Галина Куликова - Кошачий патруль Страница 49

Долго думала, как жить дальше. И придумала «гениальный» план. Решила обменять у Малыгина запись того опасного разговора на большую сумму денег, которая позволит ей уехать из страны и затеряться где-нибудь в южном полушарии.

Из квартиры приятеля, в которой они все сейчас находились, Ася позвонила Малыгину на сотовый и предложила сделку. В ответ тот разразился бранью и велел ей готовиться к смерти. Перепуганная мадам не придумала ничего лучшего, чем позвонить Кудесникову, который, как она знала наверняка, работает на жену Папаскина. Больше ей не у кого было просить защиты.

— Эти двое ехали сюда, чтобы прикончить меня! — сообщила она напоследок голосом, звенящим от слез.

— Я просто сорвался, — с досадой сказал Малыгин, взъерошив волосы на затылке. — Черт побери, я не имею никакого отношения к смерти Папаскина! И тем более к смерти ее мужа. — Он махнул рукой в сторону перепуганной насмерть Аси. — Я даже не знаю, кто он такой! На кой черт они мне сдались? И приехал я сюда только для того, чтобы отобрать у этой дуры пленку, которую она вполне могла бы потащить в прокуратуру. Да меня бы затаскали! Бабок бы вытянули… Лешку, конечно, взял с собой. Он мой личный охранник, и разумеется, у него есть пистолет. Но это вовсе не значит, что мы собирались устроить здесь кровавую разборку.

— Знаете, я вам верю, — просто сказал Кудесников. — Ася, отдайте господам запись телефонного разговора, и пусть они идут с миром. Денег вы, ясное дело, за нее не получите, потому как это откровенный шантаж, а я частный детектив с государственной лицензией и стою на страже закона. К убийству Папаскина эти двое не имеют ровным счетом никакого отношения. Настоящий убийца вскоре будет разоблачен и призван к ответу. Вас это устраивает?

Что касается смерти Геннадия, вашего мужа, я надеюсь, что раскрою и это преступление. Только чуть позже. Вы мне верите?

Ася ему верила. Дрожащими руками она достала из своей сумочки запись и безмолвно опустила в подставленную ладонь Малыгина. Напряженные и взволнованные, оба мужчины молча поднялись и вышли. Вслед за ними вышел Иванов. Уже на улице он отдал охраннику его пистолет и вернулся в квартиру.

Все это время Белкин вел себя подозрительно тихо. Не лез с вопросами, не хмыкал и не подавал напарнику никаких знаков, что он обычно любил делать.

— Можете вдохнуть полной грудью, — обратился Арсений к бледной нимфе, глядевшей на него с надеждой и тревогой. — Возвращайтесь домой. Вам ничто не угрожает. Впрочем… В этом деле есть одна закавыка. Я никак не могу понять, откуда вы вообще обо мне узнали.

— Я п-пойду на ул-улицу, проверю Мер-мерса, — быстро сказал Белкин и выскользнул в коридор.

Кудесников проводил его задумчивым взором.

— Вас сдала секретарша, — просто ответила Ася. Арсений наморщил лоб. Разумеется, он тут же переспросил:

— Какая такая секретарша?

— Секретарша из холдинга, в котором работал Папаскин. Та, из которой вы пытались вытянуть сведения о нем. Девушка пошла к Андрею и рассказала ему о том, что им интересуется Арсений Кудесников, знаменитый частный детектив, который ходит на задания со своим ученым котом.

Кудесников молчал целые две минуты. Потом пожевал губами и спросил:

— И что у меня за кот?

— Честно говоря, секретарша была разочарована. Говорит — драное тощее существо с хвостом, похожим на селедочный хребет. На поводке он ходить не умеет и вечно припадает к земле.

— Понятненько, — пробормотал Кудесников. Выходит, когда Папаскин был еще жив, подлец Белкин, выдав себя за него, Арсения, подобрал на помойке первого попавшегося кота и самовольно отправился в концерн, где работал главбух. Там он начал наводить справки. Разумеется, засветился. Папаскин узнал, что его жена наняла частного детектива, чтобы следить за ним, возмутился и решил подать на развод. Вероятно, он уже не раз об этом подумывал, а тут — такой подходящий повод.

— Помню, Андрей позвонил мне, взволнованный, — продолжала Ася. — Запиши, говорит, фамилию — Кудесников. Попытайся узнать о нем все, что только можно. Жена, говорит, наняла частного сыщика, хочу подстраховаться. Наверное, он рассчитывал перебить ее заказ своими деньгами, — предположила она. — Но не успел…

— Вы говорите, что записали мою фамилию. А куда, помните?

— В блокнот, который лежал возле телефона у меня дома.

— Так-так, — сказал Арсений, пройдясь по комнате. Военнослужащие тупо следили за разговором, не сводя глаз с нимфы. Разумеется, сыщик был им гораздо менее интересен. — Кажется, тучи начинают рассеиваться. Полагаю, ваш муж слышал ваш телефонный разговор и решил, что частного детектива нанимаете вы. Такое могло быть?

Ася ненадолго замерла, потом растерянно ответила:

— Наверное…

— Не наверное, а точно — я уверен. Ваш муж отыскал в телефонном справочнике мою фамилию… А это редкая фамилия, заметьте. Узнал, что я занимаюсь разводами и слежкой за неверными супругами, до смерти перепугался. Вероятно, у него был повод пугаться. Не верится, конечно, что он гулял от такой жены…

— О, у нас были сложные отношения, — тут же призналась Ася.

Кудесников ни секунды в этом не сомневался. С красивыми женщинами невозможно поддерживать простые отношения — они всегда найдут, чем их осложнить. Стручков, судя по всему, решил срочно найти Кудесникова и узнать, не раскрыл ли тот его интрижку на стороне. Если что — заплатить. Так пытались делать многие мужья. Он позвонил в офис Кудесникова и…

— Что ж, настало время прощаться, — сказал сыщик Асе и, подозвав Иванова, выразил ему свою признательность — устную и материальную. В конце концов, бывшие военнослужащие вполне заслуживали поощрения.

После приличествующих случаю заверений в признательности он, наконец, очутился на улице. Уже светало, и небо над городом медленно наливалось серой рассветной мутью. Окинув взглядом окрестности, Арсений отыскал взглядом помощничка, который прятался от него за деревом, и тяжело вздохнул. Потом крикнул:

— Белкин, иди сюда! Расскажи-ка мне, что это за кот, которого ты выдавал за Мерседеса?

— А в-вы м-меня не прог-прог…

— Если бы я хотел тебя прогнать, то сделал бы это еще в тот раз, когда ты задрых у меня на диване.

— Его зов-зов-зовут Мур-мурзик.

— Очень поэтично, — похвалил Арсений. — Ты подобрал его на городской помойке?

— М-мне его со-соседские дети нап-напрокат дали. За с-сто руб-рублей.

— Значит, кот действительно с помойки, — заключил Арсений. — Позор на мою голову. Поклянись, что больше не будешь так делать.

Белкин поклялся, и они отправились досыпать. А рано поутру, когда люди потянулись на работу, Арсений с напарником двинулись к секретарше Мане, не так давно сбежавшей из приемной частного детектива.

Уже несколько раз Арсений звонил ей и предлагал вернуться. Маня ни за что не соглашалась. Ему почему-то казалось, что она напугана. Выходит, казалось не зря.

Маня открыла дверь и уставилась на бывшего босса в немом изумлении.

— Вы?!

— Ты ведь ждала, что однажды я приеду и намылю твою хорошенькую шейку, — процедил Арсений, не испытывая к ней сейчас ничего, кроме злости. — Меня ведь могли убить, Маня. Я все понимаю — любовь зла, и все такое… Но это называется предательством. Ты же знаешь, с каким контингентом мне приходится иметь дело.

— А ч-что с-случилось? — поинтересовался Белкин, стоявший у него за спиной.

— Она влюбилась в меня, — бросил Арсений довольно жестко. — Но как только поняла, что я не поддамся ее чарам, решила выместить на мне свое раздражение. В тот день, когда Стручков явился в офис, она особенно распалила себя. Я верно понимаю ситуацию?

Маня смотрела в пол. Подбородок у нее дрожал.

— Ты выдала место моего пребывания совершенно незнакомому типу. Ты даже нарисовала план, на котором изобразила, как лучше добраться до дома моей матери в Соснах. Так вот, к твоему сведению, человека, которого ты отправила по моим следам, убили и повесили на столбе посреди деревни.

Маня охнула и прижала ладонь к губам.

— Я больше никогда не предложу тебе работу, — закончил Кудесников. — И приехал сюда только для того, чтобы убедиться в правильности своего решения.

Черствый Кудесников не осознавал своей жестокости и ни чуточки не раскаивался, когда оставил бедную влюбленную в него дурочку в растрепанных чувствах.

Вдвоем с Белкиным они вышли из подъезда на улицу. Напарник за компанию с Арсением пылал негодованием. Подставив лицо солнцу, тот сказал:

— Одного не понимаю: кто заказал Стручкова? Имеет ли его смерть какое-то отношение ко мне, к нашим расследованиям или нет?

Ответ на этот вопрос через несколько часов дала его собственная мать. Она позвонила с какой-то мелкой просьбой и заодно сообщила:

— Ты знаешь, в Соснах раскрыли то страшное убийство. Ну, помнишь, труп на столбе?