Андрей Кивинов - Инферно Страница 5

– Братан, я быстро, туда-сюда. Наверняка ведь здесь, в натуре. Кто там у тебя на том конце?

Вовчик кивнул на рацию и, не выслушав ответ, проскочил мимо. «Центуриона», к счастью, отвлек телефонный звонок, и он решил не показывать свой боевой пыл, гоняясь с дубинкой наперевес за Белкиным.

Вовчик же в душе кипел от негодования. Он, офицер милиции, вместо того чтобы поставить этого дебила лицом к стене или положить на пол, обыскать, изъять незаконно носимое оружие и отправить в камеру, должен изображать из себя какого-то недоумка. Конспирация, твою мать. Оперативный подход. Но ничего. Всему свое время.

Парадный коридор вел к двери, за которой оказалась лестница на верхние этажи. «Центурион», по-видимому, занимал весь подъезд, потому;что двери на площадках были беспечно приоткрыты. Шмыгнув в первую попавшуюся, Вовчик очутился в довольно просторной квартире с высокими потолками и длинным коридором. Дом, похоже, только что прошел капремонт, и его квартиры были распроданы различным компаниям и фирмам под офисы.

На том месте, где нормальные люди ставят вешалку, размещался небольшой столик с девушкой за компьютером.

– В футбол играем? – кивнул Белкин на дисплей.

– Вы к кому?

Девушка оказалась серьезной и недоступной. Вовчик продолжил курс оздоровительного вешания лапши:

– Это у нас «Центурион»?

– «Центурион».

– Я за акциями, но только чтобы без обмана.

– О чем речь? Акции надежные, дивиденды ста… Тьфу, какие акции?! Это охранная фирма!

– Моментик. – Белкин достал блокнот. – Апрельская, 8?

– Да.

– «Центурион»?

– Ну да.

– И других контор в этом подъезде нет?

– Нет, только мы.

– И никто не продает акции?

– Какие акции, что вы мне морочите голову?

– Именные. С процентами. Вы же дали объявление в газетах.

Девушка щелкнула кнопочкой:

– Виктор Сергеевич, тут какой-то ненормальный. Хочет купить акции. Что-что? Спустить его с лестницы? Хорошо.

Девушка еще раз надавила клавишу:

– Сережа, подойди, пожалуйста. Поняв, что Сережа – это тот самый малый у стеклянных дверей, Вовчик решил откланяться.

Чтобы не обломать товарищу рога.

– Виноват, пардон-мердон…

В течение следующей минуты он ухитрился обскакать все коридоры, заглянуть во все двери, сосчитать количество персонала, срисовать в одном из кабинетов физиономию Бражника и благополучно выбраться из лабиринта на парадную лестницу.

Для подтверждения белкинских интуитивных предположений хватило даже беглого осмотра: «Центурион» – бандитское гнездо, на которое при первом удобном случае следует натравить РУОП, СОБР и ОМОН вместе взятых. Что же касается юрисконсультанта, так его на причастность ко вчерашнему случаю черта с два колонешь, потому что фирмы такого размаха дураков не держат, а следовательно, ссылки на чистосердечное признание будут абсолютно неуместны.

Очутившись снова на улице, Белкин пересек Апрельскую и зашел в ближайший подъезд. Там поднялся наверх, отогнув подпирающий дверь гвоздь, проник на чердак и подошел к мутному стеклу круглого оконца. Если окошечко вымыть, то из него откроется замечательный вид на ворота «Центуриона». Стало быть, завтра утром сюда приедут Леша с Колей, вооруженные экспертной видеокамерой, и займутся съемками любительского фильма «Такова бандитская жизнь», главные роли в котором будут играть граждане, схожие по приметам с налетчиками.

После окончания съемок фильм будет продемонстрирован Белову, и если последний вдруг кого-нибудь признает, то видеокассета отправится на Каннский фестиваль в категории документального кино.

Белкин посидел немного у чердачного иллюминатора, после чего вернулся на лестницу, сбежал вниз и поехал в отдел.

ГЛАВА 3

– Вы знаете, Григорий Валентинович, мне кажется, э-э, что это целенаправленная политика властей в отношении сцепщиков вагонов. Каково ваше мнение?

– Я полностью разделяю данную точку зрения. Вы, безусловно, правы. Давайте взглянем на факты. За прошедшие два года было совершено уже три нападения на сцепщиков вагонов. И ни одно – заметьте, ни одно! – до настоящего времени не раскрыто. Я склоняюсь к мысли о том, что государство либо умышленно игнорирует данные факты, закрывая на них глаза, либо расписывается в собственном бессилии. Если же предположить, что все нападения связаны между собой некоторыми моментами, а именно, способом совершения, то напрашиваются вполне определенные выводы.

– Не расцениваете ли вы недавний инцидент с двоюродным братом сцепщика второго разряда Ромашкина Льва Сергеевича как, э-э, откровенную провокацию властей в лице милиции?

– Этот случай следует выделить особо, потому что это коварный удар прежде всего по самому Льву Сергеевичу. Мы знаем его как уважаемого человека, прекрасного работника и законопослушного гражданина, и тот факт, что его брата безо всяких на то оснований, прямо с улицы, доставили в отдел милиции, где водворили в общую камеру вместе с уголовниками, только подтверждает мою мысль о целенаправленной политике государства.

– Да, но говорят, что он, будучи в нетрезвом виде, избивал прохожих и что по данному факту возбуждено уголовное дело.

– Это полнейшая чепуха, а любое дело, как всем нам хорошо известно, можно сфабриковать. Происшествие с братом Льва Сергеевича мы так не оставим и добьемся восстановления справедливости любым путем.

– Какие конкретные шаги, э-э, вы намерены предпринять в связи с той атмосферой, что сложилась вокруг людей в желтых спецовках? Я имею в виду сцепщиков вагонов, разумеется.

– Во-первых, мы планируем создать ассоциацию, основной задачей которой станет защита чести, жизни и достоинства сцепщиков вагонов, и на наши нужды потребуем выделения средств из городского бюджета. Также собираемся учредить собственный печатный орган – газету «Мертвая сцепка», где будем поднимать все наболевшие вопросы, связанные с проблемами людей этой нелегкой профессии. И наконец, третий шаг, что мы предпримем, – это будем добиваться в правительстве и лично у Президента дополнительных кредитов…

– Выруби эту ахинею!!! – Гончаров метнул в висевшее на стене старенькое радио шило, но промахнулся.

Таничев протянул руку и убавил звук.

– Ты поосторожней, чуть в меня не попал. Чего тебе, собственно, не нравится? У каждого свои проблемы. Хотят люди газету издавать, ну и что?

– С ума, что ли, все посходили? Сцепщики вагонов, надо ж! Целенаправленная политика, милиция… Можно подумать, одних этих сцепщиков опускают. Вон, таксистов через день грабят, валютники по швам трещат, и что, тоже целенаправленная политика?

– Паша, не принимай близко к сердцу издержки демократии. Во Франции на улицу выходят толпы демократов с требованиями ввести для школьников льготные цены на презервативы, чтобы ребята СПИДом не заразились. И ничего особенного. Прислушиваются, вводят.

– А ты откуда знаешь, во Франции был?

– По телеку показывали. Так что, привыкайте. Потихоньку, помаленьку… Сразу-то оно, конечно, стремно. К тому же, если ты помнишь, любой человек считает себя компетентным в двух областях – в лечении простуды и триппера и в раскрытии преступлений. И если негодяй опустивший какого-нибудь сцепщика, почему-то не находится – все, караул, целенаправленная политика!

В кабинет ввалился Казанцев. Стряхнул с джинсовки капли дождя и упал на стул.

– Ну, что там, Казанова?

– Голяк, – выдохнул Костик.

– Что, совершенно? Так не бывает. Родню застал?

– Застал. Толку-то… Им не до версий сейчас, сын все-таки. Потом, когда отойдут, еще потолкую.

– А пока что говорят?

– Поехал к этому Белову поговорить насчет работы. Год как сократили, ничего путевого не нашел, одни случайные заработки из серии «купи-продай». Мыкался по знакомым. С Беловым никаких конфликтов. И с другими тоже.

– Подумать только. Очень примечательная личность. Конфликтов, по-моему, не было только у Робинзона Крузо, да и то лишь до появления Пятницы.

– По крайней мере, родственники ничего не знают. С женой он обычно всем делился. А вот влезть в драку действительно мог. В смысле, за Белова. По натуре такой. С Беловым о встрече не договаривался, просто предупредил жену, что будет в тех краях и заскочит поболтать.

– А по самому Белову есть что-нибудь?

– Тот день прослеживается. Существенных расхождений нет. К нотариусу я не заезжал, как и договаривались. Взяв деньги, Андрей действительно заходил в пару магазинов, затем побывал в валютнике, что в универмаге, потом пообедал в «Чайке» и вернулся домой. На лестнице его видела соседка.

– Складно все как-то… – сказал Паша и хмуро посмотрел в сторону радио.

Если утром еще оставалась надежда, что никакого налета не было, а Белов просто красиво обставился, то сейчас она почти полностью растворилась. И реальных фактов, которые позволили бы его «дожать», не нашлось.