Анатол Имерманис - Призраки отеля Голливуд Страница 5

Панотарос казался стихийно возникшей и беспорядочно разросшейся ярмаркой. Склоны гор с завешанными циновками входами в пещеры, перед которыми сушилось белье. Рядом с древнеримской крепостной стеной обнесенный проволочной оградой палаточный городок, где мелькали зеленые, голубые и желтые комбинезоны американских солдат. Несколько белых зданий покрупнее в самом центре, среди них церковь и пятиэтажный дом, увенчанный непомерно большой надписью "Отель "Голливуд"". Беспорядочно разбросанные вдоль пляжа розовые дома, домишки и просто хибарки, пальмы, рыбачьи лодки, вывешенные для просушки сети. А кругом, террасами карабкаясь к небу, крестьянские поля и виноградники. У Муна не было времени вглядеться, да и расстояние было слишком большим, однако ему показалось, что весь обращенный к востоку склон обуглился от пожара. Чуть выше, наполовину закрытые скалами, виднелись серая башня и зубчатая стена какого-то замка.

На улицах, по которым катился автобус, царила такая же пестрота. Строгие крестьянские одежды и легкомысленные бикини иностранок, военные мундиры и замысловато вырезанные, тесно облегающие тело платья, хмурые лица местных жителей и зазывающие профессиональные улыбки женщин, прибывших издалека ради американских военных. В воздухе пахло морским йодом, апельсинами, приторными духами, потными телами, бензином и легкой гарью.

Автобус остановился на центральной площади. К нему немедленно устремилось несколько подростков. С присущим им чутьем распознав в Муне иностранца, они наперебой предлагали свои услуги.

- Пансион "Эскориал"!

- Пансион "Прадо"! Очаровательное женское общество!

- Пансион "Альгамбра"! Все удобства! Собственный пляж!

- "Голливуд"! Самый лучший отель! Свободные комнаты с ванной и прекрасным видом на море! - В чемодан Муна отчаянно вцепился похожий на цыгана мальчуган в американской военной кепке, красном жилете и черных, многократно залатанных штанах, ниспадающих бахромой на босые ноги.

Остальные угрожающе надвинулись на него, пытаясь отнять добычу.

- Они говорят, что он лжет, - падре Антонио сказал это без осуждения. В "Голливуде" нет свободных номеров.

- А в другой гостинице? - спросил Мун. Он не очень доверял этим пансионам с пышными испанскими названиями. Гостиница гарантировала хотя бы отсутствие насекомых и наличие душа.

- У нас только одна-единственная гостиница, - падре Антонио улыбнулся. - Может быть, вы пока остановитесь у меня?

- Можете занять мой номер! - Рядом с Муном стоял плотный человек с саквояжем из свиной кожи. - То есть если вы не суеверны. Тринадцатая комната, прекрасный вид на море. Чтоб его черт побрал! Только сомневаюсь, захочется ли вам остаться. Вас, конечно, интересует, в чем дело? Ну нет, я не такой простак, чтобы сказать вам. А то меня, чего доброго, еще не выпустят из этого проклятого Панотароса. Ха! А я собирался вкладывать свой капитал! Чувствуете? - Человек выразительно втянул носом пахнувший гарью воздух. - У нас в Кёльне в таких случаях говорят: "В датском королевстве пахнет гнилью". Это из Гёте...

- Это слова Шекспира, - с улыбкой поправил падре Антонио.

- Разве? Спасибо за уточнение. Хотя это не меняет сути. Важно, что пахнет гнилью, а кто сказал, Гёте или Шекспир... - Человек выразительно пожал плечами и, разразившись изысканным немецким ругательством, прыгнул в автобус.

Похожий на цыгана мальчуган с радостным воплем выхватил у Муна чемодан и помчался через площадь. Мун повернулся, чтобы побежать за ним, но улыбка священника остановила его.

- Ваш чемодан никуда не денется. Я уже сказал - и у нас и у вас имеются грабители, зато у вас нет поговорки "горд и честен, как нищий". Заходите, всегда буду вам рад. Адрес спросите у первого встречного, тут меня все знают.

Минуту Мун постоял под тентом, натянутым у входа в гостиницу. Священник удалялся упругим, энергичным шагом, никак не вязавшимся с длиннополой сутаной, опоясанной шнуром, на котором висел портфель. Откуда-то черной тенью вынырнул одетый в красные плавки африканец с бусами на шее и браслетами на руках и ногах. Падре Антонио отдал ему портфель. Потом они исчезли из виду.

Мун толкнул дверь. С зеркальных стен на него надвинулись полуобнаженные женские тела. Холл выглядел как старинный мавританский дворец, купленный вместе со всем калифским гаремом и приспособленный под современный бар. Мраморный пол, пальмы, внушительные колонны, покрытые резьбой по кости, представляли мавританский стиль; зеркала, широкие кресла и дюралюминиевые плевательницы - современный западный.

- Прошу вас, сеньор! - Муна с низким поклоном приветствовал портье. Меня зовут дон Бенитес. Всегда к вашим услугам.

- Где мой чемодан? - Мун оглянулся.

- Я сижу на нем. - Из-за спины портье выглянула вихрастая голова. - А зовут меня Педро! "Дон" необязательно.

- Педро говорит глупости, - с чувством достоинства одернул его портье. Изъяснялся он на ломаном английском языке с забавным кастильским акцентом. Пожалуйста, ваш ключ, сеньор! Тринадцатая комната.

- С прекрасным видом на море! - усмехнулся Мун, вспомнив слова кёльнского коммерсанта.

- У нас все лучшие номера выходят на море. А закаты какие! Зато и цены вдвое больше, - добавил портье уже другим тоном. - Хозяин гостиницы сеньор Девилье правильно рассчитал: разве захочет состоятельный человек иметь перед глазами площадь, где вечно толкутся люди?

- Ладно, ладно, - оборвал его Мун. - Какие комнаты занимали Шриверы?

- Сеньорита Гвендолин Шривер живет в четырнадцатой, - начал портье, но Педро не дал ему закончить:

- А в тринадцатой жил Рол Шривер с матерью!

- В моей комнате? Разве ее не опечатали? - удивился Мун.

- Зачем? Обычный несчастный случай. - Портье пожал плечами. - Они отравились консервами.

- Американской колбасой. На этикетке такие аппетитные ломтики. - Педро облизнулся. - Рол часто меня угощал... Он учил меня английскому, я его испанскому...

- Андалузскому диалекту, - поправил портье. - По-испански ты сам говоришь, как американец!

- Почему немца хотели поселить в тринадцатой? Разве не было других свободных номеров? - спросил Мун.

- Ваш номер один из лучших. Рядом живет знаменитая Эвелин Роджерс. Портье согнулся в полупоклоне. - С тех пор как она приехала, мест для туристов не хватает, многие сдали свои дома иностранцам, а сами переселились в пещеры.

- Я тоже живу в пещере, даже родился в ней, - с гордостью объявил Педро.

- В наших краях их много, - подтвердил портье. - С незапамятных времен. Бедняки даже специально переселяются сюда из-за пещер. Дешевле, чем возводить лачуги из всякой дряни, по-нашему они называются "чаболас". Моя дочка тоже живет в такой фанерной трущобе. В Мадриде их полным-полно. Сообразив, что тема не очень подходит для беседы с иностранцем, портье перешел на другую: - Вы, должно быть, видели по дороге замок? Вот-вот, родовой дом маркиза Кастельмаре. Сеньор Шмидт собирался перестроить его в шикарный отель.

- И подвести фуникулер прямо к пляжу, - подхватил Педро. - Эх, так и не удастся покататься!

- Они уже почти договорились с маркизом. А сегодня сеньор Шмидт вдруг уехал! - Портье озадаченно посмотрел на гостя.

- Вы не знаете почему?

- Разве нам кто-нибудь что-то говорит? - пожал тот плечами. - Мы всё узнаем только под занавес.

- Может быть, на него так подействовала эта трагедия?

- Какая трагедия?

- Ну, воздушная катастрофа.

- Трагедий кругом сколько влезет. Даже перестаешь замечать. Не будь Шриверы богатыми людьми, а погибшие летчики американцами, никто бы и в ус не дул. На днях у нас теми же колбасными консервами отравились двое местных, дон Матосиньос и донья Матосиньос, так о них давно уже никто больше не говорит. - Портье вздохнул, потом, вспомнив про свои обязанности, оживился: - Так что останетесь довольны... Разрешите, я провожу вас!

Портье намеревался взять чемодан, но мальчуган выхватил его и помчался по лестнице. Очевидно, надеялся на добавочные чаевые.

- Да, совсем забыл, заполните, пожалуйста, графы в гостевой книге!

Мун перелистал объемистый том... Шмидт, предприниматель, приехал пятнадцатого марта, выбыл двадцать первого. Его поспешный отъезд очень заинтересовал Муна.

- Может быть, его переговоры с маркизом зашли в тупик? - задумчиво спросил Мун.

- Да нет, маркиз в таком положении, что не отказался бы даже от... Портье осекся и внимательно посмотрел на гостя. - Простите, сеньор, вы не сеньор Мун?

- Я! А откуда вам вообще известно, что я должен был приехать?

- О, Панотарос - маленькое местечко! Как только начальник полиции получил телеграмму от сеньора Шривера, так все уже знали о вашем приезде.

- Чувствую себя польщенным. А как вы узнали меня?

- По вопросам! - Портье улыбнулся. - Для обычного человека вы задаете слишком много вопросов.

СВИДЕТЕЛИ РАССКАЗЫВАЮТ

Мун не стал подниматься в свой номер. Не вспомнив про Педро, который дожидался наверху чаевых, он вышел на площадь. Солнце слепило глаза. Между домами сверкало море. К Муну подошла красивая жгучая брюнетка с ярко-синими веками и потускневшими глазами. Одета она была в вызывающе пунцовое платье с длинными разрезами по бокам. Волосы украшал прикрепленный черепаховым гребнем ярко-красный цветок. Так она пыталась создать национальный колорит, соответствующий спросу ее американских клиентов.