Ольга Володарская - Призрак большого города Страница 5

– Не знаю такую.

– Конечно, не знаешь. Она не отсюда.

– А откуда?

– Из Питера.

– Но что она тут делает?

– Приехала старый целлюлозно-картонный завод смотреть. Хочет купить, чтобы делать на нем упаковки для духов. У нее, видишь ли, косметическая фирма… – Он тряхнул головой. – Но это не важно! Главное, она сегодня уже уезжает и зовет меня с собой.

– А ты?

– А я согласился ехать. Не раздумывая.

– И давно вы с ней познакомились? – Герда задавала вопросы на автомате. Сама же пыталась до конца осмыслить тот факт, что Костя ее… бросает.

– Сегодня.

– Сегодня? – ахнула Герда. Удивление сменилось возмущением. – Ты что, совсем с ума сошел? Хочешь бросить все ради случайной знакомой?

– Еще раз прости меня. Я понимаю, что это удар для тебя, но не сомневаюсь, ты это переживешь… Ты же сильная девочка. За это я тебя и…

Герда с надеждой посмотрела на мужа. Пусть хоть сейчас скажет, что любил (никогда она не слышала от него этого заветного слова), и ей будет легче…

– За это я тебя и ценил, – рассыпал в прах ее надежды Костя.

– И только? – горько выдохнула Герда.

– Не только. Ты стала частью меня за эти годы. И если когда-нибудь тебе понадобится моя помощь…

– Уходи!

– Ухожу. – Он рывком застегнул молнию на сумке. – Позвоню тебе, когда устроюсь. Знаю же, ты будешь волноваться. И маме пока ничего не говори. Я сам…

И ушел! Сначала потянулся к Гердиной щеке, но вовремя передумал (пожалуй, она ударила бы его!) и просто махнул на прощанье рукой.

Когда за Костей захлопнулась дверь, Герда вздрогнула, будто от пощечины. Ушел! Костя ушел…

Как такое возможно?

Вдруг Герде подумалось, что это галлюцинация. Плод ее больного воображения, иллюстрация ее страхов, тень ее вечной неуверенности…

«Никуда он не ушел! – сказала себе Герда. И мысленно хохотнула. Но очень нервно. – Мне все привиделось… Вот сейчас я подойду к шкафу, открою дверку и увижу на плечиках его любимый джинсовый пиджак от «Дольче и Габбаны». Костя купил его в секонд-хенде. Пиджак был с прорехой на рукаве и без пуговиц, но, когда я привела его в порядок, он стал настоящей Костиной гордостью. Костя носил его на все выходы и как-то сказал, что хотел бы быть похороненным именно в нем…»

Герда подошла к шкафу, распахнула дверцу и…

Первое, что бросилось ей в глаза, – пустая вешалка. Та самая, на которой висел пиджак, все остальные вещи Кости – пара джинсов, футболки, свитера, носки и трусы – просто лежали на полках.

Герда закусила губу, чтобы не расплакаться (за годы брака она научилась держать себя в руках, а то пришлось бы вечно ходить с опухшими глазами), затем рванулась к окну, желая подышать свежим воздухом. Едва она выглянула на улицу, как увидела Костю. Он стоял возле шикарной белой машины и курил. Сумки при нем уже не было, ее убирал в багажник мужчина в строгом костюме, а из авто на Костю поглядывала женщина. Красивая… Но уже немолодая. Лет сорока, а то и больше.

«Это она! – поняла Герда. – Та самая… – И с невероятной тоской резюмировала: – Против нее у меня нет шансов…»

И она имела в виду не внешность. Сама Герда, хоть и не была столь эффектной, как блондинка в увозящем Костю белоснежном авто, считалась чуть ли не первой красавицей курса. Среднего роста, худенькая, с узким личиком и короткой стрижкой, она не с первого взгляда нравилась мужчинам. Но стоило рассмотреть ее: идеальные пропорции стройной фигуры, густоту небрежно постриженных каштановых волос, правильность черт, миндалевидные глаза, как становилось ясно – Герда хороша, очаровательна, соблазнительна… Если б не Костя, за ней бегали бы толпы поклонников… За ней и бегали, когда Герда училась на первом курсе и еще была незамужней женщиной (пусть и напоминало это бег белок по кругу – усилий много, результат нулевой), но стоило всем увидеть Костю, как кавалеры сразу устранились, признав в нем непобедимого соперника…

Женщина из «Мерседеса», казалось, почувствовала взгляд Герды и, задрав голову, посмотрела на ту, чьего мужа она уводила. «Да, с ней тягаться бессмысленно, – повторилась Герда. – И дело не в ее красоте. А в невероятной силе духа. И еще в богатстве!»

Уж кому, как не Герде, знать, что Костя мечтал о лучшей жизни. И началось это давно. Когда умер верный Дик, парень горевал так, будто похоронил близкого родственника. При этом он постоянно повторял, что, если б у него было много денег, он бы клонировал пса, и совсем скоро их дом наполнился бы лаем Дика-2. С тех пор разговоры о больших деньгах нет-нет да возобновлялись. А особенно в последние, студенческие годы. Косте было тошно обитать в десятиметровой общежитской комнатенке, он привык к простору их пусть и небогатого, но большого дома. А еще, оказавшись в городе, он захотел иметь если не машину, то хотя бы мотоцикл. И приличную одежду. И деньги на то, чтобы кутить не в чебуречной, а в ресторане. Заработать такие бабки, будучи очным студентом, не представлялось возможным, и Костя не работал. За гроши надрываться не хотелось, а на сносное существование хватало того, что приносила домой жена…

Пока Герда обо всем этом думала, Костя докурил и шагнул к задней дверце. Мужчина в костюме тут же бросился, чтобы распахнуть ее перед новым фаворитом хозяйки. Сама же она по-прежнему не отрывала взгляда от Герды. И если поначалу она ее просто изучала, то теперь смотрела так, будто они играли в «гляделки» и ей во что бы то ни стало нужно было одержать над соперницей верх.

Герда резко запахнула штору. Но не потому, что спасовала, просто не хотела видеть, как Костя уезжает. Что угодно, только не это!

О том, что Костя бросил институт и ушел от Герды, стало известно уже на следующий день. Все сразу ринулись к «брошенке», чтобы посочувствовать (естественно, это был лишь формальный повод, на деле почти всем хотелось посмотреть, как бедняжка страдает), но Герда поразила как друзей, так и злопыхателей. Все ожидали застать ее в разбитом состоянии, она же сохраняла ледяное спокойствие. И на вопросы отвечала сухо, но вежливо. Да, Костя бросил институт. Да, уехал жить в другой город. Да, с женщиной. Нет, развода не потребовал.

Что в это время творилось в душе Герды, никто не знал. Даже она сама не знала… Потому что не могла дать определение тем чувствам, которые испытывала. Раньше были бури, торнадо, цунами, а теперь… Теперь затишье, но такое гнетущее, что совершенно ясно – после него будет глобальная катастрофа. И Герда была не до конца уверена, что мир внутри ее переживет ее… Эту катастрофу.

Но пережил. Когда Костя позвонил, чтобы сообщить, что с ним все в порядке и теперь он живет в центре Санкт-Петербурга в пятикомнатной квартире, Герда ощутила внутри себя взрыв. Он был такой мощный и сокрушительный, что ей пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Когда она пришла в себя, нашла этому взрыву логичное объяснение (от нервного напряжения резко скакнуло давление), но, ощутив его, она подумала – мое сердце разорвалось на части… От горя! Или переизбытка любви. Когда Костя уехал, ее не на кого стало изливать, и любовь копилась, копилась, копилась, пока не разорвала ей сердце…

Костя закончил разговор, даже не спросив у Герды, как ее дела. То ли боялся, что она начнет жаловаться, то ли ему просто было все равно.

А Герда стояла, прислонившись к стене, и не понимала, почему ее сердце разорвалось, а она не умирает?

Глава 5

Она окончила институт (хотя желание бросить все и мчаться в Петербург за мужем возникало регулярно), решив не только довести до конца начатое, но и дать Косте время осознать свою ошибку. Неделю, две, три можно продержаться на голой страсти, на чувстве, подкрепленном материальными благами, – месяц, два, но как находиться рядом с женщиной, которая тебе не ровня, долгое время? Костя точно не сможет. Не такой он человек. Наверняка уже двадцать раз пожалел о своем скоропалительном решении, но вернуться в прошлую жизнь гордость не позволяет.

И Герда, получив диплом и даже не заглянув на выпускной бал, поехала на вокзал. Она решила вернуть своего Кая. Вырвать его из лап Снежной королевы и увезти из холодных краев в теплые, родные, благословенные. Герда взяла билет и поехала. Конкретного адреса Костя не назвал, но она не сомневалась – замок Снежной королевы будет найден. Ведь Герда знала название улицы (вернее, проспекта), где он стоял, и имя владелицы… Снежана Мороз! Костику так хотелось похвалиться своим новым положением, что он вывалил на Герду кучу информации. Да, собственно, кому еще хвалиться, если не лучшему другу… Не своему Санчо Пансе?

Санкт-Петербург произвел на Герду угнетающее впечатление. Возможно, из-за того, что этот город ассоциировался у нее с разлукой (с любимым мужчиной, любимым краем) или просто ей не повезло с погодой (когда она приехала, было так пасмурно, что свинцовое небо чуть ли не нанизывалось на шпили домов), но факт остается фактом – Северная столица ей сразу не понравилась! И Герда, едва ступив на перрон, ощутила жгучее желание запрыгнуть в вагон и уехать обратно, туда, где воздух напоен медовой сладостью, и его пьешь, точно фруктовый компот, а не брезгливо втягиваешь, как протухшую воду…