Стенли Эллин - День пули Страница 5

– Игги, – сказал мистер Ковак, – я не хочу, чтобы ты пускал сплетни о людях. Ты слышишь меня?

Игги слышал его, слышал. Он отпрянул назад, как будто ему дали пощечину, стоял и как-то странно смотрел на мистера Ковака. Он ничего не говорил и даже не шевельнулся, когда мистер Роуз подошел к нему и снова положил руку на плечо.

– Ты слышал, что сказал твой папа, а, детка? – сказал мистер Роуз.

Игги снова ничего не сказал.

– Конечно, слышал, – сказал мистер Роуз, – и мы с тобой понимаем теперь друг друга гораздо лучше – словно камень с души свалился.

Кстати, заходи ко мне в любое время, для тебя найдется много разных поручений. Я плачу хорошо, можешь не беспокоиться.

Он достал из кармана кредитный билет.

– Вот, – сказал он, сунув его в руку Игги, – вот, чтобы ты имел представление. А теперь пойди развлекись.

Игги посмотрел на деньги как лунатик. Я был совершенно сбит с толку. По моим представлениям, это был триумф, а Игги стоял ошеломленный, вместо того чтобы откровенно радоваться. И только когда с нами заговорил сержант, он словно бы проснулся.

– Ладно, ребята, – сказал он, – дуйте домой, а с остальными мы еще кое-что обсудим.

Я не стал дожидаться, чтобы меня упрашивали, вышел и быстро зашагал по улице, а Игги мотался позади меня, не говоря ни слова.

Три квартала я уже пробежал, оставался один. Я не замедлил шага до тех пор, пока не оказался рядом со своим домом. И никогда я не радовался огням в родных окнах больше, чем в тот момент. Но я не вошел внутрь сразу. Я внезапно понял, что вижу Игги в последний раз, и я неловко задержался. Я никогда не любил прощаться.

– Это хорошо, – сказал я, – я имею в виду, хорошо что мистер Роуз дал тебе доллар. Ведь это целых двадцать мячей.

– Да? – спросил Игги – так же весело, как до этого посмотрел на своего отца. – Держу пари, это новенькая клюшка для гольфа. Вот так!

Пойдем со мной к “Лео”, я покажу тебе.

Мне хотелось пойти с ним, но еще больше меня тянуло домой.

– Ах, мои домашние будут огорчены, если я приду поздно, – сказал я.

– Как бы то ни было, ты не можешь купить клюшку на доллар. Для этого нужно гораздо больше чем доллар.

– Ты думаешь? – сказал Игги, затем медленно открыл ладонь, так что я увидел, что он держит. Это была не долларовая кредитка – к моему ужасу, там было пять долларов.

Как сказала моя жена, это было давным-давно. За тридцать пять лет до того, как фотограф сделал снимок с Игнеса Ковака, человека известного в мире рэкета, распростертого у колес своей большой машины, с пулевой раной во лбу и с сумкой для гольфа на сиденье рядом с ним.

Тридцать пять лет назад я понял значение последних его слов и действий, когда мы стояли лицом друг к другу на улице Бруклина, после чего разошлись каждый своей дорогой.

Я разинул рот, увидев деньги в руке Игги. Это были сокровища Креза, сумма встревожила меня.

– Ого, – воскликнул я, – целых пять бабок! Куча денег! Лучше отдай их отцу, а то он набросится на тебя.

Вдруг я, к своему удивлению, увидел, что рука, держащая деньги, дрожит. Игги дрожал, как будто он окунулся в ледяную воду.

– Отдать старику? – закричал он в ответ, обнажив сжатые зубы. Знаешь, что я сделаю, если он попытается расправиться со мной? Я пожалуюсь на него мистеру Роузу – вот что! Тогда увидишь!

Он развернулся и побежал прочь по улице, слепо направившись навстречу своей судьбе.