Михаил Петров - Гончаров влезает в аферу Страница 5

В дверь позвонили. Сверкая кожей плаща и миндалинами ясных глаз, на пороге стояла ведьмочка-кореяночка. Хорошенькая, игрушечная и в то же время дикая, необузданная. "И не обуздать такую", - прикидывал я, помогая снять плащ. Не удовлетворившись плащом, я пошел дальше - принялся расстегивать кофточку. Гостья прервала это занятие точным тычком мне под ложечку.

- Сначала морковку, - раздался ее резкий, но приятный голос. - Или то была шутка?

- Нет-нет... - Я заспешил к холодильнику и вытащил ярко-красный пакет бесовской закуски. - Вот, я готовился к твоему приходу.

Она, наверное, зашла в ванную, потому что раздался визг, лай, а вскоре появился мой недомытый после прогулки пес.

- Что это? - Девушка пыталась стереть влажные пятна глины, которой обильно ее уделал Студент.

- Эту собачку я специально для вас отловил. Ваш брат, слышал, охоч до песиков. Ща мы его в ванне завалим.

- Вы что, ненормальный?

- Как же, желание гостя - закон для хозяина. Ща мы его моментом. Одной рукой я ухватил Студента за шиворот, а другой взял со стола жутковатого вида финку.

Студент зевнул во всю пасть и, произнесши "ау", залез мокрым носом гостье под крохотную юбчонку.

- Ну и дом! - фыркнула Чио-сан и сбежала в комнату.

Через десять минут я накрыл журнальный столик и предложил отметить встречу "Морозоффым".

- А не замерзнем? - усмехнулась Чио-сан.

- Исключено, - двусмысленно пообещал я и сразу перешел к делу: Скажи-ка мне, лапушка, тебя ко мне Князь отпустил или самовольно?

- С его дозволения-с.

- А зачем тебе, белке неразумной, нужно было его посвящать в наши интимные дела?

- Во-первых, интима еще не было и, возможно, не будет. А во-вторых, посвятили его вы, Костя-сан. Он кабинеты все прослушивает, не говоря о приемной.

- А то, о чем мы будем говорить, он тоже узнает?

- Да, мой господин.

- Ну ты и стерва.

- Да, мой господин.

- Почему?

- Он платит мне деньги.

- Ну Бог с тобой! За более тесное знакомство!

Мы выпили.

- А если я тебя трахну, ты тоже расскажешь?

- Нет, ему это будет неприятно.

- Какая забота, - умилялся я. - А ты Лийку хорошо знала?

- Есть два ответа.

- То есть?

- Если говорить, как приказывал шеф, то не знала совсем. А если в действительности, то знала, и даже очень хорошо.

- И что же тебя заставляет нарушить приказ начальника?

- Любовь к истине и боязнь за Лию.

- Какая боязнь?

- Не знаю.

- Поэтому ты и пришла?

- Не знаю.

- Кто тебя рекомендовал в фирму?

- Никто, сама пришла.

- Врешь!

- Да! Но это существенно.

- Что существенно?

- Лия.

- Ей что-то грозит?

- Не знаю. Может быть.

- Откуда она?

- Из Эйска.

- Где родители, родные?

- Под Эйском.

- Точнее.

- Не знаю.

- По каким городам совершали они свое свадебное турне?

- Золотое кольцо и...

- Что?

- Ничего. Я пошла, уже поздно.

- А как же?..

- Пока никак. А вот если бы Степан Ильич узнал, что мы переспали, то было бы неплохо.

- Ничего не понимаю. Я провожу.

- Нет, не нужно.

Дверь за ней закрыться не успела: на пороге стояла Ленка, как солдат на вошь глядя на удаляющуюся изящную спинку кореянки.

- Эт-то что? - Она гневно ткнула перстом во мрак лестничных пролетов.

- Чио-Чио-сан, наиприятнейшая девочка.

Тщательно закрыв дверь и оглядев остатки пиршества, Ленка ядовито поинтересовалась:

- Ну и как у нее? Говорят...

- Слухи подтвердились, - произнес я голосом трагика, - перпендикулярно от нормы.

- Скот! - Секунду подумав, она пнула ногой жиденький столик. Потом со злорадством поглядела на осколки посуды и на "Морозоффа", в конвульсиях выталкивавшего из горла последнюю свою кровь.

Но мне сейчас было не до "Морозоффа": я заметил аккуратно сложенный листок бумаги размером со спичечную этикетку. Очевидно, он находился под чашкой Чио-сан.

Не обращая внимания на ядовитое Ленкино шипение, я развернул клочок и прочел: "Северное шоссе, 10-й километр. "Белая вода", дача К. Пушкина. 2А, Эйск".

- Вот сучонка! - воскликнул я.

А про себя подумал: раньше взять бы тебя за шкварник, да в ментовку, да позвать Ваньку Наумова - был у нас такой лейтенантик. Все бы ласточка выложила как на духу - или как там у них...

- Вот сучонка!

- Это ты мне? Это ты мне? - шипела, приплясывая вокруг меня, Ленка. Это ты мне?

- Тебе, тебе. Успокойся!

* * *

Ощущение ирреальности навалилось с новой силой. Похоже, вся князевская шарашка решила тянуть меня за нос. Навязать роль Буратино, постоянно подбрасывая мне фальшивый ключик, да еще от множества дверей. Врут все, а зачем? Дают деньги, но с условием вконец меня запутать. Что делать? Не правильнее ли, приняв условия игры, спокойно поплыть по реке уже выдуманной Князевым легенды, с удовольствием лакомясь тоненькими кружочками "лимона"? А вдруг это живец, вдруг меня, как дуру-рыбину, заглотившую его, вот-вот начнут тащить, чтобы в уху... М-да... "Если хочешь быть майором, то в сенате не служи..." И еще эта восточная шлюшка. Потрясла меня, как миксер, поставила на уши, потрясла еще и опять перевернула. Верить ей или нет? То, что она доложит Князю, - это факт, но насколько подробно и детально вопрос. Лучше ей не верить! Хотя она могла именно на это и делать ставку. Чертовщина какая-то!

Баба деньги слямзила, и они спектакль мне показывают, сижу в первом ряду да с пряником в зубах. И вообще, кто такая эта Лия? Один говорит шлюха, другой - обратное.

- Ты меня любишь? - в ухо замычала Ленка.

- Ага, отстань!

Она обиделась и ушла на кухню. "Нет чтоб домой", - подумал я, стараясь сосредоточиться. Лия Георгиевна - кто она такая? Пусть ответит человек незаинтересованный.

Я поднял трубку. Набрал номер старого знакомого, преподавателя иняза, выпивохи и бабника.

- Але.

- Еще рано, - опережая события, предупредил я, - только десять! Костя говорит. Извини за беспокойство.

- Ничего, капитан, выкладывай.

- Ты знал такую Лию Георгиевну?

- Герр? Конечно. У нас училась.

- Она что, дочь Соломона?

- Нет, немка.

- Как на передок, слаба?

- Да ты что! - Он зашелся от возмущения. - Мне даже не дала, неделю ее за собой таскал. Ни в какую!

- Охарактеризуй.

- Педантична. Грамотна. Умна. Порядочна. Не скажешь, что из деревни.

- Из какой?

- Откуда-то из Сибири. Медвежий угол. Поселок какой-то.

- Как училась?

- Немецкий, английский - говорит и пишет свободно. Французский прилично.

- Скажи: могла ли она написать "козел" через "а", "не ищи" - через "и"?

- Описка возможна. Ошибка? Ошибка исключена.

- Хорошо. Последнее. Как пишется "оревуар" и что точно означает?

- "Au" - "до", "revoir" - "свидание". То есть "до свидания". Или "до скорого".

- Спасибо. Когда пикничок соберем?

- Дело хорошее. А зачем тебе Лийка понадобилась?

- Да так. Au revoir!

* * *

Что ее заставило писать с ошибками? А если она вообще никуда не собиралась? Не собиралась, но уехала. Или увезли силой? Тогда становятся понятными орфографические ошибки. Возможно, она сообщала о себе таким образом, давала знак не верить первому впечатлению от ее записки. Нормально.

Теперь два адреса, что оставила раскосая бестия. Или информация исходит от Князя, или это инициатива Чио-сан. Надо проверить хотя бы ближайший - это, очевидно, дача Князева.

Это нетрудно было проверить. До Чистова, бывшего князевского соратника, удалось дозвониться довольно быстро.

- Глеб Андреевич, добрый вечер! Гончаров.

- А-а! Здорово! Чего вдруг?

- Да вот в баньке захотел попариться. Как, свою-то выстроил?

- Нет, не успел.

- Может, к Князю напросимся? У него дача у "Белой воды"?

- Ага. Да ну его... Лучше уж к соседу. Подъезжай завтра ко мне в десять.

- Спасибо. Буду.

Дача-то Князева, а что толку? Но посмотреть ее не вредно.

Что-то подозрительно притихла Ленка. Я осторожно заглянул на кухню. Говорят, нет ничего хуже, чем пьяная баба на транспорте. Уверяю, что на кухне - та же история. Моя дама бессмысленно лупала пьяными глазами. Студент сидел рядом и ситуацию оценивал критически.

- Сакатина ты, Кот! - сообщила Елена доверительно, когда я с трудом дотащил ее до дивана, накрыл пледом и поставил рядом тазик.

- Ша, алкашка. Студент! Сторожить! - приказал я псине. Собрав джентльменский набор взломщика, сам я ушел в ночную сырость.

* * *

Дачное местечко "Белая вода" находилось по другую сторону реки, и до князевской дачи я добирался в объезд, через мост, на "левом" автобусе, добирался в обществе веселой компании. Квинтет состоял из двух парней и трех девок - одна была явно лишняя. Она доверчиво положила голову мне на плечо, предлагая познание непознанного. Ее горячо поддержали товарки.

- Мужик, валим с нами! У нас кайф! Видик, травка, все путем. Милку трахнешь, она сегодня бесхозная.

- Девочки, я стоик и всегда отрицательно относился к совращению малолеток. А потом, я импотент. Шеф, мне здесь!

Расплатившись, я удачно приземлился в лужу. С минуту постоял, провожая яркие рубинчики автобуса, привыкая к кромешной темноте и слякоти. Автобус, фырча, исчез. Я остался один в промозглом ночном тумане.