Каллиграфия убийства - Алексей Макеев Страница 51

– Пойдемте.

Та встала и, как сомнамбула, послушно последовала за ней.

26

В квартиру Юлдашевых Гуров вошел первым и сразу же, еще на пороге, понял, что ничего хорошего в комнате он не увидит. Немного помешкав и набрав в легкие воздуху, он шагнул из коридора в гостиную. Мальчик лежал в луже крови и никаких признаков жизни не подавал. Постояв и оглядевшись вокруг, Гуров вышел в коридор и коротко бросил стоявшему там молодому полицейскому, с которым приехал по адресу:

– Вызывай «Скорую» и криминалистов.

Полицейский сразу же начал действовать и отошел от квартиры ближе к лестнице. Внезапно двери лифта раскрылись, и на площадку выскочила Юлдашева. Не задерживаясь ни секунды, она кинулась в открытую дверь квартиры. Лев Иванович, который совсем не ожидал от женщины такой прыти, не смог перехватить ее и не дать войти. Он кинулся следом за ней и едва успел подхватить ее на руки – женщина увидела тело сына и упала без чувств.

В квартиру влетела запыхавшаяся Елена. Она оставалась с Алиной Сергеевной в машине и должна была не пускать ее даже в подъезд, но Юлдашева каким-то образом исхитрилась обойти это препятствие и прорваться к дому. Девушка немного отвлеклась и обратила на женщину внимание, только когда Юлдашева уже хлопнула дверью подъезда. Елена кинулась следом за Алиной Сергеевной вверх по лестнице, но все равно не успела догнать. Теперь же Елена тоже вбежала в квартиру, оттолкнув при этом полицейского, который хотел ее остановить. Она помогла Гурову поднять Алину Сергеевну и перенести ее на диван. Тело мальчика девушка увидала уже потом, когда отошла от дивана. Зажав рукой рот, она едва подавила в себе крик ужаса от представшего перед нею зрелища.

– Шла бы ты отсюда, – подтолкнул ее к дверям Лев Иванович.

– Мосгаз, – выдавила из себя Елена и показала на что-то рукой.

– Что? – не понял Гуров. – Какой Мосгаз?

– Ионесян, – севшим от волнения голосом ответила Елена и сглотнула образовавшийся в горле ком. – Помните, был такой серийный убийца в Москве в начале шестидесятых? Он обходил квартиры, представляясь сотрудником Мосгаза, и выискивал наиболее доступные варианты проникновения в жилье с целью поживиться деньгами. Первым, кого он убил, был двенадцатилетний мальчик. Зарубил его топором.

– Да, теперь вспомнил, – нахмурился Гуров. Он посмотрел на лежащую на диване Юлдашеву и спросил Елену: – Но с чего ты взяла, что Каллиграф тут копировал именно Ионесяна?

– Посмотрите на столик, – Елена указала рукой на небольшой журнальный столик у окна. – На нем находятся детский свитер, очки с темными стеклами, одеколон «Шипр» и деньги. Наверняка там сумма в шестьдесят рублей. Именно столько Ионесян вынес тогда из квартиры Соболевых.

– Понял, – хмуро посмотрел в сторону столика Лев Иванович. – Каллиграф, как и всегда, дает нам подсказку, что это его рук дело. Чтобы уж никаких других предположений у нас не возникало. Но насколько я могу судить, постановка убийства хотя и присутствует, но убит мальчик был тут, в квартире, и причем совсем недавно. Ага, а вот и медики…

В квартиру и вправду входили молоденькая фельдшерица «Скорой помощи» и медбрат.

– Так, кто тут у нас раненый? – Врач по-деловому быстро вошла в гостиную и сразу же увидела на полу мальчика в луже крови.

На этот раз Лев Иванович не успел вовремя отреагировать и подхватить женщину. Та упала как подкошенная.

– Ой, – Елена быстро подскочила к лежащей женщине и наклонилась над ней.

– Елки-палки! – воскликнул пожилой медбрат, который приехал вместе с фельдшером. – Нам диспетчер сказала, что кто-то сильно поранился и нужно остановить сильное кровотечение. Вернемся, и я этой старой грымзе выскажу все, что о ней думаю.

Он вместе с Гуровым поднял женщину и перенес ее в кресло, потом достал нашатырь из чемоданчика и поднес флакон к носу фельдшерицы. Женщина сразу же очнулась и, увидев на диване лежащую Алину Сергеевну, спросила тихим голосом:

– Эту женщину тоже убили?

– Нет, она в обмороке, – ответил Лев Иванович. – Уже минут десять так лежит. Вы можете привести ее в чувство?

– Это ее сын, – догадалась фельдшерица и пробормотала: – Не приведи Господи такое пережить.

Он встала и вместе с медбратом стала хлопотать возле Юлдашевой. Гуров, наказав медикам не ходить по комнате, а оставаться только в этой части гостиной, вышел вместе с Еленой в коридор.

– Если Каллиграф пошел на риск и решил убить мальчика в его же квартире, то, значит, вернулись они сюда вместе. Квартиру, скорее всего, отпирал Кирилл, – рассудила Елена и предложила: – Давайте, я по соседям пройдусь, вдруг кто-то что-то видел?

Гуров долгим и задумчивым взглядом смотрел на девушку, а потом просто молча кивнул в знак согласия. Но когда Елена выходила из квартиры, сказал:

– Если найдешь кого-нибудь в понятые, направь их сюда. Сейчас приедут эксперты, и надо будет… надо будет… В общем, иди, – махнул он рукой, а сам отправился в гостиную.

* * *

Вечером того же дня Лев Иванович приехал домой и, не раздеваясь, сразу же прошел на кухню. Он открыл шкафчик и достал из него нетронутую бутылку коньяка и стакан.

Мария, выйдя из спальни навстречу мужу, не нашла его в коридоре снимающим верхнюю одежду и очень удивилась.

– Лева, ты где? – Она заглянула в ванную, а потом, услышав шум на кухне, прошла туда. – Ага, вот ты где! Оголодал?

Она осеклась, наткнувшись взглядом на выражение лица мужа и на бутылку со стаканом, которые тот держал в руке. Гуров, не глядя на жену, сел на табурет, открыл бутылку и налил себе сразу четверть стакана. Выпил и, все так же не глядя на Марию, налил еще.

– Лева, что случилось?

Жена положила свою ладошку на руку Льва Ивановича. Тот каким-то странным, невидящим взглядом посмотрел на нее и хотел что-то сказать, но не успел. В дверь позвонили. Мария ушла открывать, а Гуров так и остался сидеть, глядя в пространство. На кухню вошли Крячко и Орлов. Петр Николаевич отослал Марию из кухни, сказав, что им нужно срочно посекретничать с ее мужем. Дверь на кухню закрыли.

– Так, боец, наливай и нам, – скомандовал генерал и достал из шкафчика еще два стакана, а из холодильника лимон и еще какую-то закуску. – Сейчас мы с тобой будем обсуждать план последующих оперативных действий. Так что соберись с мыслями и начинай соображать критически.

– Я и так все время критически смотрю на все свои действия. Поэтому считаю, что именно из-за моих неправильных действий погиб парнишка, – ответил Гуров.

– Вот только не нужно тут разводить демагогию, – оборвал его Орлов. – Мы не