Михаил Март - На раскаленной паутине Страница 49

— Я вижу все, кроме сейфа. Ну, морячок, раскрывай мне тайны мадридского двора.

Как это ни странно, парень сделал это с удовольствием. У него даже улыбка появилась на лице. К чему бы?

Он подошел к книжному шкафу, нажал на кнопку встроенной панели, и одна из секций отодвинулась в сторону. За ней блеснула никелированная дверца с тремя цифровыми вертушками.

— «Биг бокс трейф». Можете полюбопытствовать, господин грабитель. — Парень посмеивался.

— Сигнализация?

— В ней нет необходимости. Судно обеспечено охраной.

— Однако я проник.

— И что дальше? Это полпути. Вам еще уйти надо. Сейф вы не откроете. Пустой номер.

— А я не хожу, я летаю. Надежный ящик, ничего не скажешь.

— Страховая гарантия от взлома — миллион долларов.

— Кто знает код?

— Только хозяин. Не хочу вас разочаровывать, но денег в нем нет. Одни деловые бумаги. Вы напрасно стараетесь.

— Ты прав. Здесь нужен динамит.

— Не нужен. Расколете яхту пополам, а ящик целым и невредимым пойдет на дно. Он весит столько, что любой катер утащит за собой под воду. А здесь под сейфом особые стальные усиленные переборки от борта до борта. В кармане не унесешь. Теперь понятно?

Дежурный радовался, как ребенок. Тон его стал более уверенным.

— Ладно, закрывай эту хреновину. Убедил. Офицер нажал на кнопку, и панель встала на место.

— Вы получили сомнительное удовольствие. Что дальше? — Его лицо напряглось. Он посмотрел на иллюминатор.

Журавлев услышал рокот мотора. Яркие прожектора скользнули по стеклам.

— Кажется, нам обоим не поздоровится. — Голос дежурного стал тихим и испуганным.

— А ты про сейф лучше помалкивай. На тебя напали, и ты тут ни при чем. Я разберусь. Сколько у Рубина охраны?

— Четверо.

— Отлично.

Журавлев подошел к парню и треснул его рукояткой за ухом. Тот свалился на ковер и замер. Налетчик встал за дверь.

С верхней палубы послышались шаги. Свет за иллюминатором собственной каюты мог насторожить Рубина, и надо быть готовым к любому повороту событий. Повернулась дверная ручка, и вошли люди. Первым — охранник с короткоствольным автоматом, вторым — вице-мэр, за ним женщина и еще один охранник. Журавлев решил, что с него хватит. Он резко толкнул дверь ногой, она захлопнулась, щеколда сработала, а последний охранник получил крепкий удар по черепу. Упасть ему не удалось, Журавлев подхватил его и толкнул на первого стрелка. Тот слишком долго поворачивался, кадры летели с повышенной скоростью. Падать пришлось двоим телохранителям, а Журавлев тем временем взял их на мушку. Оружие отлетело в сторону, и Вадим ногой загнал автоматы под кушетку. Беззубые акулы не страшны.

— Лежать! Лицом в пол, руки на затылок!

Спорить не приходилось. Больше всех напугался Рубин. Женщина, как ни странно, оставалась спокойной. Она даже посторонилась и села в кресло, чтобы не мешать мужским играм.

— Журавлев?! — завопил хозяин.

— Нас еще не знакомили.

Вице-мэр похолодел.

— Вы не ошиблись. Журавль в небе, до которого вы не можете дотянуться. Госпожа Иконникова? Рад вас видеть. — Он в упор смотрел на сосредоточенное спокойное лицо платиновой блондинки. — То самое звено в цепочке, которого мне так не хватало. Жаль, что у меня нет времени для решения всех наших проблем. Я так, мимоходом заглянул, но главная встреча впереди.

В дверь ударили чем-то тяжелым. Образовалась дыра. Журавлев тут же оказался за спиной Рубина, левой рукой зажал ему горло и выставил пистолет вперед.

В каюту ворвались еще двое с автоматами.

— Назад, идиоты! Хотите прибить своего босса? Журавлеву удавалось еще и затылком видеть. Как только один из телохранителей, лежавших на полу, попытался приподняться, тут же получил мокрым ботинком по переносице. Все замерли.

— Скажи своим придуркам, чтобы они сложили оружие на пол. Ведь ты меня знаешь, Рубин. Жизнь твоя на волоске.

— Бросьте оружие, идиоты, и вытряхивайтесь. Приказ звучал хрипло. Локтевой сустав налетчика слишком крепко сдавил горло вице-мэра. Автоматы полетели на ковер.

Детектив вывел Рубина в коридор и по стеночке начал подниматься вместе с ним на нижнюю палубу.

Их сопровождали обезумевшие взгляды телохранителей и высыпавших из всех щелей членов команды.

Никто не решался предпринимать никаких резких действий. Жизнь заложника слишком дорого стоила. Так Журавлев подвел Рубина к борту.

— Не хочешь искупаться, приятель? Водичка тебя охладит, а? Стоит мне нырнуть — и следом полетят пули. Заденут ненароком.

— Тебе крышка, Журавлев! Ты не уйдешь! — хрипел вице-мэр.

— Самое смешное, парень, что мы нужны друг другу живыми. В этом вся проблема!

Вадим резко подался назад и вместе с Рубиным перевалился за борт. Раздался шумный всплеск. Очутившись под водой, Журавлев выпустил из рук пленника, а сам начал погружаться. Он сумел, не выныривая, проплыть под килем яхты к носовой части. Полный мрак. Якорную цепь пришлось ловить на ощупь, потом искать акваланг и открывать клапана. Ему едва хватило воздуха на долгую подводную процедуру. Даже сквозь толщу воды он слышал короткие автоматные очереди.

Набрав определенную глубину, он взял курс на глиссер и начал отплывать от источника опасности. Вынырнуть он позволил себе на безопасном расстоянии, чтобы откорректировать направление.

На яхте творилась паника. Охранники бегали по кругу и без толку палили по воде. Хозяина уже выловили. Включили прожектора и освещали черные воды скользя лучами по кругу. Никому и в голову не приходило дать свет чуть дальше собственного носа. Они были уверены, что Журавлев все еще бултыхается возле судна.

— Его нигде нет! Он утонул!

— Ищите, козлы! Ищите!

— Точно утонул!

— Не верю. Такие не тонут!

«Молодец, Егор, правильно мыслишь», — решил Журавлев, взбираясь на борт глиссера. Один недостаток в этой кутерьме: причаленный к яхте катер за десять минут настигнет моторную лодку. Мощь несравнимая. До берега минут двадцать ходу. У него имелось одно преимущество: он готов к движению, а им надо еще спуститься в свое корыто и поймать нужное направление. Поэтому Журавлев не стал снимать акваланг. В последний момент он сможет спрыгнуть в воду. Как-никак, а все ближе к суше.

Он завел двигатель и дал газ. Глиссер встал на дыбы, как пришпоренная лошадь, и рванул с места.

Стрельба прекратилась.

— За ним! — крикнул один из офицеров.

— Отставить! — скомандовал Рубин, вытирая лицо полотенцем. — На берег он может выйти только у пирса. Журавлев в ловушке. Живо соедините меня с полковником Духониным.

Журавлев немного успокоился. Погоню за ним не послали. Рубин смирился с очередным поражением. Конечно, он понимал, что Рубин сейф открывать ему не станет даже под страхом смерти. Потому что в нем лежала та самая Кощеева игла. Важно другое. Вадим знал, где сейф и что он из себя представляет. Остальное надо домысливать. До утра он обязан вскрыть эту железку, иначе все теряет смысл.

Причалив к берегу, он снял акваланг, положил его на дно лодки и прикрыл брезентом. Лодка еще понадобится.

Выбравшись на пирс, он направился к лестнице. Наверняка уже почти восемь, а то и больше. Лева обидится за задержку. Придется платить неустойку. Так всегда: сколько заработаешь — столько и отдашь на взятки и чаевые.

Лева его не ждал. Его встретили четверо омоновцев с автоматами, наручниками и бронированным фургоном с решетками.

С корабля — на бал к Духонину. В полном смысле слова. Сопротивляться бесполезно. Наручники захлопнулись, и его повели. Он чувствовал себя глупой мокрой курицей.

2.

Тихоня Веточкин уже потерял счет времени. Лика зашла в дом еще засветло. Он наблюдал за окнами, и днем в них горел свет. Потом, спустя минут двадцать после ее ухода, свет погас. Теперь стемнело, но окна так и не зажглись. Никаких признаков жизни. Куда же они все делись? Он вспомнил про черный ход. Однажды, когда он выпил для храбрости и сам к ней явился, Маша сбежала от него через второй выход. Но не будут же они бегать от девчонки?

Ему надоело ерзать на скамейке, и он направился в дом. Хмель выветрился, голова гудела. Зря он это задумал, да еще сопливую девчонку подставил. Тихая, миленькая, безобидная. Правда, в тихом омуте черти водятся. Еще пистолет ей сдуру дал. Нет, так дело не пойдет.

Веточкин прибавил шаг.

После, казалось, бесконечной и бессмысленной борьбы Лика высвободила ноги из пут. Руки по-прежнему были стянуты полотенцем. Ей удалось встать на ноги, видеть она могла только одним глазом, с которого сползла повязка. На стеклянной полке над краном стоял стакан с зубными щетками и опасной бритвой. Она столкнула его плечом. Стакан рухнул в раковину и разбился.

Повернувшись спиной, она начала шарить связанными руками по раковине и нащупала бритву. Сколько же усилий приходилось тратить на каждое полезное движение. Бритва то и дело падала, она вновь ее искала, несколько раз порезалась о битое стекло, но яростная злость не позволяла ей обращать на это внимание. И все же ей удалось вцепиться кончиками пальцев в ручку и раскрыть бритву. Пилила она полотенце с остервенением. Воздуха не хватало, еще немного — и она потеряет сознание. И все же девчонка добилась своего. Руки свободны. Она сорвала полотенце с лица и скотч с лица.