Хранитель изумрудной печати - Наталья Николаевна Александрова Страница 53

— Что ж, — сказал он, — я вижу, вы устали. Идите домой, отдохните, придите в себя. Я надолго не прощаюсь, потому что… мы еще встретимся.

— Всенепременно! — Вера поморгала как примерная девочка и сделала бы книксен, если бы не сидела в машине.

— Да, вот еще что! — Кирилл разблокировал дверцу, но открывать ее не спешил. — Запишите мой телефон, если что-то вспомните или вам нужна будет моя помощь… — «Обойдусь», — подумала Вера, но послушно достала мобильник. — У вас на щеке синяк, — сказал Кирилл, — прямо под глазом.

— Где? — Вера машинально бросила телефон и сунулась в сумку за пудреницей.

— Давайте я сам запишу! — Кирилл подхватил гаджет и, пока Вера разглядывала себя в зеркальце, ловко разобрал его и вставил внутрь крошечный маячок.

Таким образом он мог отследить мобильник и определить его местонахождение.

— Нет никакого синяка! — возмутилась Вера. — И тушь не размазалась. Все вы выдумали.

— Простите, наверное, освещение такое. — Кирилл подал ей телефон, затем вышел из машины и открыл дверцу. — Всего хорошего, дорогая, берегите себя.

Вера посмотрела с подозрением и вышла, едва кивнув, потому что увидела, как в окне своей квартиры прилипла носом к стеклу Зоя Михайловна.

«Ванну с пеной, и спать, — думала Вера, подходя к подъезду, — и пропади они все пропадом!»

Вера не была бы так спокойна, если бы знала, что человек с лицом попорченной временем античной маски вовсе не разбился насмерть, упав с высоты шестиэтажного дома. Когда он двинулся по шаткому мостику, наступил не на ту плашку и она перевернулась, ловушка сработала: человеку не на что было опереться, и он с криком полетел вниз. Он не успел осмыслить случившееся, только понял, что сейчас разобьется насмерть, в лепешку, так что в теле не останется ни одной целой кости и мозги его разлетятся по неровному асфальту.

Он найдет свой конец в этом чужом холодном и сыром городе, он никогда больше не увидит солнечной Италии, не увидит родных белуджийских гор, а самое главное — не добудет амулет, не сможет расшифровать надписи, что когда-то были записаны на Изумрудной скрижали. Он не оправдал доверия членов Изумрудной коллегии, не выполнил приказа господина Председателя. Осознав все это за долю секунды, мужчина закрыл глаза, затем ощутил сильный удар, и его накрыла темнота.

Пролежав некоторое время, рябой человек очнулся. Вокруг него по-прежнему было темно. Он осознал себя, почувствовал свое тело, оно болело, но боль не была резкой. Тогда он догадался открыть глаза. Стало чуть светлее. Под ним было что-то мягкое и отвратительно пахнущее, все тело немедленно зачесалось. Однако голова прошла, когда он с трудом, но сел, и даже левая рука, висевшая плетью, теперь двигалась и почти не болела. Очевидно, был все-таки несильный вывих и от удара плечо встало на место.

На всякий случай он ощупал себя и не нашел никаких особенных повреждений. Не успев этому удивиться, повернулся, встал на четвереньки и попытался оглядеться. Напротив виднелась стена того дома, с крыши которого он полетел вниз, точнее с мостика, перекинутого между зданиями. Дома на Васильевском острове старые, требующие ремонта. И тот, второй, как раз находился в такой стадии. Судя по всему, находился очень долго, скорее всего, отремонтировали фасад, а потом работы приостановили. Леса со стороны двора так и остались неразобранными до третьего этажа, а на них были свалены пакеты с сухой штукатуркой и утеплителем. Все это валялось под открытым небом не один месяц, мешки усердно поливало дождем, так что утеплитель размок и превратился в отвратительно пахнущую мягкую кашу, поэтому, упав на нее, он ничего себе не повредил.

Рябой усмехнулся, посчитав, что это его берегут неведомые силы. Ну да, он же должен выполнить свою миссию. Следует срочно выбираться отсюда и продолжать искать амулет. Одна беда: от удара или от времени, но связь с амулетом, которую он чувствовал с тех пор, как воспользовался зеркалом мертвеца, пропала. Но он обязательно найдет эту женщину, Веру, он знает, где она живет.

Человек с лицом попорченной временем античной маски потянулся и без особого труда слез по лесам вниз. Эта часть дома выходила во двор, с одной стороны которого был брандмауэр — стена без окон, с другой — старый бетонный забор, а с третьей — задние стенки нескольких гаражей. Так что вокруг было пусто, тихо и пыльно.

Поморщившись и кое-как отряхнув одежду, рябой протиснулся в узкий проход между гаражами, собираясь отыскать свою машину, но оказалось, что он понятия не имеет, где находится. Они бежали за амулетом по крышам и чердакам, по подвалам и тайным проходам, казалось, что все так близко, а на самом деле… Он плохо знал этот город, помнил, что оставил машину на Двенадцатой линии… кажется. Нужно обратиться к аборигенам, вот как раз один из них — из близстоящего гаража показался смуглый коренастый мужчина.

— Послушай, друг! Как мне выбраться на проспект?

Местный обитатель скрылся в глубине гаража, то ли не расслышав, то ли сделав вид. Рябой огляделся и решил еще раз попытать счастья, потому что не видел выхода. В этих дебрях можно до ночи крутиться, если местность не знаешь.

Он подошел к открытой двери гаража, сунул туда голову и крикнул:

— Эй, приятель, дорогу не скажешь?

Он слишком поздно заметил мелькнувшую сбоку тень, попытался отскочить, но сзади на него уже накинули петлю на манер лассо и тут же толкнули вперед. Гараж был небольшой, машины в нем не было, лишь валялись ржавые покореженные железки да какая-то ветошь. Рябой завертелся на месте, пытаясь ногами достать того коренастого и еще одного — помоложе и похудее, но такого же смуглого. Но петля, обхватывающая грудь, затягивалась все туже. Он уже с трудом дышал, когда сзади чья-то сильная рука подтянула веревку. Стало совсем невмоготу, в глазах потемнело.

— Нормально, он слаб, как новорожденный котенок, — сказал голос за спиной.

Коренастый подошел и сковал рябому руки, а молодой обмотал ноги цепью, после чего петлю ослабили. Дышать стало легче.

— Кто вы такие? — еле прохрипел пленник.

Наголо бритый молодой парень кого-то смутно ему напоминал.

— Молчи, собака! — Юнец толкнул его с размаху в грудь, и рябой с трудом удержался на ногах. — Ты ответишь за смерть моего брата! — С этими словами он достал нож. — Я не стану убивать тебя быстро, — сказал он, подходя, — я буду отрезать от тебя кусочки и скармливать их крысам. В этом старом районе очень много крыс.

Едва не задохнувшись, рябой соображал медленно, однако вспомнил, что бритый парень похож