Андрис Колбергс - Тень Страница 5

Парень явился перед закрытием рынка и очень торопился. Мнацоканов оставил свой урюк под надзором соотечественников и последовал за ним. Такси с включенным счетчиком ждало на стоянке.

- Министерство строительства, - скомандовал парень и извинился перед Мнацокановым за то, что придется сделать крюк. В министерстве кончается рабочий день, а ему до зарезу нужна одна подпись. Достал из дипломата сколотую скрепкой пачку заполненных бланков, наморщил лоб. В министерстве он пробыл минут пятнадцать и вышел оттуда веселый и улыбающийся.

- Чем могу быть полезен? - спросил он. - Может, ведерко раствора?

- Шифер мне нужен. У родственника сын женится, дом строит.

- Слыхал-слыхал, хватит, оставь при себе. Сколько?

- Может, вагон... - неуверенно сказал Мнацоканов.

- Твой родственник в честь молодых целый жилой квартал строит, что ли? - присвистнул парень. - У меня не один объект, но столько я все равно не наскребу. Разве что пару грузовиков с прицепом, а уж транспорт ищи сам. Грузчиков беру на себя.

- Куда мы едем?

- Как куда? Смотреть шифер. На некоторых стройках я неделю не был, надо взглянуть, как там подъезды, не загорожено ли всяким хламом.

- А цена как?

- Цена - стандарт, ни больше ни меньше. Останови! - Парень хлопнул водителя по плечу и, оставив дипломат на сиденье, вылез из машины.

На той стороне улицы возвышался дощатый забор, за ним виднелись контуры строящегося здания. Стройка была громадная, и, хотя пока лишь серые железобетонные конструкции вздымались в небо, планировка помещений и оконные проемы позволяли прийти к определенному выводу: возводится корпус какого-то промышленного предприятия.

Южанин удовлетворенно отметил размах работ. Больше возможности поживиться. Перепадет и кровельное железо, и краска, а может, даже лесоматериалы. Если не от этого начальника, то от другого. Он отметил на клочке бумаги адрес, чтобы потом, если понадобится, без труда найти стройку.

Тем временем молодой человек прошел через чугунные решетчатые ворота и нырнул в будку с дымящейся трубой. Через минуту он уже махал рукой Мнацоканову. Пожилой сторож, улыбаясь как майское солнышко, пропустил их обоих на территорию.

Наискосок от ворот у самого корпуса штабелями были сложены листы шифера.

- Будем брать отсюда, здесь подъезд удобный, - сказал парень и принялся считать листы, покупатель зорко следил за ним, повторяя про себя счет и загибая на каждый десяток палец.

Затем Мнацоканов извлек из кармана кусок мела и провел на штабеле вертикальную черту: налево - купленный им шифер, направо - остальной.

Когда они уходили, сторож, не переставая улыбаться, отвешивал им поклоны.

- А цемент достанешь?

- Увези сперва шифер. Накладные-то я тебе дам, но стопроцентную безопасность не гарантирую.

- Скажи, как построить дом без цемента?

- Может, и сделаю тонн пять. Но с трудом и не здесь... На другом объекте. В понедельник утром, пока ребята будут грузить шифер, мы оба туда слетаем. Это недалеко. Мне причитается восемь сотен задатка.

- В понедельник все сразу и получишь.

- Нет, задаток сейчас. Я за тобой бегать не стану, по званию ты за мной бегать должен. Две сотняжки отсчитаешь отдельно, я сторожу отдам.

Мнацоканов отсчитал требуемую сумму, парень снова направился в сторожку.

- Ты куда теперь? - спросил он, вернувшись.

Мнацоканов назвал адрес, по которому он и еще несколько торговцев с рынка снимали комнату. Это нам по дороге, сказал парень, как раз мимо проедем, пусть Мнацоканов ждет его там в понедельник утром...

- Этот шакал опять меня надул - пришлось платить за такси двенадцать рублей!

После того как уплыли восемь сотенных, деньги за такси стали последней каплей, переполнившей чашу терпения. Казалось, снес бы покорно все, но не это.

Дальнейшие события потерпевший Мендей Мнацоканов мог следователю Харию Дауке и не живописать, так как проходной двор с несколькими выходами на соседние улицы, у которого парень вылез из такси, был хорошо знаком как мошенникам, так и работникам милиции. Следователю было ясно, почему Мнацоканов со своими грузовиками напрасно прождал мнимого строительного босса и без толку искал его на стройплощадке; неясна была, единственно, роль сторожа во всем этом, но не очень-то верилось, что это не подставное лицо.

- Вот вам бумага, ручка, в конце коридора стол. Опишите все вкратце, постарайтесь не упустить ничего существенного...

- Начальник, лови его скорей, он растратит мои деньги!

- ...Только помните, написать надо все четко и подробно.

- Дай еще бумаги, мне тут не хватит!

- Почем у вас на Кавказе мандарины с базара?

- На базар не ходи. На село надо ехать. А ты вообще не покупай! Верни мне деньги, я тебе мандарины так принесу!

- А где у вас продают цемент?

- Где продают! В магазине продают. Везде продают... Кто как может, так и покупает, - уклончиво ответил Мнацоканов.

- А у нас шифер и цемент продают только в магазинах стройматериалов.

- Хорошо, буду знать.

- И у вас их продают только в этих магазинах.

- Нет, начальник! Неправда! Клянусь, неправда! Мой сосед строил дом, у него материал остался, он его продал. А куда девать? Деньги вложил, вернуть надо... Слушай, начальник, я не понимаю, что ты хочешь! Человека обманули! Меня обманули! Восемьсот рублей отняли! На что домой ехать! У меня семья, дети!

- Когда вы в первый раз видели купюры у него в дипломате...

- Много денег. Целые пачки, как в банке! По двадцать пять, десятки, пятерки... Сперва арестуй этого сторожа, он на объекте сидит... Может, он самый главный! Вчера брал деньги, кланялся, а сегодня говорит: "Не мешай работать, ты здесь посторонний человек!" Со стариком строго надо, тогда он покажет, где тот, в кожаный пальто, живет!

Функция денежных купюр Харию Дауке стала ясна сразу, но вот роль сторожа по-прежнему осталась непонятной. Заклеенные пачки денег должны были внушить возможному клиенту доверие к хозяину. Скорее всего дензнаков в каждой пачке было раз-два и обчелся - сверху и снизу, - а посередке нарезанная бумага. Жулики называют такие пачки "куклами" и довольно часто ими пользуются. По всей видимости, и женщину он брал с собой, чтобы произвести впечатление на клиентуру, хотя она точно так же не вписывается в эту компанию, как и сторож объекта.

- И в самом деле серьги с бриллиантами?

- С большими бриллиантами, начальник! Карат, не меньше. Настоящий бриллиант, мы на юге сразу видим, нам лупа не нужен, это у вас так смотрят!

Следователь Харий Даука вынул из ящика письменного стола альбом с фотографиями ранее судимых жуликов. Большинство из них уже вышли из заключения, некоторые были осуждены вторично. Следователю ОВД, которого работой в значительной мере обеспечивал Центральный рынок, без такого альбома не обойтись.

- Взгляните, может, увидите знакомое лицо. - Даука подвинул альбом Мнацоканову. Хотя бы выяснится, насколько точно потерпевший способен описать разыскиваемого. - Номер такси, на котором вы разъезжали, конечно, не помните.

- Как я забыл про номер сказать! Он у меня записан! - Южанин пошарил по карманам и подал следователю смятый листок бумаги. - Улица записан... Номер дома записан... Такси тоже записан...

Мнацоканов быстро пролистал альбом, не задерживаясь взглядом ни на одном снимке.

- Здесь эта зараза нет, - сказал он категорически. - Сторожа брать надо!

- Ладно. В коридоре стол, пишите заявление.

Оставив Мнацоканова в конце коридора наедине с бумагой и ручкой, Даука зашел в соседний кабинет, где майор Филипенок что-то подсчитывал с помощью калькулятора.

- Что приключилось с сыном гор? - не поднимая головы, спросил Филипенок. - Девочки обчистили? Присядь. Сейчас покончу со стрижкой мамонтов и буду в твоем распоряжении.

- Покупал шифер, но успел лишь расстаться с деньгами. Я, между прочим, сегодня утром был на рынке, хотел купить дочери мандаринов в больницу...

- И тебе предложили марокканские по пятерке за килограмм. Это недорого, - бодро ответил Филипенок. Он руководил отделением по борьбе со спекуляцией и хищениями социалистической собственности.

- Похоже, тебя это радует.

- Рыдаю, но не могу подступиться. Целый месяц хожу вокруг да около, но никак. Нет смысла брать их с этими жалкими килограммами, надо выйти на магазин или склад, где им отпускают товар налево. Я вообще-то уже готов был взяться за них как следует, но на меня свалилась стрижка мамонтов.

- Мне всегда казалось, что археология - сложная наука.

- На рынке сидят старушки с шерстяной пряжей. И рассказывают всем, что стригут дома овечек. Но стригут-то мамонтов! Каждая из них продает около четырехсот килограммов шерсти в год, а где ты найдешь овечку, способную дать больше десяти?

- И у тебя то же самое.

- Что ты сказал?

- Я говорю, и у тебя то же самое: не было бы тетушек, готовых купить триста девяносто килограммов ворованной шерсти в год, не было бы и поставщиков.