Мартин Сутер - Альмен и розовый бриллиант Страница 5

– Пикколо, – улыбнулась в ответ девушка.

Альмен спросил бутылку «Дом Периньон» и с некоторым упреком услышал в ответ, что в «Lonely Nights» так высоко не замахиваются, мол, местный потолок – это «Вдова Клико» по 270 швейцарских франков за бутылку.

Стриптизершу же жест Альмена, напротив, привел в восторг. Она бросилась ему на шею и доверительно сообщила, что ее зовут Рози.

– Совсем как роза, только не колюсь, – добавила она жеманно.

Барменша – Рози назвала ее Гертой – выставила шампанское, ведерко со льдом и два бокала. Альмен попросил еще один. Не потому, что захотел чистый под шампанское, а потому, что по опыту знал: в таких заведениях принято опустошать всю бутылку. Не так – выпивать.

Но в шварцеггском клубе «Lonely Nights» было заведено иначе. Тут так редко кто-нибудь заказывал «Вдову Клико», что ему самому шампанское пошло в охотку. Герта разлила на три бокала, и они чокнулись. Потом со словами: «Возможно, он сюда и захаживал», она вернула ему фотокарточку.

Рози взяла фото у него из рук.

– На вид вроде русский.

– Да тут полно русских, – вмешалась Герта.

– Это тот, с девятью бутылками.

Герта еще раз внимательно вгляделась в фотографию и вернула Альмену.

– Может быть.

– Да точно он! Я видела его вблизи, как тебя, – двусмысленно заверила Рози.

– Если это тот самый, – пояснила барменша Альмену, – то он как-то раз раскошелился на девять бутылок шампанского. Конечно, не «Вдовы Клико», а местного, но все-таки. День рождения отмечал или что-то вроде того.

– Не день рождения, – поправила ее Рози, – а супервыгодную сделку, он сам так сказал. Что празднует суперсделку.

– Когда это было?

Женщины вопросительно переглянулись.

– Где-то месяц назад, – предположила Герта. Рози с ней согласно переглянулась.

Альмен почувствовал разочарование. Слишком давно. И уж кражу розового бриллианта Соколов наверняка отметил бы не девятью бутылками шампанского.

– Одну минуту, – скорее для самой себя пробормотала Герта и куда-то отошла. Альмен видел, как она перекинулась парой слов с мужчинами, сидевшими в другом конце стойки. Один из них вернулся вместе с ней.

Герта представила его как Теда. Это был низкорослый растрепанный ирландец, похожий на бывшего жокея.

– Покажите-ка Теду фото, – сказала барменша.

Ирландец едва глянул на изображение и кивнул:

– Похож на Арти, правда, тут он немного моложе. Но это Арти, точно. А что вам от него нужно?

– Да вот, оказался проездом в этих местах и решил его навестить. Но он съехал с квартиры, не оставив адреса.

Тед кивнул, подтверждая.

– Да, только недавно был здесь, а теперь и след простыл.

Альмен, улыбаясь, покачал головой:

– Узнаю Арти. Мягкий диван и уютные тапочки не для него. Вы случайно не знаете…

Тед согласился с такой оценкой.

– Если бы я даже и знал, не сказал бы. Если человек не оставляет адреса, значит, у него есть на то причины.

Альмен выразил полное понимание. Он от приятеля ничего другого и не ожидал.

– Как думаете, может, его работодатель подскажет?

Тед пожал плечами.

– Арти сидел на фрилансе. Сам себе работодатель. Писал программы то одному, то другому. Вы же знаете Арти. Для него не было ничего важнее свободы.

Альмен понимающе кивнул.

– И, естественно, никогда не говорил, на кого так свободно работает.

Тед рассмеялся:

– Да уж, Арти никогда бы не сказал. Человек-тайна.

Альмен понравился Теду с первой минуты, причем настолько, что он не переставал заверять его в готовности помочь, если что, разумеется, если это будет в его силах. За третьей заказанной Альменом бутылкой Тед признался, что не стал бы утаивать, где Соколов живет или на кого работает, если бы сам знал.

– Только тебе, – прибавил он. – Другим никогда.

– Каким другим? – сообразил переспросить Альмен.

– Тем, которые пару дней назад спрашивали про Арти. Тем – ни за что.

– Англичанину? Американцу?

– Обоим.

Из «Lonely Nights» Альмен выбрался, когда на часах было почти два. Розе-только-не-колюсь он на прощанье поцеловал руку. И оставил девушке щедрую компенсацию за то, что в этот раз отказался принять ее предложение снять комнату в отеле по причинам, которые непременно объяснит при следующей встрече.

7

На следующее утро, подавая early morning tea, Карлос был молчалив и сказал только: «Muy buenos dias, Don John»[12]. Это и понятно: на часах без пяти семь, а в это время Альмен обычно не расположен к беседам.

И надо же было Карлосу именно в это утро, когда у Альмена раскалывалась голова и во рту чудовищно пересохло, сделать исключение и затеять разговор. Пожелав, как обычно, доброго утра, он решил продолжить тему и поинтересовался: «Cómo amaneció usted?»[13] – использовав своего рода церемониальную формулировку, с помощью которой можно с ходу определить, в каком настроении и состоянии человек проснулся.

В этот ранний час, да еще в столь разобранном состоянии Альмен не нашел готового ответа на этот простой с виду вопрос, поэтому ответил первое, что пришло в голову: «Muy bien, gracias»[14].

Карлос поставил чашку на ночной столик и замер в выжидательной позе.

– Расскажу попозже, когда будет время. – В семь Карлос приступал к своим рабочим обязанностям, и Альмен мог позволить себе еще немного подремать.

Но Карлос не сдавался:

– У меня еще есть время. Сейчас только без четверти семь.

Вот как? Он взял на себя смелость разбудить патрона на десять минут раньше? Здорово же ему, видать, хочется узнать, чем закончилось вчерашнее расследование.

Тем большее разочарование ждало его после короткого доклада Альмена.

– Lo siento[15], это все, – извиняющимся тоном сказал Альмен.

– No tenga pena[16], – успокоил его Карлос. – Не забудьте потом представить мне документы по накладным расходам, проведем взаиморасчет.

На этом, пожелав приятного дня, он попросил разрешения – «con permiso» – удалиться.

По поводу взаиморасчетов и вообще каких-либо финансовых отчетов они давно вели неприятные разговоры. Вся натура Альмена противилась ведению финансовых счетов и тем более меркантильному сбору учетных документов. Альмен видел в этом нечто торгашеское, больше подобающее мелкому лавочнику. Гражданину мира не пристало заботиться о том, куда деваются деньги.

Он приподнялся, подложил под спину подушки, чтобы было удобнее сидеть, и стал потягивать подостывший чай.

Никому еще не удавалось исчезнуть бесследно. Но иногда след обрывается внезапно, точно нить шерстяного клубка. Они должны найти конец этой нити прежде, чем это сделает кто-то другой.

8

И этот оборванный конец нашел Карлос.

– Гельббургштрассе, – произнес он с той упрямой настойчивостью, которая временами казалась Альмену следствием природной тупости и очень его раздражала, – Гельббургштрассе, скорее всего, укажет на верный след.

Пока Альмен размышлял над тем, как выйти на вероятных заказчиков Соколова – тут ему придется целиком и полностью положиться на Карлоса с его навыками работы в Интернете, – у Карлоса не выходил из головы тот жилой дом гостиничного типа. И не случайно. Перелистывая проспект, он натолкнулся на нечто, что вселяло новые надежды: «Уборка еженедельно, включая вынос мусора».

Вот она – зацепка! Надо углубить розыски, опросить людей попроще, из обслуги. Альмен для этой роли решительно не подходит. Но, чтобы подготовиться, Карлосу, как ни крути, понадобится его помощь. И он направился в библиотеку, где после сиесты Альмен неизменно любил часок посидеть с книгой, и изложил ему свой план.

Альмен тут же схватил телефонную трубку и позвонил в «Иммоландию». Ему ответила та же женщина, которая вчера дала ему справку. Судя по голосу, она обрадовалась, что он так скоро перезвонил.

– У меня небольшой технический вопрос, – начал Альмен в своей барской манере. – В вашем проспекте сказано, что апартаменты убирают один раз в неделю. Не могли бы вы подсказать, в какое время это обычно происходит? Дело в том, что наша команда главным образом работает дома, но регулярно проводит международные видеоконференции. Было бы очень нежелательно, если бы уборщицы в такой момент стали мешать.

Этот предлог придумал Карлос. Женщина нисколько не сомневалась, что это уловка. Она попросила секундочку подождать. Через несколько минут она вернулась и сообщила, что время зависит от этажа: «Первый и второй убирают по вторникам, а третий и четвертый по средам».

– До или после обеда?

Она снова попросила подождать и отошла. В трубке было слышно, как она звонит куда-то по другому телефону.

– До обеда, – доложила она результаты своих изысканий.

Альмен вежливо поблагодарил и пообещал передать сведения в соответствующий отдел, откуда с ней потом свяжутся.

Завтра была среда.