Мария Брикер - Тени солнечного города Страница 5

– Адвокат объяснил мне, что девочку не только убили, но после ее смерти совершили насильственные действия сексуального характера над ее телом. Но это же полный бред! Я бы поверила, может быть, в то, что он занялся с этой малолеткой любовью, но надругательство над трупом – это уж слишком!

– Постой, Маша, ты сказала – адвокат? Значит, адвоката ты уже наняла?

– Да, но Громов отказался от его услуг. Мне он тоже не особенно нравился. Сразу сообщил мне, что Громов, без сомнения, виновен, и ему необходимо признаться во всем. Просил меня, чтобы я по возможности повлияла на мужа, и если Андрей сознается, он все устроит так, что Громова поместят в специальную клинику для душевнобольных и он сможет выйти оттуда уже через пару лет, но это – только при условии, что Громов во всем признается.

– Интересный кадр. Где ты его нашла?

– Он сам меня нашел. Он наш, местный. Я ведь тут в городе никого не знаю. Он пришел, и я обрадовалась, что одна проблема решилась сама собой.

– Андрей, значит, не сознался?

– Конечно, нет! Я же сказала – его подставили! Наверняка накачали чем-нибудь, поэтому он ничего не помнит. Но кого волнуют мои предположения? Следователь с первого дня был уверен, что именно Громов – убийца и насильник. Расспрашивал все, что это у меня с лицом. Конечно, я ему ничего не сказала, ну, что это Андрей меня ударил, объяснила, что неудачно упала, но, на мой взгляд, ему было все равно, что я отвечу: для себя он уже сделал вывод.

– Что он еще спрашивал?

– Что еще? Спрашивал, сильно ли муж изменился после Чечни, отразилось ли его ранение на его характере. Я, понятное дело, защищала Андрея, но этот Егоров гнул свою линию: если муж такой положительный во всех отношениях, почему я тогда к маме уехала и бросила инвалида одного? Интересовался, много ли пил Андрей, часто ли напивался, как долго длился запой. И даже как проходила наша с ним сексуальная жизнь. Это был кошмар! Я домой приехала, а тут все перевернуто вверх тормашками – обыск они делали и даже меня не дождались. Соседи со мной не здороваются, перешептываются за моей спиной, я в магазин лишний раз выйти боюсь. Что делать, Аркаша? Я не знаю, что делать!

– Успокойся, я постараюсь все выяснить. У меня есть друзья, я попрошу кого-нибудь из них заняться этим делом.

– Ты хочешь сказать, что отказываешься помочь нам? Ну что же, я все поняла… – холодно сказала Маша и встала.

– Сядь! – резко сказал Аркадий. – Ты ничего не поняла. Я не отказываюсь. У меня специализация другого рода. Я адвокат по бракоразводным делам, а Громову нужен профессионал по уголовному праву.

– Значит, ты не имеешь права браться за уголовные дела? – тихо спросила Маша, вновь усаживаясь в кресло.

– Имею, но ни один уважающий себя адвокат не станет браться за дело, которое не входит в его компетенцию. У меня есть друзья, они смогут…

– Нет! Я хочу, чтобы ты! Только ты сможешь ему помочь! Ты знал его с детства. Он, конечно, изменился за столько лет, но, поверь мне, на убийство он не способен! Аркашенька, пожалуйста, согласись! Он тебе поверит, расскажет, как все было. Я заплачу, ты не думай. – У Маши началась истерика, спорить с ней было бесполезно.

– Я согласен, успокойся! – крикнул Аркадий, не выдержав ее слез. – Надо было сразу обратиться ко мне, а не связываться со всякими проходимцами – столько времени упущено зря. И, Маша, если ты мне еще раз про деньги скажешь, я брошу это дело – понятно?

– Понятно, – судорожно всхлипнула Маша, виновато пряча глаза.

– Андрей и ты мне не чужие люди, – продолжил Аркадий. – Я ведь искал вас несколько лет назад, но вы в это время по гарнизонам мотались. Это мне твоя мама поведала.

– Значит, ты простил меня… что я тогда не тебя выбрала? – неуверенно спросила Маша и смущенно улыбнулась.

– Конечно, все в прошлом, – улыбнулся Аркадий в ответ. Он говорил чистую правду. Сегодня, увидев Машу, он неожиданно для себя осознал, что страсть его принадлежала другой. Той, которая осталась тогда с его лучшим другом: сероглазой стройной девушке с длинной темно-русой косой. Еще он вдруг отчетливо понял, что не за деньги вышла Маша замуж, а за Андрея, иначе не стала бы она столько лет скитаться с ним по гарнизонам, ждать возвращения мужа с войны и умолять его, Аркадия, о помощи.

– А что ты подумал, когда я выбрала не тебя? – неожиданно спросила Маша и кокетливо посмотрела на Аркадия.

– К чему все это, Маша? – смутился Арестов. – Зачем ворошить прошлое? Любила Громова, поэтому и выбрала. А как ты меня нашла? – попытался он перевести разговор на другую тему.

– Гришка Петров помог. Мы случайно с ним в Москве встретились, он все о тебе и рассказал. А по поводу – любила, не любила, – тут ты ошибаешься. Я и тебя, и его любила одинаково сильно. Когда вы меня перед выбором поставили – я растерялась. Всю ночь мучилась, не спала, но так и не определилась. Уже перед выходом из дома я так разозлилась, что решила послать вас обоих к черту, но увидела в прихожей колоду карт. Постояла я около этой колоды пару минут и подумала – будь что будет: если вытяну черную масть – выберу тебя, а красную – Андрея.

– И ты вытянула красную, – подытожил Аркадий, и душа его в один миг обрела равновесие и спокойствие. Он подошел к Маше и, обняв ее за плечи, поцеловал в щеку. – Какая же ты глупая, Машка, – разве можно было полагаться на карты в таком серьезном деле?

– Знаешь, Аркаша, не знаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я выбрала пики или крести, но сейчас, много лет спустя, это уже не так важно. Пусть моя жизнь, которая принесла мне много боли и разочарования, была и ужасна, но все это время я любила Андрея и люблю до сих пор. Помоги ему, Аркаша, пожалуйста!

– Сделаю все, что возможно, обещаю, – твердо сказал Аркадий. – Ну, я пойду, уже совсем поздно.

– Ты с ума сошел! – засуетилась Маша. – Я тебя никуда не отпущу. Оставайся, у нас полно места. Я постелю тебе на диване, – сказала Маша и умчалась в другую комнату, не дожидаясь его согласия.

Он не стал спорить, ехать домой было действительно поздно, голова раскалывалась от обилия информации, чувств, эмоций и выпитого вина. Утром ему придется встать рано и решить кучу дел: встретиться со следователем, все оформить, договориться о встрече с подзащитным. Затем он снимет номер в гостинице в городе Солнечном и… с этими мыслями он уснул.

Глава 4

Странная нестыковка

– Вы с ума сошли, Аркадий Александрович! Вы же гражданский адвокат! У вас нет опыта в подобных делах! Зачем вы взялись за это? Немедленно откажитесь, вы проиграете дело, испортите себе карьеру и потом будете себя всю жизнь корить, что не спасли человеку жизнь, потому что ваши амбиции взяли верх над здравым смыслом! – кричала Ира в трубку, и он в первый раз не знал, что ей возразить.

– Успокойся, Ира, – слабо отбивался Арестов от упреков своей помощницы. – Я справлюсь.

– Но у вас же огромное количество знакомых, великолепных профессионалов, которые специализируются в данной области, – не унималась Ира.

– Я же сказал, что справлюсь, и ты мне поможешь. Пойми, я не могу отказаться, это мои близкие друзья.

– Тем более, Аркадий Александрович, откажитесь, – чуть не плача, уговаривала его помощница.

– Я уже все решил, Ира, – жестко сказал Арестов. – Я уже успел пообщаться со следователем, встреча с подзащитным у меня через полчаса, так что сиди и жди моих указаний, я тебе позвоню. Да, чуть не забыл, отказывайся от всех дел, говори всем, что я в отпуске. Я временно остаюсь в этом городе, чтобы не мотаться каждое утро туда и обратно и быть в курсе всех событий. Как только устроюсь в местной гостинице, я с тобой свяжусь и сообщу свои координаты. Пока связь через мобильник. – Аркадий простился с Ириной и отсоединился.

Он вел машину и обреченно думал о том, что Ира была абсолютно права, зря он согласился, но отступать было поздно, тем более что предварительное следствие завершено, обвинительное заключение составлено, и дело еще не передано в суд только потому, что Громов пока что не успел ознакомиться с материалами дела, которые по закону должны быть представлены ему и его защитнику. Если бы Аркадий не согласился, то сегодня или завтра следователь сам бы принял меры для вызова другого защитника, и уже вполне понятно, какого рода адвокат это мог бы быть.

Аркадий приехал в следственный изолятор и, пока не привели Громова, начал изучать материалы дела. Прочитав обвинительное заключение, он тяжело вздохнул – никакой надежды, что можно вытащить Андрея из тюрьмы, не было. Все говорило о виновности Громова. Он еще раз перечитал обвинительное заключение, и примерный ход преступления стал вырисовываться у него в голове.

Погибшую девушку звали Лиза Самарина. Вечером, около двадцати трех часов, она, как обычно, пошла гулять со своей собакой в парк и пропала. Главной свидетельницей по делу являлась ее младшая сестра Анна Самарина. Она позвонила в местное отделение милиции и сообщила о том, что ее сестра не возвращается с прогулки. Дежурный порекомендовал подождать ее возвращения до утра. Анна Самарина ждала еще некоторое время, затем не выдержала и пошла искать свою сестру самостоятельно. Когда она шла по главной аллее парка, внимание ее привлекло тихое поскуливание, доносящееся из кустов. Она пошла на этот звук, раздвинула ветки и увидела свою сестру, лежащую на траве в неестественной позе. Рядом находился мужчина в военной камуфляжной форме. Она сразу поняла, что сестра мертва и, боясь, что мужчина заметит ее, убежала. На выходе из парка она увидела патрульную машину, остановила ее, сообщила о случившемся и привела на место преступления сотрудников милиции. Впоследствии на опознании она уверенно указала на Громова и сообщила, что именно он находился рядом с трупом ее сестры в ночь убийства. Помимо нее, в деле имелась еще одна свидетельница, некая Клавдия Борисовна Носкова. Она видела, что около двадцати трех часов Елизавета Самарина разговаривала с каким-то мужчиной в камуфляжной армейской форме, и, так же как и сестра погибшей, на опознании показала на Громова. На орудии преступления были найдены отпечатки Громова, на его куртке – кровь убитой, на теле и одежде погибшей – его сперма. При задержании Громов оказал сильное сопротивление, и была применена сила в соответствии с законом…