Наталья Александрова - Ад да Винчи Страница 6

— Вы уже познакомились с Василием? — проговорил хозяин, появляясь в дверях с серебряным подносом. — Правда ведь, красавец? Один недостаток — очень линяет, поэтому на всем рыжая шерсть. Ну, я подобрал плед такого же оттенка…

Маша еще раз оглядела хозяина. Он успел переодеться в приличные брюки и домашнюю шелковую куртку, и выглядел теперь вполне респектабельно. И почему это он сперва показался ей неопрятным стариком?

— С Василием мы познакомились, — ответила она кокетливо, — а вот с вами… То есть, конечно, я знаю, что вас зовут Дмитрий Алексеевич, а меня — Маша. Я репортер телеканала…

— Бог с ним, с вашим каналом, — прервал ее хозяин, выставляя на низкий инкрустированный столик две чашки тонкого розового фарфора, такой же чайник, вазочку с печеньем и темным сахаром. — Вы лучше расскажите, откуда у вас эта вещь.

— Почему вас так заинтересовал этот кулон? — проговорила Маша. — Мне подарил его дедушка, отец моего отца. Я почти не помню его, родители давно развелись, и мы жили с мамой. Он приехал к нам совершенно неожиданно, мама тогда очень удивилась… Мне было лет пять, но я это хорошо помню. Он подарил мне этот кулон и что-то такое сказал про четыре семерки и про то, что эта вещь должна принести мне счастье. Я ничего не поняла и спрашивала потом у мамы, но она отмахнулась и ответила, что старик совершенно выжил из ума и лучше бы подарил что-нибудь нужное или хоть пару серебряных ложек, а не эту совершенно бесполезную вещь.

Маша отцепила кулон от цепочки и протянула его хозяину квартиры:

— Как вы это назвали?

Дмитрий Алексеевич бережно взял легкий светло-желтый шарик, составленный из двенадцати пятиугольников, некоторые из которых имели отверстия разной формы.

— Это — так называемый пентагондодекаэдр, самая загадочная вещь, попадавшая в руки археологов. Никто не знает, для чего он был предназначен. Их находили несколько раз в предгорьях Альп, но все известные — бронзовые, а ваш сделан из слоновой кости. Кто был ваш дедушка?

— Его фамилия была Магницкий, а больше я ничего не знаю.., и не видела его с тех самых пор…

— Арсений Иванович Магницкий! — воскликнул мужчина. — Выдающийся специалист по античному искусству, таинственно погибший в восемьдесят втором году!

— В восемьдесят втором? — переспросила Маша. — Но как раз тогда он подарил мне эту вещь… А что значит — таинственно погибший?

Что еще за тайны мадридского двора?

— Как-нибудь потом, — отмахнулся Дмитрий Алексеевич. — Почему вы не пьете чай?

— Бог с ним, с вашим чаем. — Маша поставила чашку на стол. — Вы обещали мне ответить на несколько вопросов.

— Какие вопросы? — Дмитрий Алексеевич — принялся переставлять предметы на столике, пряча глаза от своей собеседницы. — Василий, ты слышал, чтобы я что-нибудь такое обещал?

Кот мурлыкнул, показывая всем своим видом, что он ничего подобного не слышал.

— Вот видите, Василий говорит, что не слышал…

— Прекратите! — Маша наклонилась вперед, Пристально уставившись на реставратора. И не вмешивайте сюда своего кота! У вас с ним явно был предварительный сговор! Вы обещали мне ответить — и будьте любезны держать слово!

— Ну что еще за вопросы?

— Что случилось с Мадонной Литта?

— Ничего не случилось. — Дмитрий Алексеевич снова спрятал глаза. — Кто вам сказал, что с ней что-то случилось? Висит себе в зале на радость толпам туристов…

— Вы не умеете врать. — Маша откинулась на спинку дивана и глубоко вздохнула. — И учиться этому вам уже поздно. Вас выдает ваше лицо.

Она сделала небольшую паузу и продолжила:

— Во-первых, со вчерашнего утра закрыт зал Леонардо.

— Трубы лопнули, — поспешно сообщил мужчина. — Вы же знаете, эти вечные проблемы с трубами…

— Ага, и по этому поводу туда согнали всю эрмитажную охрану, чуть ли не выставили у дверей часовых с автоматами!

— А что вы думаете? В зале находятся такие ценности…

— Я уже говорила — вы не умеете врать! Я видела, как картину унесли в служебное помещение…

— Ну да, ее готовят к выставке в Италии…

— Хватит юлить! Что с ней случилось? Что там за монстр?

— Монстр? — Старыгин побледнел. — Что вы об этом знаете? И откуда? Кто вам наболтал?

— Ага! — воскликнула Маша победно. — Попались! А ну, выкладывайте, что там такое!

— Маша, клянусь вам — я не могу. С меня взяли подписку о неразглашении…

— Если вы ничего мне не расскажете, я буду вынуждена использовать грязные методы.

Я ведь журналистка, а про нас чего только не болтают! У нас ведь нет ни чести, ни совести.

Я расскажу в своей передаче совершенный бред со ссылкой на вас, а вы потом сколько угодно оправдывайтесь перед своим начальством…

— Маша, если бы вы знали… — тихо проговорил Дмитрий Алексеевич, сцепив руки. — Никакой бред не сравнится с тем… Ладно, давайте договоримся так: вы будете молчать, по крайней мере пока, а я потом, позже, расскажу все вам, и только вам. Как это у вас называется — эксклюзивное интервью!

— Ну да, — недоверчиво покосилась на него Маша. — А как дойдет до дела, опять начнете юлить, призывать кота в свидетели…

— Я вам обещаю!

Маша хотела что-то возразить, но в это время тревожно зазвонил ее мобильный.

Звонила Светлана Воробьева.

— Машка! — проговорила она торопливым растерянным голосом. — Ты где сейчас?

— Да так.., работаю…

— Приезжай скорее на студию!

— А что случилось?

— Мишку убили!

— Кого? — недоверчиво переспросила Маша. Какого Мишку?

— Да Мишку же! Ливанского!

— Это что — такой прикол?

— О чем ты говоришь! Его убили, убили, ты понимаешь? Нам только сейчас сообщили, а я дежурю-ю… — похоже, Светка ревела.

Маша побледнела и уставилась в стену перед собой.

Мишка Ливанский, старый друг, вместе с которым она сделала столько репортажей, выпила столько кофе и пива, болтливый, прожорливый, веселый Мишка… Может быть, это его очередной розыгрыш? Но нет, на такое даже он не способен!

— Что случилось? — озабоченно спросил Старыгин. — На вас просто лица нет!

— Случилось? — переспросила Маша, уставившись на Дмитрия Алексеевича, как будто удивляясь, что он тут делает. — Да, случилось… Извините, я пойду.., спасибо за чай.., вот вам моя визитка, если вы все же захотите мне что-то рассказать…

Старыгин закрыл за гостьей дверь и облегченно вздохнул. Слава богу, она ничего из него не вытянула…

Тут же он почувствовал укол совести: у девушки случилось какое-то несчастье, только поэтому она неожиданно сорвалась и уехала. Девушка ему безумно интересна, то есть не она, а этот предмет, что она использует в качестве украшения. Нужно обязательно познакомиться с ней поближе, только потом, потому что в ближайшее время он будет очень занят.

Он бросил взгляд на бронзовые ампирные часы и заторопился: ему давно уже пора было на работу.

В отделе творился форменный бедлам.

Светка оповестила всех, кто знал Михаила, а знакомых у него было великое множество. И сейчас все толкались в тесном помещении, и телефон раскалился от звонков. Было душно и пахло валерианкой, которую Светка пила сама и предлагала всем вновь приходящим.

— Ты можешь толком объяснить, что случилось? — набросилась на нее Маша, отводя противно воняющий стаканчик.

— Шел вечером, да и не поздно даже, — всхлипывала Светлана, — напали, ограбили и убили.

На камеру, наверное, польстились…

Маша опустилась на стул. Иуда, вчера они расстались на набережной Мойки, Мишка сидел в кафе, потом, видно, поехал еще куда-нибудь.. И камера, как всегда, при нем, он с ней почти не расставался. Маша так ясно увидела Мишкину неуклюжую фигуру в панаме, и эти голубые подтяжки…

— Выпей валериан очки, — участливо предложила Светка.

— Хватит рыдать! — сердито сказал Виталий Борисович, вешая трубку. — Мишкина жена звонила.

— Какая еще жена? — хором удивился коллектив.

— Бывшая! Говорит, пришла утром в квартиру, а там форменный разгром. И дверь открыта.

— Значит, они ключи у Мишки взяли и решили чем-нибудь в квартире поживиться! догадалась Светка.

— Да нет, говорит, ничего не взяли, только разворотили все и побили. Кассеты еще пропали, а компьютер разломали.

По инерции Маша вспомнила, что ее собственный компьютер сломан. И что Мишка послал ей какой-то файл с фотографией. И вообще, это очень странно, что на него напали. То есть это-то как раз не странно, таких случаев множество. Мишка небось выпивши был, легкая добыча для бандитов. Но вот чтобы еще и квартиру ограбили! То есть не ограбили, а все разломали. И кассеты пропали.

«Они что-то искали, — поняла Маша, — и это наверняка связано с работой Мишки в Эрмитаже. Что же он там такое снимал? Нужно выяснить».

Она не слышала изумленных и негодующих возгласов коллег, потому что неслась по коридору к выходу.