Дмитрий Петров - Холодная ярость Страница 54

- Надо бы поговорить с их родителями, - задумчиво заметила Марина.

Учительница и директриса переглянулись.

- Попробуйте, конечно, - сказала директор школы, поджимая губы и глядя в окно на школьный двор, где налетевший внезапно ветер раскачивал ветки густого кустарника. - Только родители ведь тоже глухонемые. Еще неизвестно, захотят ли они вообще с вами общаться.

Очень трудно работать, когда тебе никто не хочет помочь. В последнее время Марина почувствовала это с особенной силой. На инспектора ИДН в школах глядят как на неизбежное зло, а потому привычное и не слишком опасное. Когда же ты приходишь и говоришь, что из "полиции нравов", отношение к тебе оказывается двояким. С одной стороны, вроде бы серьезный человек и занимаешься каким-то важным делом, но с другой...

Директор школы сразу начинает нервничать. Ему неприятно, что именно к нему вдруг пришли из "полиции нравов". Как же так? Почему? Учителя стесняются, не понимают, чего от них хочет эта странная женщина в форме старшего лейтенанта.

"Полиция нравов"? А что это такое? И нет ли тут чего-нибудь безнравственного?

А поскольку все почти педагоги заботятся о своих детях, то они стараются защитить их от тебя. Не дай бог, задашь им не тот вопрос, смутишь.

- Медицинская экспертиза, - твердо сказала Марина, набрав предварительно в легкие воздуха. - Если от детей в разговорах ничего узнать нельзя, а с родителями беседовать бессмысленно, как вы говорите, то что ж делать? Будем проводить медицинскую экспертизу.

- Нет, - вырвалось совершенно непроизвольно у директрисы. Она даже вздрогнула и перестала безучастно смотреть в окно. - Кто вам такое разрешит?

Кто вам позволит волновать детей такими вещами?

- Кто разрешит? - Стараясь держаться спокойно, Марина пожала плечами. Прокуратура разрешит. И наш областной комитет по образованию тоже разрешит. Не думайте, что это невозможно. Мы расследуем чрезвычайно опасное преступление, и некоторым детям и взрослым придется слегка поволноваться.

Марина произнесла это, а потом, очаровательно улыбнувшись, негромко добавила:

- Вы ведь не хотите, чтобы какие-то подонки продолжали мучить ваших детей?

Так что о медэкс-пертизе я в ближайшие дни договорюсь. До свидания.

Она легко встала со стула и уже с высоты своего роста с затаенным удовлетворением посмотрела в побагровевшее лицо директрисы. Вот так! Сказала и сейчас уйду!

Но настоящим испытанием для Марины оказался визит в интернат для глухонемых детей. Это вам не школа! Сюда помещают тех детей, от которых отказались родители, либо тех, у кого родители умерли или находятся в заключении. Триста детей, от семи до семнадцати лет, и все глухонемые. Да это бы еще что! Среди них много умственно отсталых, ведь до интерната с ними никто не занимался.

Едва Марина переступила порог интерната, у нее закружилась голова от топота сотен ног и от одуряющей вони, доносящейся из столовой, расположенной на первом этаже.

На каком сале здесь жарили и какие овощи отваривали - с этим следовало бы разбираться отдельно, и еще неизвестно кому - комитету по образованию или Управлению по борьбе с экономическими преступлениями...

Но сейчас у Марины была иная задача. В кабинете директора девушка-секретарь объяснила, что директор, господин Быков, болен и неизвестно, когда поправится.

Заметив, что Марина смущенно оглядывается, девушка улыбнулась:

- А, вы не привыкли к нашему шуму. Это дети. Они же сами не слышат, какой шум производят. Так что привыкайте. Вы ведь к нам на работу пришли устраиваться? - добавила она, взглянув в удивленное лицо Марины.

- Нет, с чего вы взяли? - нервно отреагировала та, с ужасом представив себе, что при определенных обстоятельствах это могло бы быть правдой: она ведь учительница по образованию, а с этой девушкой они, наверное, ровесницы...

- Нет, не на работу.

Она расстегнула плащ и продемонстрировала серый мундир с погонами:

- Я тут по одному делу. По срочному, так что мне бы с кем-нибудь быстро поговорить.

Поговорить оказалось возможным только с заместителем директора по внеклассной работе. Пока Марина спускалась этажом ниже, она в очередной раз подумала о том, что не все люди одинаковы. Например, те, которые работают здесь, видимо, бескорыстны, добры, сострадательны.

У педагога всегда есть выбор при поиске работы. Но чтобы пойти работать сюда, в интернат для глухонемых детей, необходимо иметь определенные душевные качества. А зарплата тут вряд ли намного выше, чем в других местах...

Интернат выглядел так, как, наверное, испокон веку и выглядят на Руси богоугодные казенные заведения. Облупившаяся зеленая краска на стенах в коридоре, облезлая побелка на потолках, расшатанные двери учебных кабинетов и спален, поскольку жилые помещения шли вперемешку с классными.

Заместитель директора как раз закончила вести урок в компьютерном классе, там ее и застала Марина. Немолодая женщина с серыми глазами и гладкими волосами, зачесанными назад, выглядела усталой и задерганной.

- Мы можем поговорить прямо здесь, - сказала она. - А то ко мне в кабинет долго подниматься. Меня зовут Кира Владимировна. Что у вас за дело ко мне?

Вместо ответа Марина вытащила из сумки приготовленные снимки детей и протянула их женщине.

- Это кадры из видеофильмов, - пояснила она. - Из фильмов про педофилию.

Посмотрите внимательно: эти дети никого вам не напоминают?

За закрытой дверью класса продолжался шум и топот бегущих ног, но Кира Владимировна не обращала на это внимания: во-первых, давно привыкла, а во-вторых, углубилась в изучение фотоснимков. Смотрела она довольно долго, не отрываясь.

- Вам кто-нибудь знаком? - не выдержав, спросила Марина. - Это вполне могут быть дети из вашего интерната.

Кира Владимировна как будто с неохотой оторвалась от изучения снимков и посмотрела внимательно на Марину.

- Нет, - сказала она, медленно покачав головой. - Должна вас огорчить, милочка. Наших детей на этих фотографиях нет. И вы ошибаетесь, - добавила она, возвращая Марине снимки. - Наших детей тут и не может быть. У нас ведь закрытое заведение, дети не выходят на улицу без сопровождения взрослых. Это попросту невозможно.

От внимания Марины не укрылось три обстоятельства: слишком долгое разглядывание фотографий - это раз. Слишком категоричное утверждение, что знакомых детей на снимках нет, - это два. Если дети совсем незнакомы, зачем так долго на них смотреть? Да и как можно на все сто процентов отвергать такую возможность? Третье обстоятельство - руки Киры Владимировны, когда та возвращала фотографии, явственно дрожали.

Но выдавать свои вдруг возникшие подозрения Марина не стала. Кто знает, а вдруг сидящая перед ней женщина просто утомлена? А руки дрожат от нервного тика...

- Вы не хотите посмотреть еще раз? - спросила она. - Или показать фотографии другим педагогам? Вдруг кто-нибудь узнает детей.

- В этом нет никакой необходимости, - твердо заявила Кира Владимировна.

Потом вдруг засуетилась, полезла в сумку, висящую на спинке стула. - Вы курите?

- спросила она. - Давайте покурим. Отойдем к окну и покурим. У меня все равно нет следующего урока, так что помещение успеет проветриться. Ну а теперь расскажите мне, почему вы ищете этих детей и что это за фильмы такие, - сказала она сразу же после того, как закурила от поднесенной Мариной зажигалки. - А то я что-то не поняла...

Говорить или не говорить? Лучше сказать: если эта дама имеет какое-то отношение к преступлению, то она и так все знает. А если нет - ничего, послушает. Может быть, после этого не будет столь категорична: наши дети не могут выйти отсюда без сопровождения взрослых! Фу-ты ну-ты, какие мы гордые!

Марина тоже, как говорится, "не первый год замужем" и слышала кое-что про порядки в интернатах. Здесь же не тюрьма с охраной и железными решетками.

Конечно, детям запрещается выходить одним - это правда, в инструкциях так и записано. Да кто же выполняет все эти высокоумные инструкции? И физически обеспечить выполнение такого правила вряд ли возможно - в интернате ведь нет охраны...

- В наших руках находятся несколько видеофильмов порнографического характера, - начала Марина, глядя в блеклые глаза заместительницы Директора, - на которых засняты сцены совокупления с детьми восьми-десяти лет. Сцены очень подробные и реалистичные. Так называемая запрещенная порнопродукция. Это преступление карается сразу несколькими статьями Уголовного кодекса и влечет за собой...

- Конечно, это ужасно, - махнула рукой Кира Владимировна, не дослушав но почему вы пришли к нам? Почему вы думаете, что это наши дети?

На ее лице появились красные пятна волнения а голос дрогнул.

- Потому что дети в фильмах - глухонемые, - пояснила Марина, решив, что и это скрывать глупо. - Вот почему. Так вы действительно ничего не можете сказать?

Она испытующе посмотрела в глаза Кире Владимировне, и несколько секунд две женщины не отводили глаз, словно, сговорившись, играли в "гляделки".