Сумасшедший день - Николай Иванович Леонов Страница 5

– Я крепко сплю, тем более в такую рань.

– Устаете на учебе? – новая улыбка, Гуров протянул назад паспорт и неловко задел сумку плечом, отчего та упала на пол, высыпав все содержимое. – Ох, извините, как медведь у вас тут. Натоптал, уронил. Давайте помогу.

Опер присел рядом с девушкой на корточки, помогая собрать вещи. Пудреница, расческа, губная помада, ключи от машины, россыпь визиток – ничего криминального или подозрительного. Даже презервативов, неизменного атрибута ночных жриц, не было.

Алиса нисколько на его неловкость не разозлилась, наоборот, рассыпалась звонким смехом, напоминающим серебряный колокольчик:

– Вы вовсе не медведь, очень даже приятный мужчина. Совсем не похожи на полицейского, скорее на преподавателя. Устаю, да. Я еще учусь, студентка, и подрабатываю немного.

От ее комплимента Лев зарделся, не зная, что сказать в ответ. Смущенно откашлялся:

– Простите, что побеспокоил, работа такая.

– Ничего страшного! Вы, наверное, ужасно устали вот так ходить по квартирам, ведь вечер уже, темно! Опасная у вас работа! И такая важная!

За толстыми стеклами голубые глаза смотрели на Гурова с восхищением, так что он почувствовал себя настоящим рыцарем без страха и упрека, а не уставшим оперативником.

– Вы одна живете? Может быть, кто-то утром в квартире еще был и мог слышать шум?

На вопрос на нежных щеках выступил румянец.

– Ко мне иногда только подружки приходят. Жениха нет.

– Спасибо за помощь еще раз.

– Не за что, мне так скучно бывает дома одной над лекциями сидеть. Было приятно с вами поболтать. Надеюсь, вы всех преступников поймаете. Вы точно такое умеете.

Алиса тепло улыбнулась. Мельком бросив взгляд в глубину квартиры, оперативник распрощался и вышел на площадку. Тотчас же приоткрылась дверь напротив и оттуда замахала Нинэль Гавриловна:

– Товарищ оперативник, ну давайте же быстрее, сюда ко мне проходите.

Опер шагнул во вторую квартиру, досадуя на себя, что просто теряет время. Старуха явно ошиблась, Алиса выглядела обычной студенткой, скромной и милой. Юная девушка показалась оперативнику даже немного наивной в своем восхищении его работой. Никаких признаков борделя: светлая квартира, где он успел заметить за приоткрытой дверью не гигантскую кровать для любовных утех, а обычный диван и рабочий стол с компьютером, телевизор на стене. В прихожей три пары обуви, одни туфли действительно на каблуках, объемная дамская сумка, куртка и дубленка. Совсем не похоже на жилье, где проживает куча девиц. Он бывал на задержании в домах, переделанных в бордели. Там в каждой комнате стояла огромная кровать, шкафы ломились от нарядов и вызывающих костюмов для ролевых игр с клиентами. Свечи, плетки, презервативы и множество алкоголя во всех комнатах. Девочки ночью пили и ублажали мужчин, а днем отсыпались, поэтому к моменту появления оперативников в квартире был ужасный бардак из раскиданной одежды и пустых бутылок. Квартира Алисы даже отдаленно не напоминала те жилища. Теперь ему было вдвойне неприятно, что все домыслы старухи оказались напрасными, но по-прежнему приходилось терять время, чтобы Нинэль не закатила новый скандал. Она сунула ему древнюю потрепанную тетрадь, где крупным почерком была отмечена дата и далее шли записи о передвижениях и событиях в подъезде с указанием номеров квартир. Женщина листала лихорадочно страницы и бубнила:

– Вот смотрите, 20-го числа рыжая приходила, а 21-го уже цыганка заявилась, потом три дня тишина, а дальше, вот как к выходным ближе, так они одна за другой. 25-го блондиночка, 26-го новенькая явилась, такая, с кудрями, как у негра, первый раз ее видела. Дальше смотрим, 27-го утром снова блондинка.

Гуров почти не замечал ее бубнежа, прислушиваясь к своим ощущениям. Ему было приятно общение с Алисой и ее восхищенное внимание. Оттого, что девушка была такой скромницей, ее комплименты произвели впечатление искренних. Сложившаяся картинка никак не совпадала с рассказами подозрительной соседки, так что теперь Гуров смотрел с сомнением на все эти записи в тетради: а не бред ли это сумасшедшей и спасать надо бы уже соседей? Мало ли что привидится странной вдове – голоса в голове, инопланетяне ли прикажут убить соседку за выдуманный разврат. Он про себя решил, что завтра же свяжется с местным участковым и обсудит, как бы назначить опеку над женщиной, пока не случилось непоправимой беды. Сейчас пора прощаться, его ждут рабочие дела. Тон у Гурова стал суровым и деловым:

– Хорошо, я данные вашей соседки проверил, все в порядке. В квартире она одна находится, признаков борделя нет. Спасибо за сигнал, но он не подтвердился. К вам еще зайдет участковый для разговора. Это все, что могу для вас сделать.

– Как не подтвердилось?! – возмущенно закудахтала пенсионерка и потрясла толстой тетрадью. – А это что? Вот же все доказательства.

– Доказательства несуществующего преступления. – Лев Иванович умел быть жестким, когда это требовалось. – Я вашу информацию проверил и подтверждений не нашел. Поэтому никаких заявлений принять не могу. Кстати, предупреждаю вас, что за ложный донос существуют уголовная статья и наказание в виде штрафа. Если мы зафиксируем ваше обращение документально, то после проверки участкового суд может счесть ваше заявление именно ложным обвинением соседки в проституции, так как никаких улик противозаконной деятельности нет. Надеюсь, что вы меня поняли.

Старуха задохнулась от возмущения, и одновременно Гуров отчетливо увидел страх в ее мутных от старости глазах. Она молча пихнула дверь, показывая, что больше не желает его видеть. Лев Иванович кивнул в качестве вежливого прощания и перешагнул порог. Спускался он на первый этаж с неприятным ощущением множества взглядов, которые, как тяжелое одеяло, легли на плечи, ему казалось, что вслед смотрят в глазки всех дверей.

Внизу консьержка, очнувшаяся от дремоты, теперь принялась за вязание. Она добродушно кивнула Льву:

– Добрый вечер. В гости приходили в наш дом? Аккуратно, на улице скользко.

– Спасибо, и вам добрый вечер. Да, забегал по жалобе вашей жилички, Бойко Нинэль Гавриловны. Знаете ее?

– Ой, как не знать. – Благодушное настроение работницы мгновенно пропало. – Она уже тут всем плешь проела, как начнет жаловаться, как начнет. И все-то у нее плохие. Я вот сплю на работе да чаи гоняю, электричество жгу бесплатно. Хотя глаз не сомкнула ни на минутку с самого утра. Чай приходится горячий пить постоянно, потому что зябко