Лори Кинг - Элементарно, Ватсон! Страница 50

— Это и правда ты! — Дверь распахнулась, и Джексон вошел в дом. Гигант закрыл и запер дверь, после чего обнял Джексона. — Давненько же ты не показывался, сержант-майор!

Джексон тепло улыбнулся.

— Верно, сержант.

— Твой друг в задней части дома. Будет чертовски рад тебя увидеть.

Джексон прошел сквозь широкую гостиную, одновременно выполнявшую функции бара и клуба. Ее стены покрывали фотографии солдат: многие были сделаны во Вьетнаме, но еще больше — в Ираке и Афганистане. Потолок казался гобеленом из армейских нашивок, захваченных вражеских флагов и изображений красоток различной степени неодетости. Появление сержант-майора было встречено уважительными кивками и улыбками практически всех находившихся в комнате афроамериканцев. Одни сидели за столами, беседовали, смеялись, потягивали пиво; другие собрались перед гигантским телевизором с плоским экраном и следили за баскетбольным матчем — «Уизардс» играли с «Аейкерсами»; третьи только что включили древний музыкальный автомат и теперь слушали балладу Эла Грина. Сержант ответил на каждый взгляд, каждый кивок и улыбку. Добравшись до занавеси в дальнем конце комнаты, он отодвинул ее и постучал условным стуком. Дверь почти мгновенно распахнулась, Джексон скользнул внутрь и быстро закрыл ее за собой.

Мгновение его глаза приспосабливались к полумраку. Он оказался в кабинете. Двое мускулистых мужчин сидели на стульях в противоположных углах помещения. Охрана. Подтянутый симпатичный чернокожий мужчина уже поднялся из-за стола и шел к Джексону, широко улыбаясь. Сержант-майор улыбнулся в ответ.

— Пи-Кей! Рад видеть тебя, брат. Как ты?

— Встретил тебя, черномазый, и стало совсем отменно.

От сержант-майора не ускользнуло использование самого личного обращения из лексикона воевавших во Вьетнаме афроамериканцев. Он обнял Пи-Кея, и они уселись в кресла.

Пи-Кей повернулся к одному из телохранителей.

— Виски почетному гостю. Лучшее. — Телохранитель направился к столу, и Пи-Кей перевел взгляд на Джексона. — Как воюется, Боб?

— Лучше, чем прежде, но не так хорошо, как могло бы.

— И у меня та же история.

Телохранитель поставил перед ними два стакана и бутылку двадцатипятилетнего шотландского «Обана».

— Лед не забудь. — Телохранитель поспешил выполнить поручение. — Чем обязан такой чести? Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло?

Джексон ухмыльнулся.

— А что, неужели я прихожу исключительно за помощью?

— Надо думать! — расхохотался Пи-Кей. — Здесь тебе не курорт. Я бы и сам пришел сюда только по крайней нужде. А вообще мы горды исполнять роль твоих нерегулярных войск, Боб. Ты всегда занимаешь верную сторону. Так что стряслось?

Джексон достал из-под рубашки конверт с фотографиями украденных серебряных вещей.

Пи-Кей внимательно изучил их.

— Я слышал, ограбили синагогу между Шестой и Ай. Это оттуда?

Джексон кивнул.

— Согласно одной из теорий копов это случайное ограбление, что в округе не редкость. Но тогда серебро должно быть уже у скупщика. Вне всяких сомнений, ты бы об этом знал.

— Знал бы. Но не знаю. Кроме того, местные громилы такого не тронут. Они профи, на дурное дело не пойдут.

— Думаешь?

— Готов спорить. Они не грабят церкви и синагоги. А тут тебе и церковь, и синагога.

— Верно, — кивнул Джексон. — Сначала это была синагога, но потом, когда евреи переселились в пригороды, из нее сделали АМЕ[62].

Пи-Кей заулыбался.

— Вот тебе наглядный пример процессов в социальной среде: теперь АМЕ перебралась в пригороды, а евреи вернулись. Жизнь идет по кругу.

Телохранитель принес лед. Пи-Кей разлил виски, бросил в каждый стакан по ледяному кубику и поднял взгляд на Джексона.

— Минута, чтобы проявились аромат и характер?

Сержант-майор кивнул.

— Ты всегда был хорошим солдатом.

Они подняли стаканы.

— Here’s tae uys[63], — сказал Пи-Кей.

— T’ose lak uys[64], — ответил Джексон.

— За отсутствующих друзей, — прошептали оба и выпили.

— Будешь настороже?

— Я закину сеть, — энергично закивал Пи-Кей.

Некоторое время они потягивали виски в молчании. Потом Джексон нахмурился, словно ему в голову пришел новый вопрос.

— Люди, работающие в том районе. Кто-нибудь из них способен сломать шею одним движением?

Пи-Кей задумался, покачал головой.

— Нет. Так действуют опера. Британские десантники, КГБ, спецназ ВМС. А эти парни никогда не опустятся до синагоги.

Джексон кивнул. Как обычно, Пи-Кей был прав.

Слушая отчет Мэгги о проведенной разведке, сержант-майор с неохотой признался себе, что доволен. Она превзошла его ожидания. Сейчас она описывала свои действия, и вне зависимости от полученного результата ее поход отвечал его строгим стандартам. Мысли сержант-майора блуждали. Он прервал Мэгги.

— Я потерял нить. Вернись на три предложения назад.

Она откашлялась, пытаясь вспомнить, что говорила, затем продолжила:

— Поэтому я просто смотрела на него, надеясь, что что-нибудь бросится в глаза — как на холме в обучающем фильме. Но чем дольше я смотрела, тем меньше необычного видела. Я думала о пяти критериях, но никак не могла найти им применение. Имена не двигаются и не имеют цвета. А затем меня осенило: благотворительность отбрасывает тень. Она связана с деньгами, а деньги всегда оставляют след или тень. Их можно отследить, пусть только при помощи бухгалтеров и аудиторов. Поэтому я начала изучать цифры, и кое-что выскочило: два пожертвования, одно — скромные десять тысяч, второе — более приметные четверть миллиона. Проект «Примирение» получил оба из анонимных источников. Но когда я сравнила частный список с их государственным отчетом, то увидела, что оба пожертвования поступили от «пятьсот один си три» — благотворительной организации, занимающейся переводом денег. И так я смогла найти жертвователя. Как ты и говорил, имя оказалось знакомым…

— «Закария фанд»? — прервал ее сержант-майор.

Она постаралась не выдать изумления.

— Вообще-то «Закария фаундейшн». Но суть верна.

— И, вне всяких сомнений, в качестве адреса был указан дом уборщика. — Мэгги кивнула. — А датировались переводы пятнадцатым или тридцатым числом месяца?

— Один пятнадцатым, другой тридцатым, — ответила она, немного разочарованная его догадливостью.

— Тогда главный вопрос заключается в том, кто финансировал нашего уборщика. Террористы? Преступники?

— Это он убийца?

Джексон посмотрел на нее: вот она, проверка.

— Все улики указывают на него, верно?

— Все до единой. В результате чего напрашивается вопрос: не слишком ли много теней?

Он гордился ею. Ученица все схватывала на лету.

— Это нам и предстоит выяснить. Идем.

Оставаясь в зоне видимости открытой двери, он подвел Мэгги к компьютеру.

— Должен признать, когда речь заходит об этом устройстве, я не столь эффективен, как ты, поэтому попрошу тебя найти веб-сайт со списком пожертвований и просмотреть их. Ищи одного из этих «пятисот первых», о которых ты говорила, того, кто делает одинаковые пожертвования в одни и те же дни. Двух найденных тобой переводов достаточно для такой задачи?

— Для начала — вполне. Но не на этом компьютере. На базе есть программа, которая справится меньше чем за час. Правда, она только для официального использования.

— Значит, пришла пора придать себе официальности.

Он снял трубку со старомодного телефонного аппарата и набрал номер.

Тернеру вовсе не улыбалось провести за рулем более часа лишь затем, чтобы получить доступ к армейскому компьютеру. Но он должен был присутствовать, когда эта девица — между прочим, симпатичная, если присмотреться, — начнет бесконечный регрессионный анализ номеров и благотворительных организаций. Это вновь напомнило Тернеру о том, что нынче правительству известно все, а это, в свою очередь, означает, что любой недоумок с клавиатурой способен за считанные минуты получить доступ ко всему тому, что старые добрые копы — такие как он сам — когда-то собирали вручную, имея в своем распоряжении только собственные знания и опыт. Но теперь…

Он посмотрел на часы: есть шансы успеть на плей-офф, если эта Мэгги отыщет то, чего хочет Джексон. Сержант-майор умел быть настоящей занозой в заднице, но никогда не ошибался, а Тернеру необходимо было справиться с этим делом. Он надеялся найти Федока, однако когда уходил, список Бакстера состоял из трех Фрэнков, двух Томасов и одной Анны Федок, и что-то подсказывало Тернеру, что ни один из них не выгорит.

Радостный вопль Мэгги: «Джекпот!» — прервал его мрачные размышления. Тернер и Джексон уставились на экран, заглядывая девушке через плечо.