Дороти Сэйерс - Медовый месяц Страница 5

14 сентября. Вернулся Питер. Они где-то пообедали с Харриет и потом он пришел ко мне. Пришел один, за что я им была очень благодарна, потому что, естественно, приглашала обоих. Он похудел и выглядит усталым. Думаю, это из-за Муссолини или из-за погоды. Ничто его не беспокоит (кроме Лиги наций, конечно). Была поражена, что он смог тихо просидеть у меня часа два, не вертелся, не болтал и не перебивал. Это на него совершенно не похоже. Поблагодарил меня за то, что помогла привести в порядок дом. Попросил нанять прислугу, потому что у Харриет нет опыта. Кроме Бантера, им нужны еще восемь слуг и экономка. Так что мне предстоит нелегкая работа.

15 сентября. Заходила Харриет, показала кольцо с огромным рубином. Старый Эбрахамс подобрал и огранил его по специальному заказу. Харриет, смеясь, рассказала, что, когда вчера Питер вручил ей кольцо, она смотрела только на него, и через десять минут не могла вспомнить, какого же цвета камень! Боится, что никогда не научится вести себя, как нормальные люди. Но польщенный Питер сказал, что впервые его личные качества одержали верх над достоинствами драгоценного камня. Питер присоединился к нам за ланчем. Хелен захотела посмотреть кольцо и ядовито сказала: «Надеюсь, оно застраховано!» Надо отдать ей должное, она не смогла бы сказать что-то более гадкое, даже если бы и думала об этом месяц напролет. Потом Хелен «выразила надежду», что свадьба будет тихой и скромной, и Питер ограничится гражданской регистрацией. Но он сказал, что с таким же успехом мог бы обвенчаться в зале ожидания какого-нибудь провинциального вокзала. И попросил не навязывать свои атеистические взгляды окружающим. Тогда Хелен ответила: «Ну что ж, тогда, я надеюсь, венчание пройдет в соборе Святого Георгия в Гановере?» И тут же попыталась все перевернуть по-своему, включая дату, священника, гостей и музыку. Когда она дошла до «Дыхания рая», Питер воскликнул: «Ради всего святого, верните меня обратно в Рим!» И потом они с Харриет острили по поводу райского дыхания, а Хелен вышла из себя и до конца вечера была не в духе.

16 сентября. Хелен рассказала нам о новой форме венчания. Она оказалась довольно вульгарной. Питер очень смешно ее прокомментировал. Он сказал, что и раньше догадывался о том, что такое «деторождение», хотя и, к сожалению, в основном только в теории. Но так как все новые методы, которые необходимы для «воспроизводства рода человеческого», кажутся ему несколько экстравагантными и раз уж он позволил вовлечь себя в эту рискованную процедуру, то, с разрешения жены, он выбирает старинный церковный обряд. А что касается «дара воздержания», то лично он это даром не считает, и тем более не собирается этот дар принимать. Хелен встала и покинула поле битвы. Харриет и П. спорили, должна ли невеста говорить «повинуюсь» или нет. Питер считал это пережитком тех времен, когда муж считал жену собственностью и мог ей приказывать. Харриет возразила, что в те времена мужья командовали только тогда, когда в доме начинался пожар или наступали враги, и от жены требовалось беспрекословное подчинение. П. ответил, что в таком случае они оба должны сказать «Повинуюсь», но это будет слишком лакомый кусок для репортеров. Я оставила их на минутку, а когда вернулась, Питер решил, что он скажет «Повинуюсь» мысленно, а Харриет — вслух. Полная и окончательная победа чувств над здравым смыслом.

18 сентября. Мне очень хочется сказать «Черт возьми!». Бульварные газеты раскопали старую историю о Харриет и Филиппе. Питер в ярости. Харриет сказала: «Этого следовало ожидать». Она очень расстроена и напугана. Я боялась, что она предложит Питеру расторгнуть помолвку, но бедная девочка мужественно взяла себя в руки. Думаю, она понимает, что Питер этого во второй раз не переживет. Я думаю, что это проделки негодяйки Сильвестр-Квик. Она так хотела заполучить Питера. Мне всегда казалось, что это именно она составляет в бульварных газетах колонки «Сплетни». Приходила Хелен (походка у нее уверенная, но немного тяжеловатая, вся в отца). Она предложила наплевать на сплетни и устроить грандиозное венчание. По каким-то своим причинам считает, что 16 октября — самый удачный день. Любезно предложила «список подружек невесты». Там, естественно, только ее собственные подруги, потому что приглашать подруг Харриет «совершенно немыслимая затея». Нашла несколько вилл, которые обедневшие аристократы сдают молодоженам. Питер потерял терпение и сказал: «Хелен, не пойму, кто на самом деле собирается жениться? Ты или мы?» Джеральд попытался изобразить главу семьи, никто ему не поверил. Хелен продолжала навязывать свои бредовые идеи и под конец сказала: «Насколько я поняла, остановились на 16 октября». Питер устало отмахнулся: «Понимай, как хочешь». Хелен сказала, что уйдет отсюда только в том случае, если Питер наконец признает, что она из сил выбивается, чтобы ему помочь. Джеральд посмотрел таким обвиняющим взглядом, что П. ничего не оставалось, как извиниться за бестактность.

20 сентября. Звонил агент, договорились о цене на загородный дом. Там нужно многое менять, что-то подремонтировать, но, в общем и целом, дом вполне приличный. Решили, что его настоящие владельцы проживут там еще до конца месяца, за это время Питер определит, что и как нужно сделать и пришлет рабочих.

25 сентября. Хелен и газеты сделали нашу жизнь совершенно невыносимой. Питер в шоке от собора Св. Георгия и пышного приема. Харриет страдает от комплекса неполноценности, но изо всех сил старается это скрыть. Написала все приглашения.

27 сентября. Питер пришел ко мне и сказал, что если все так и будет продолжаться, они оба сойдут с ума. Они с Харриет решили все провести без лишнего шума. Пригласят только самых близких друзей. Скромное венчание в Оксфорде, прием в моем доме, медовый месяц где-нибудь в тихой деревушке. Я с радостью согласилась им помочь.

30 сентября. Договорились с Ноуксом, что медовый месяц проведут в Тэлбойз. Никто об этом не знает. Наверное, Н. успеет хоть немного подготовить дом к их приезду и сможет одолжить им мебель и пр. Я спросила: «А если не успеют починить водопровод? Что вы будете делать?» Питер ответил: «К черту водопровод!» Кстати, когда он был ребенком, у нас еще не было водопровода. Венчание (получено разрешение архиепископа) назначено на 8 октября. Пусть Хелен думает, что хочет. Газетчики тоже. Харриет уже немного успокоилась. Питер говорит, что медовый месяц в гостинице — непристойно. Английскому джентльмену подобает провести его под крышей собственного дома, особенно если эта крыша в елизаветинском стиле. Ужасная суматоха из-за свадебного платья. Выбрали стильное платье из золотой парчи от Борта. Длинные рукава, квадратный вырез, высокий воротник. Никаких украшений, только мои длинные серьги, которые когда-то принадлежали прабабке Делагардье. Подружки невесты — из колледжа Харриет. По-моему, очень трогательно. Сплошные разговоры по телефону и клятвы никому ни о чем не рассказывать. Бантер первым отправится в Тэлбойз, посмотрит, все ли готово к их приезду.

2 октября. Поездку Бантера придется отменить. За ним постоянно следят газетчики. Один даже пытался пробраться в квартиру Питера через служебный лифт. Бантера чуть не арестовали «за нападение на прессу». П. говорит, придется поверить Ноуксу на слово. Деньги он уже получил и пишет, что все успеет подготовить. Он и раньше сдавал дом на время летних отпусков, поэтому можно надеяться, что все будет в порядке… Хелен вне себя, потому что еще не разосланы приглашения, а 16 октября уже не за горами. Сказала ей, что, мне кажется, дату еще официально не утвердили (!). Хелен спросила, почему такая задержка? Питер струсил, или Харриет опять решила сыграть с ним злую шутку?.. Я ответила, что, во-первых, это их свадьба, а не наша, и, во-вторых, они оба уже давно совершеннолетние… Из слуг с ними поедет только Бантер: он очень хозяйственный и, если найдет себе пару помощников в Тэлбойз, все будет замечательно. Думаю, Харриет испугает слишком большой штат прислуги, и Питер решил дать ей время немного привыкнуть. К тому же, городские служанки совершенно не приспособлены к деревенской жизни. Если Харриет найдет общий язык с Бантером, у нее в будущем не будет проблем с прислугой.

4 октября. Зашла к Питеру посмотреть камни, которые он привез из Италии. Принесли большую бандероль. Почерк Харриет. Мне стало интересно, что же это такое, что нужно присылать по почте вместо того, чтобы просто принести (какая я любопытная!). Делала вид, что рассматриваю цирконий (замечательный, редкий цвет), а сама наблюдала, как Питер разворачивает пакет. Он вдруг сильно покраснел, как всегда, когда с ним говорят о чем-то очень личном, даже интимном, и так и остался стоять, не отрывая глаз от бандероли. Яне выдержала и спросила: «Что это?» Он растерянно ответил: «Подарок жениху от невесты». Сначала я за нее испугалась, потому что, в сущности, существует не слишком много вещей, которые могут порадовать очень богатого человека, разве что ты и сам настолько же богат. И в этом случае неудачный подарок хуже, чем ничего. Как потом неприятно слышать, когда тебе смущенно говорят, что «лучший подарок — это ты сама, милая». Но что ни говори, все мы наделены обычными инстинктами, и желание делать подарки — один из главных. Я подошла поближе и увидела старинный манускрипт, похоже, семнадцатого века. Красивый витиеватый почерк. Питер сказал: «Самое смешное, что еще в Риме я заказал его по каталогу и страшно расстроился, когда мне ответили, что вещь продана». Я удивилась: «Но ведь ты не собираешь рукописи!» Он ответил: «Конечно, нет. Я хотел подарить ее Харриет». Он перевернул страницу, я увидела подпись «Джон Донн» и все поняла. Питер всегда был от него без ума. Харриет подарила ему чудесное письмо от Д. к одной из прихожанок — леди N. Рассуждение о любви плотской и божественной. Я попыталась его прочитать, но всегда с трудом понимала древнюю графику. Интересно, как бы на ее месте поступила Хелен? Наверное, подарила бы золотую зажигалку. Питер подошел к телефону, и я услышала: «Послушай, любовь моя…» Он сказал это таким голосом, которого я никогда прежде не слышала. Я быстро вышла из комнаты и в коридоре наткнулась на Бантера. Он сказал, что снял лучший номер в «Лорд Ворден» на 16 октября и заказал купе до Ментона, как ему велел Питер. П. спросил, удалось ли ему оторваться от этих извергов-репортеров. Б. ответил, что главный изверг подошел к нему на безопасное расстояние и важно спросил: «А почему «Лорд Ворден», а не яхта или пароход?» Б. ответил, что у леди морская болезнь. Изверг, кажется, остался доволен и дал Бантеру чаевые. Десять шиллингов. Б. собирается передать их в фонд помощи заключенным. Питер посоветовал отправить их в фонд помощи туберкулезным больным и женщинам в стесненных обстоятельствах (мне всегда было непонятно, как это можно «стеснять обстоятельства»).