Яна Розова - Долина туманов Страница 5

Ощущая поцелуи мужа на своей шее, она не то чтобы безумно возбуждается, но ощущения испытывает приятные. Ловким движением он стягивает с нее красные трусики…

Да, соглашается сама с собой Ася, им было хорошо вместе. Вполне хорошо.

Проходит всего несколько минут, и Вовус откатывается на край постели.

– Что случилось? – спрашивает Ася. Она чувствует себя немного глупо.

– Меня тошнит, – говорит он глуховато.

– Скушал что-то?

Брови Вовки на мгновение страдальчески изламываются, но вот он уже улыбается:

– Скушал уши у Гаврюши!

– Ты шутишь? Тебя не тошнит?

– Тошнит, – еще одна улыбка, – ничего, я сейчас таблетку съем, и все пройдет. Прости меня.

В ответ она растягивает уголки губ.

Ася забывает о постельном ляпсусе мужа, как только переступает порог ванной комнаты. Она забывает и о самом Вовусе, сорокалетнем серьезном мужчине с седеющими висками и непонятным рассредоточенным взглядом. Только о десяти совместно прожитых годах забыть не получается. Они были неплохими, эти годы. Думая о прошлом, Ася словно прощается с ними.

Ей было лет пятнадцать, когда она начала мечтать о добром волшебнике, который вошел бы в ее мир, в ее дом, в ее жизнь, вдруг избавив их маленькую семью от бедности. Да, в те времена они с Верой были очень бедны.

Ася училась в девятом классе, а старшей сестре, едва успевшей окончить школу, пришлось найти работу, иначе они бы голодали. Вера освоила парикмахерское ремесло в дешевом салоне красоты, работавшем прямо на первом этаже их пятиэтажки. Стригла пенсионеров и малышей, потому что умела быть терпеливой и к тем и к другим. Ася прекрасно помнила, как, вернувшись после двенадцатичасовой смены, сестра брала в одну руку учебник, в другую – бутерброд и садилась за письменный стол. Бутерброд она съедала – молодая и всегда голодная, – а книга становилась подушкой.

Ася и сейчас хорошо помнит, какие тряпки ей приходилось носить! Кое-что она пыталась шить сама, но смотрелись эти вещи ужасно, а ей, хорошенькой девушке, было нестерпимо стыдно выглядеть оборванкой.

«Ох, – думала Ася, глядя на своих более обеспеченных подруг, – вот бы мне кто-нибудь купил такие вещи!»

Мечтая о волшебнике, Ася представляла себе богатого родственника, например, но вместо него появился Вовка. С будущим мужем Ася познакомилась не самым приличным для девочки из хорошей семьи образом. До сих пор она скрывает эту историю от Веры – на всякий случай. Вера не из тех, кто может снисходительно посмеяться над прошлым. Она воспринимает все слишком серьезно.

Случилось это серым осенним днем, когда Ася с подружками, спрятавшись за высоким парапетом в парке, собирались покурить. Курение в те времена было рисковым приключением. Ася знала это, но курить в скверике за школой считалось шикарным, и даже самые хорошие девочки из класса делали это, как же Ася могла отказаться?

Вот так, втроем с одноклассницами, Анькой и Варькой, они пристроились за каменным парапетом, достали болгарские сигареты «Стюардесса» и начали искать спички.

– У меня точно были! – бормотала Варька, роясь в сумке.

Анька, всегда немного заторможенная, растерянно наблюдала за ее поисками, Ася устала сидеть на корточках и выпрямилась в полный рост. Мимо шел прохожий – молодой мужчина, симпатичный, хорошо одетый. Ася склонила голову к правому плечу, пожалела, что у нее не накрашены губы, и окликнула его:

– Эй, парень!

Он повернулся к ней и замер на месте. В тот момент – и Ася ясно это запомнила – на его лице проступили по очереди удивление, восхищение, надежда, ожидание. Он потер глаза, будто опасаясь, что девушка эта – видение.

Ася рассмеялась от удовольствия: ей уже приходилось видеть подобное, наверное, на сотне мужских лиц и рож.

– Спичек не найдется? – спросила она.

С представителями противоположного пола Ася общаться умела. Или, правильнее сказать, обращаться, как обращаются с непредсказуемыми существами, вроде диких лошадей или крупных собак, покоряя, подчиняя, превращая мужчин в преданных слуг. В очень редких случаях Асе приходилось постараться, но Вовус был рад подчиниться раз и навсегда после первого ее взгляда.

– Найдется, – ответил он, доставая красивую зажигалку.

Под насмешливым, но поощрительным взглядом юной девушки, красивее которой он никого в своей жизни не видел, Вовка сделал шаг к парапету и протянул огонь. До Асиной сигареты оставалось еще сантиметров тридцать, но девушка не шелохнулась, дождавшись, пока мужчина не потянулся к ней сам, прикрывая огонь ладонью. Поведи себя Ася иначе, девчонки, сидевшие у ее ног за парапетом, сказали бы, что она держит себя как «шлюха у трех вокзалов». Кстати, как только Вовка подошел к парапету впритык, обе Аськины подруги тут же вскочили, будто те трое из ларца: что тебе, новый хозяин, надо?

Вовка даже слегка испугался, отпрянул и рассмеялся вместе со всеми.

Ася очень боялась, что Анька с Варькой каким-нибудь образом выдадут, что они школьницы и прячутся тут от всех, в страхе получить на орехи за курение. Но подружки поляну просекли – Варька небрежно упомянула, что у них еще «лекции», а Анька технично вписала в свой небольшой приветственный монолог два волшебных слова: «семестр» и «коллоквиум». Молодцы, девки!

Надо сказать, Вовку надуть им удалось виртуозно, что Ася сумела использовать и в дальнейшем. После той, первой, встречи Вовус ухаживал за ней целый год, не догадываясь, что его девушка – старшеклассница. И не просто встречался. Между ними уже происходило то, что согласно законодательству можно было бы трактовать как совращение малолетних.

Сказать правду Асе пришлось немного позже, получив предложение руки и сердца, ведь ей едва исполнилось семнадцать. К тому же пришло время знакомить Вовку с единственным родным человеком – сестрой, что не могло не привести к разоблачению. Улучив удачный момент, в постели, сразу после акта любви, Ася покаялась во лжи.

К признанию невесты Вовус отнесся с веселым ужасом, после чего некоторое время дразнил ее «малявкой» и дарил по поводу и без смешных плюшевых зверей. Обижаться Асе не приходилось – ее афера сошла с рук.

В остальном жених нравился Асе все больше: у него водились деньги, так как он занимался мелким бизнесом. Вовус не жадничал, покупал все, что Ася просила, не упрекал ее за страсть к вещам и веселым развлечениям. И пусть он не умел говорить комплименты, отменял из-за дел свидания, мало интересовался Асиными делами – все это компенсировала его щедрость.

А еще у Вовки была собственная квартира, холостяцкая, но очень неплохо обустроенная. Представляя себе, что она может войти в эту квартиру в качестве хозяйки, Ася чувствовала, как сладко ноет ее сердце. «Хочу-хочу, – стучало оно. – Хочу-хочу!»

Ася помнила, как отреагировала Вера, узнав, что сестра собралась замуж.

«Господи, – усмехается Ася, подставляя лицо и грудь под горячую воду, – как же Верка орала!»

Не было секрета в том, что временами Вера была совершенно невыносима! Пока они жили вместе, Ася чувствовала себя солдатом срочной службы. Старшая сестра загоняла ее в постель в половине десятого, запрещая даже читать на ночь. Утром будила в половине седьмого и заставляла делать зарядку. В сладостные вечера выходных дней цербер Вера строго следила, чтобы Ася возвращалась домой не позже десяти вечера. Иначе ее наказывали. Просто и эффективно: Асе не давали денег. А деньги девочке всегда были нужны – на сладости, косметику, сигареты (тсс!), на всякое-разное, в чем нуждается молоденькая девчонка.

И после замужества Аси сестра исхитрялась вмешиваться в ее жизнь. Она постоянно пасла Асю, лезла с советами, поучениями. Особенно злило младшую сестру, что и Вовус часто принимал сторону Веры. Вера считала, что Асе не стоит водить большой паркетный внедорожник: он тяжелый, неженственный, много жрет бензина – совершенно ни к чему ей такой автомобиль! Ася говорила, что это Веру не касается, потому что в автомобилях она не смыслит ничего и даже водить не умеет.

«Меня это касается! – жестко говорила сестра, сдвигая свои густые черные брови. – Ты с такой махиной не справишься, а водить любишь быстро. Вдруг разобьешься на этом монстре?!»

Тут и Вовка присоединялся к воспитательной беседе: Вера права, Вера знает, что говорит, Веру слушать надо!

«Фу, достали!» – закатывала глаза Ася, но всегда делала то, что ей говорили. Так было спокойнее жить, ведь если не послушать Веру, небо станет с овчинку. Кроме того, Ася уже убедилась, что сестра слишком часто оказывается права.

Единственным человеком, которого Вера никогда не поучала и прощала все, был ее драгоценный муж.

«Любовь, – посмеивалась Ася. – Вот такая мыльная опера!»

Их брак был скоропалительным, залетным. Алексей даже пытался отвертеться от женитьбы, но Вера так плакала на плече сестры, что Ася сама расстроилась и решила: надо помочь! То был чуть ли не первый случай, когда Асина железная сестра ревела белугой.