Антон Леонтьев - Дворец, где разбиваются сердца Страница 51

– Вкус Божьего гнева, запомни это! – вещала старуха. – И все, все мы предстанем перед Господом, и все мы ответим за свои прегрешения!

Урсула с ласковой улыбкой сказала:

– Сестра Агнесса уже давно не в себе, но многие почитают ее за предсказательницу. Мне хотелось только благословить вас, если вы разрешите! Сестра Лукреция была не самым приятным человеком, но она не заслужила такой страшной смерти! Сделайте так, чтобы убийца понес наказание!

Она вздохнула и добавила:

– Монастырь наш уже не тот, каким был раньше. Даже если убийцу и поймают, то прежнюю атмосферу восстановить будет нельзя.

Николетта тоже была в этом уверена. Зло притаилось где-то совсем рядом, но почему оно выбрало своей мишенью монастырь? Комиссар вернулась в полицейский участок. Гарсиа диктовал Родриго отчет, посвященный обнаружению тела сестры Лукреции.

– Мне уже звонили из резиденции губернатора, – сказал Фелиппе. – Завтра утром приедут из Министерства внутренних дел, а также представители папской службы безопасности. Мне заявили, что мы занимаемся здесь идиотизмом и не умеем расследовать преступления. Ну что же, я посмотрю на тех, кто это умеет!

Фелиппе был явно разозлен. Николетта понимала его. Сколько раз на собственной шкуре она ощущала черную неблагодарность и незаслуженные упреки. Те, кто сидит в прохладных кабинетах в правительственных учреждениях, всегда чем-то недовольны. Однако сами не в состоянии что-то улучшить!

Зазвонил телефон, Родриго снял трубку, затем протянул ее Николетте:

– Это вас. Из столицы, канцелярия министра.

Николетта взяла трубку и услышала голос министра внутренних дел:

– Кордеро, это вы? Зачем я посылал вас в эту глушь? Чтобы вы как можно быстрее раскрыли преступления! Нашли убийцу и похищенную дароносицу! С тех пор прошло уже порядочно времени, а где результаты? Или ваш результат – новый труп еще одной монахини? Чем вы там занимаетесь, Кордеро? Я только что говорил с премьер-министром, кое-кто в Ватикане обеспокоен ситуацией в Санта-Кларите. Или вы хотите сорвать нам визит папы? Вы понимаете, что ваше бездействие вредит нашей внешней политике? Поэтому завтра к вам прибудут компетентные люди, Кордеро!

Нико даже не успела ничего возразить, как поток обвинений иссяк и министр, снова пригрозив ей дисциплинарными мерами, отключился.

– Что, облаял вас? – сочувственно произнес Фелиппе. – Мой дядя-мэр тоже только что вылил на меня ушат помоев. Все думают, что мы обязаны найти преступника в течение суток! Пусть сами попытаются! Ладно, поехали дальше, Родриго. Где мы остановились. Ага! ...Был обнаружен труп женщины, идентифицированной как сестра Лукреция, в миру...

Кордеро попыталась снова дозвониться до Эльке Шрепп, но телефонная линия была занята. В чем дело? Почему гамбургская комиссарша не выходит на связь? Или что-то случилось? И как обстоят дела с поисками реликвий, изготовленных Альваро Мендозой?

Николетта, чувствуя, что от недосыпания и разноса, устроенного ей министром, у нее жутко болит голова, поплелась домой. Магдалена, увидев ее, грозно заявила:

– Что, все плохо? Иди ложись в кровать! И немедленно!

Нико так и сделала. Хозяйка принесла ей прохладный напиток, от которого головную боль как рукой сняло. Магдалена прогромыхала:

– Чем больше требуют, тем меньше получают. Тебе нужен отдых. Запомни: когда ты не в состоянии изменить события или повлиять на них, не трепыхайся, судьба сама знает, что делать. Я чую, что совсем скоро все прояснится. Пусть кто-то ублажает себя мыслью, что сумеет обыграть Фортуну, а на самом деле он окажется посрамленным. Жди!

Решив следовать совету Магдалены, Николетта приняла душ, а затем прилегла с книжкой на кровать. Чтения не получилось, так как ее мгновенно сморил сон. Разбудил ее стук в дверь, и Николетте показалось, что она переживает дежа-вю. Такое было сегодня утром: Родриго стучал в ее дверь. И сейчас Родриго Санчес опять колошматил в дверь и кричал:

– Госпожа комиссар Кордеро! Срочная новость! Еще одно убийство!

Николетта в ужасе подскочила. Это сон или явь? Труп сестры Лукреции был найден несколько часов назад, неужели...

Она распахнула рывком дверь и впустила к себе в комнату задыхающегося Родриго. Тот произнес:

– Госпожа комиссар, беда! Только что был звонок в участок, кто-то отравил сестру Урсулу!

Кордеро выбежала из комнаты. Убийца издевается над ней! Он безнаказанно продолжает забирать одну жертву за другой, как будто знает, что находится в полной безопасности! Неужели дон Пруденсио, решив, что его исповедь делает его для следствия неинтересным и вычеркивает из кандидатов в убийцы, на самом деле причастен к монастырскому ужасу?

Времени для раздумий не было, она решительным шагом направилась в монастырь. Во дворе обители царила суета, Николетта увидела старинную машину «Скорой помощи» – громыхающую на ходу, модель конца шестидесятых годов, с треснувшим лобовым стеклом.

– Преставилась Урсула, как ее жаль, – произнесла одна из монахинь, но в ее словах не было и намека на скорбь.

– Говорят, она еще не умерла, – произнесла ее напарница, и первая монахиня живо спросила:

– Да вы что, сестра? Как же так, раз убили – значит убили! А то как-то нечестно получается...

Николетта прошла мимо по-кафкиански беседующих служительниц Господа, оказалась в здании. Ее встретила сестра София, олицетворявшая собой спокойствие и... И эйфорию! Комиссарше показалось, что в глазах секретарши матери-настоятельницы мелькает радость.

– Давайте я вас провожу, – вызвалась она. – Вам уже сообщили? Сестре Урсуле крайне повезло, ее нашла в комнате сестра Амаранта. Врач сказал, что если бы та заглянула к Урсуле десятью минутами позже, то все было бы кончено!

Они поднялись на второй этаж, прошли в крыло, где располагались монашеские кельи. Около одной из них толпились любопытные. Аббатиса Августина рявкнула:

– Сестры, прошу всех сию минуту удалиться! Тот, кто не повинуется, проведет в качестве наказания на коленях десять часов с молитвами!

Монахинь как ветром сдуло. Нико заметила кардинала, который – о, ирония повсеместной телефонизации! – говорил с кем-то по мобильному на итальянском. Скорее всего докладывает начальству в Ватикан о событиях в Санта-Кларите накануне визита папы римского. Кардинал, весь в пурпурном, с крошечным дорогущим мобильником около уха выглядел забавно.

Николетта прошла в крохотную келью. Сестра Урсула, которая казалась еще беззащитнее и меньше, чем была на самом деле, лежала на носилках. Около нее стояли врач, медсестра и медбрат. Врач закрыл чемоданчик, потрепал приоткрывшую глаза сестру Урсулу по руке и ласково сказал:

– Дорогая моя, вы просто молодец! Сейчас мы поедем в госпиталь.

– Доктор, – прошептала сестра Урсула едва слышно, – но мне надо сегодня вечером закончить покраску коридора, а затем побелить стены и сменить плитку...

Аббатиса сказала милостивым тоном:

– Сестра, слушайтесь доктора! Вы поедете с ним в больницу и проведете там столько времени, сколько понадобится! Ваше здоровье нам дороже всего!

– Но как же его святейшество, – едва не заплакала маленькая монахиня. – Я не смогу увидеть, как он приедет... Я не смогу находиться в этот день в монастыре!

Врач скомандовал медсестре и медбрату, те подхватили носилки и пошли к выходу. Через узкое оконце Николетта увидела, как носилки погрузили в чрево старенькой машины «Скорой помощи», и та, пыхтя, отъехала со двора монастыря.

– Ее повезли в соседний город, там есть госпиталь, – произнесла Августина. – Бедная Урсула, она едва не умерла! Но на все воля Божья! Ей повезло!

Она указала на бокал с чем-то темным, стоявший на столе:

– Сестра Урсула сказала, что отпила из него. Она пришла к себе в келью, поставила бокал с отваром шиповника, затем, как обычно, закружилась в делах, ведь в преддверии приезда папы у нас так много забот! Если он вообще приедет! Кардинал говорит с Ватиканом, возможно, понтифика удастся убедить не заезжать в Санта-Клариту.

В келью вошел Фелиппе Гарсиа в сопровождении Родриго. Августина торопливо продолжила:

– Видимо, кто-то подложил за эти тридцать-сорок минут, которые сестра Урсула бегала по монастырю, что-то в ее бокал. Она пила из него до этого, и никакого отрицательно эффекта не было. А вот когда она вернулась к себе и снова отпила, то через несколько минут почувствовала себя плохо, а затем потеряла сознание. Сестра Амаранта зашла к ней, чтобы доложить, что никак не может найти лестницу, принести которую велела ей сестра Урсула, и обнаружила бедняжку лежащей на полу без сознания. Но в тот момент Амаранта, не отличающаяся большим воображением, почему-то решила, что сестра Урсула умерла, и с дикими воплями понеслась по монастырю. Моя секретарша София оказалась куда более собранной, она немедленно известила меня, позвонила в полицию и госпиталь. И как видите...

Она развела руками. Гарсиа сказал: