M. Поповец - Последний Танцор Страница 51

«Позади меня снайпер».

— Давайте подведем итог, ладно? Если бы вы считали, что так и стоит поступить, вы бы это сделали, а не начинали разговор с попытки запугать меня. Если же вы считаете, что подобными методами заставите меня совершить какую-нибудь глупость и предоставить вашему снайперу повод, чтобы убрать меня, то здесь вы ошибаетесь, — тихо сказала Дэнис.

Домино, стоящая позади Лавли, застыла как изваяние. На ее тонком лице на мгновение отразился суеверный испуг.

— Я сблефовала, — согласилась Лавли. — Ваш психометрический профиль показывает особу, опасно неуравновешенную, мадемуазель Даймара. Вы с трудом контролируете собственные страсти, а я ни в коем случае не доверяю таким людям.

— Вы хотите сказать, что вообще не доверяете никаким страстям? «Все люди мечтают по-разному. Те, что грезят ночами, извлекая мечты из разума пыльных чуланов, по утрам просыпаясь, со стыдом сознают, сколь тщеславны ночные их помыслы. Но дневные мечтатели много опасней: глаза их открыты и страсти бушуют, претворяя мечты эти в жизнь». — Дэнис закончила цитату, улыбнулась и спокойно заметила: — Вы, похоже, предпочитаете пыльные мечты, мадемуазель Лавли.

— Теперь я абсолютно уверена, что вы легко сойдетесь с Ободи. Вы с ним говорите на одном языке. Дэнис не пропустила намека мимо ушей.

— Я лечу в Лос-Анджелес?

— Ауэрбах должен был отправиться туда через два дня. Мы полагаем, он не знал, где находится, когда прибыл сюда, но мы можем ошибаться и поэтому собираемся покинуть это убежище. Вы уезжаете сейчас, потому что я не хочу, чтобы вы присутствовали при эвакуации. Ваш друг Рамирес ждет вас в гараже. Я отсылаю вас в Лос-Анджелес вместе с ним, Ланом и Каллией.

Дэнис встала:

— Очень хорошо.

— Мадемуазель Даймара, посмотрите на меня. — Старуха встретилась с ней глазами, заговорила без злости, без каких-либо эмоций: — Это мсье Ободи предложил, чтобы вас отправили в Лос-Анджелес. Он назвал вас по имени. Рамирес поручился за вас, сказал, что знает вас семь лет и что вы человек, ни при каких обстоятельствах не отказывающийся от обязательств и всегда сдерживающий свои обещания. Кольцо тоже, причем в выражениях, которые оно обычно использует только в острейших кризисных ситуациях, рекомендовало отправить вас к Ободи.

— Значит?

— У меня пока нет причин считать, что вы не та, за кого себя выдаете. Но меня беспокоят люди, привлекающие к себе повышенное внимание. Женщина, предавшая однажды, непременно сделает это снова. Женщина, всерьез называющая себя мечтательницей, да еще с «бушующими страстями», также не внушает мне особого доверия. Если в дальнейшем мне станет известно о каких-либо отклонениях в вашем поведении, пусть даже незначительных, я прикажу вас казнить.

Дэнис стояла, сверху вниз глядя на старуху и прекрасно сознавая, что на ее губах играет насмешливая улыбка. Снайпер прячется в пшенице, метрах в шестидесяти от дома. Пока он сообразит, что Дэнис задумала, она уже убьет Николь Лавли, да и Домино тоже. Она наклонилась чуть вперед и сказала:

— Я не видела результатов вашего психометрического исследования, но думаю, что знаю вас лучше, чем вы меня. Вы всегда боялись Кольца, а теперь еще больше боитесь Ободи. Вы не в своей тарелке и понимаете это. А больше всего вас пугает мысль о том, что я, пожалуй, сумею справиться с тем, с чем не сумели справиться вы. Вы так сильно боитесь, что от вас просто воняет страхом. — Дэнис наклонилась еще ниже, приблизила свое лицо к лицу Николь Лавли и прошептала: — Продолжайте в том же духе.

Николь Эрис Лавли прошептала в ответ:

— Не зарывайся и не испытывай мое терпение, девчонка. Дэнис выпрямилась, резко взглянула на Домино, повернулась к ним обеим спиной и вышла.

По пути в гараж она думала о том, что даже ее отец, абсолютный мастер игры на противостояние с максимальными ставками, едва ли смог бы превзойти ее в этом разговоре с Николь Лавли.

«Я истинная дочь своего отца», — решила она, и эта мысль наполнила ее такой гордостью и уверенностью в себе, что она сама удивилась.

Аэрокар летел сквозь ночь на запад.

Лан и Каллия занимали переднее сиденье, Дэнис и Джимми Рамирес сидели сзади. Машину накрывала поляризованная полусфера, сквозь которую снаружи невозможно было что-либо увидеть. Джимми поднял перегородку между передними и задними сиденьями, чтобы Лан и Каллия не услышали их разговора.

К своему ужасу Дэнис обнаружила, что Джимми Рамирес верит в историю Ободи.

— Он человек, — объяснил Джимми, — такой же, как все. Просто он не с Земли. Мы все не с Земли. Мы потомки тех сосланных, изгнанных с родной планеты пятьдесят тысяч лет назад.

Дэнис внимательно вслушивалась в сбивчивые объяснения Джимми, чувствуя, что он давно жаждал — может, еще со времени самой первой встречи с Ободи, — поговорить о нем с кем-то, кому доверяет. Когда поток излияний немного иссяк, она осторожно спросила:

— Джимми, ты слышал что-нибудь о генетике? Это сразу заставило его насторожиться и занять оборонительную позицию.

— Ну не так чтобы очень. И уж точно меньше тебя. А что?

— В генетическом коде крупных приматов и человека всего двухпроцентное различие. Ты слышал об этом?

— Нет. И не понимаю, к чему ты клонишь.

— Ты знаешь о лишайнике, найденном на Титане?

— Да.

Этот довод приводило ей Кольцо, тем не менее, поскольку ей он показался разумным, она без сомнения представила его Джимми как свой собственный.

— Этот лишайник лишен ДНК, Джимми. Он не использует ни одну из аминокислот, имеющихся у нас, и у него нет для этого никаких оснований. Существуют состав аминокислот, которые смогут работать так же хорошо, как те, которые случайно образовали ДНК земных растений и животных. Это настолько неправдоподобно, чтобы чужой генетический материал имел хоть что-нибудь общее с материалом растений и животных Земли, что давай уж назовем такое невозможным.

— Прости, — медленно проговорил Джимми, — наверное, я дурак. И что?

— Этот Ободи, он человек, верно? Ты ведь сам сказал, что не сомневаешься в этом. Так вот, Джимми, люди появились на Земле. Не где-то еще. Разумные существа, появившиеся где-то еще, пусть даже схожие с нами внешне, во всем прочем отличались бы от нас настолько, что не смогли бы есть нашу пищу, пить нашу воду, дышать нашим воздухом. Вероятность того, что люди сами по себе появились где-то еще, а потом прибыли сюда, отсутствует.

Джимми получил неплохое образование, в отличие от нее, и Дэнис сразу увидела, что этот аргумент попал в точку. Наконец он потряс головой и сказал:

— Наверное, ты права. Наверное. — Потом улыбнулся ей и добавил: — Но подожди, пока ты с ним встретишься. Прочитаешь его мысли и увидишь, а потом скажешь мне. Дэнис — он настоящий.

— Ладно, — тихо произнесла она.

— Дэнис?

— Да?

— Ты нам нужна. Но я не только поэтому рад, что ты с нами. Она повернулась и внезапно крепко обняла Джимми, прошептав ему на ухо:

— Спасибо, милый. Спасибо тебе большое. Немного погодя он сказал:

— Теперь можешь отпустить меня. — Джимми откинулся на спинку сиденья, поправляя пиджак и галстук. — Я знаю, что ты сильнее меня, но не надо доказывать это, ломая мне ребра.

— Раньше ты был сильнее. Сейчас ты просто не в форме.

— Я юрист, а не боксер. И даже когда я был сильнее, я бы не смог победить тебя, даже если от этого зависела бы моя жизнь. — Рамирес пожал плечами. — Мускулы — это еще не все.

Дэнис кивнула, расслабившись рядом с ним:

— Это правда.

За последние два с половиной дня она спала не больше восьми часов. Дэнис закрыла глаза, отдавшись плавному покачиванию аэрокара, и сладко уснула, положив голову на плечо Джимми Рамиреса.

Около двухсот человек в форме миротворцев, в основном мужчины, расположились неровным полукругом на почти километровом холмистом пространстве предгорий Санта-Моники. Войска стояли напротив небольшого скопления домов за каменным забором, на расстоянии примерно двести метров.

— Похоже, мы не вовремя, — озабоченно заметил Джимми, когда они высадились из аэрокара в серенькое раннее утро.

Дэнис посмотрела на Лана и Каллию. Они выглядели такими же потерянными, какой ощущала себя и она.

— Давайте позволим им закончить работу, а потом мы представим вас всем. Пока же держите рты на замке.

Аэрокар приземлился на каком-то подобии стоянки на краю лагеря. Здесь все еще клубился туман, размывая контуры строений, напротив которых собрались войска.

У стоянки был накрыт длинный стол с пончиками, печеньем, кофе и фруктовыми соками. С полдюжины мужчин и женщин в гражданской одежде стояли у стола, ели, пили и тихо разговаривали.

Пара «аэросмитов» Миротворческих сил кружила над головами. Джимми указал на ряд складных стульев рядом со столом.