просто дает вызов по телефону или звонит по машинному телеграфу каждые четыре или пять минут. Тогда мы будем знать, что с ним все в порядке. Если же он не позвонит, кому-то придется идти на выручку.

Свенсон кивнул. Ролингс надел костюм, кислородный прибор и вышел. В третий раз за последнее время открывалась дверь, ведущая к машинному отделению, и третий раз в центральный пост добавлялась новая порция черного, режущего глаза дыма. Дышать становилось все труднее, кто-то уже надел защитные очки, а некоторые даже респираторы.

Зазвонил телефон. Хансен взял трубку, коротко с кем-то переговорил.

- Это Джек Картрайт, шкипер. - Лейтенант Картрайт следил за скоростью корабля, его пост обычно располагался в отсеке управления, но оттуда ему пришлось перебраться в кормовой отсек. -Похоже, из-за дыма ему не удалось пробиться, и он вернулся обратно в кормовой отсек. Он докладывает, что пока что все в порядке, и просит прислать респираторы или дыхательные аппараты для него и еще одного матроса: поодиночке в двигательный отсек не попасть. Я дал согласие.

- У меня на душе было бы куда легче, если бы Джек Картрайт сумел там провести разведку лично, - признался Свенсон. - Отправьте туда матроса, ладно?

- Можно, я сам туда отправлюсь? У ледовой машины пусть подежурит кто-нибудь еще.

Свенсон бросил взгляд на поврежденную руку Хансена, заколебался, но продолжил.

- Ладно. Но не задерживайтесь в машинном отделении, сразу же обратно. Через минуту Хансен был уже в пути. Еще через пять минут он вернулся, снял дыхательную аппаратуру. Лицо у него побледнело и покрылось каплями пота.

- Горит в двигательном отсеке, это точно, - угрюмо заявил он. Там жарче, чем в аду. Ни искр, ни пламени, но это не имеет значения: там такой дымище, что в двух шагах доменную печь не разглядишь.

- Ролингса видели? - спросил Свенсон.

- Нет. А он еще не звонил?

- Два раза звонил, но... - Его прервал звонок машинного телеграфа. Ага, значит, с ним пока все в порядке... Как насчет кормового отсека, Джон?

- Там чертовски плохая видимость, хуже, чем здесь. Больным очень худо, особенно Болтону. Похоже, там набралось порядком дыма еще перед тем как задраили дверь.

- Передай Харрисону, пусть включит систему очистки. Но только в лаборатории. Остальные пока потерпят.

Прошло пятнадцать минут. Пятнадцать минут, в течение которых трижды звонил машинный телеграф, пятнадцать минут, в течение которых воздух становился все более зловонным и все менее пригодным для дыхания, пятнадцать минут, в течение которых в центральном посту собралась группа матросов, снаряженная для тушения пожара. И вот, наконец, еще одно облако дыма возвестило о том, что кормовая дверь открылась.

Это был Ролингс. Он потерял столько сил, что ему пришлось помочь снять защитный костюм и аппаратуру для дыхания. По его бледному лицу струился пот, а волосы и одежда были такие мокрые, словно он только что вынырнул из воды.

Но он торжествующе улыбался.

- Утечки пара нет, капитан, это наверняка. - Чтобы произнести эту фразу, ему понадобилось трижды перевести дух. - А пожар - там, внизу, в механическом отсеке. Искры летят повсюду. Видно и пламя, но не сильное. Я засек, где оно находится, сэр. Турбина высокого давления по правому борту.

Горит обшивка.

- Вы получите свою медаль, Ролингс, - заявил Свенсон, - даже если мне придется взять за жабры все наше начальство... - Он повернулся к ожидавшей приказа пожарной группе. - Вы сами все слышали. Турбина по правому борту.

Четверо в одной смене. Максимум пятнадцать минут. Лейтенант Рейберн, отправляйтесь с первой сменой. Ножи, кувалды, плоскогубцы, ломы, углекислотные огнетушители. Обшивку сперва тушите, потом отдирайте. Будьте осторожнее, из-под обшивки может вырваться пламя. Ну, насчет паропроводов предупреждать не стану... Все. В дорогу! Смена отправилась выполнять задание. Я обратился к Свенсону:

- Я не совсем понял. Как долго это продлится? Десять минут, четверть часа? Он мрачно взглянул на меня.

- Как минимум, три, а то и четыре часа. Это если нам повезет. В механическом отсеке сам черт ногу сломит. Вентили, трубы, конденсоры, да еще целые мили этих проклятых паропроводов, к ним только прикоснись - тут же ошпаришь руку. Там и в обычных-то условиях работать почти невозможно. Да еще весь корпус турбины покрыт толстым слоем тепловой изоляции инженеры устанавливали его на веки вечные. Парням придется сперва сбить пламя углекислотными огнетушителями, да и то это не слишком-то поможет. Каждый раз, как они отдерут верхний обугленный кусок, туда поступит новая порция кислорода, и пропитанная горючим изоляция снова заполыхает.