Марина Крамер - Первая леди города, или Между двух берегов Страница 6

– Я же сказал – пусть руки уберет! – упрямо повторил Хохол, враждебно посмотрев на Карлоса.

– Проблемы какие-то, дорогой? – уставившись на телохранителя из-под челки, поинтересовалась Коваль, вытягивая из пачки сигарету.

– У меня – нет, а вот у него сейчас будут, – грозно ответил он.

Марину ситуация достала, и она кивнула Карлосу:

– Иди, у меня тут дельце личного характера. Так я увижу тебя на сцене или нет?

– Конечно, дорогая, все, что ты захочешь! – И он, поцеловав ей руку, ушел в гримерку.

Коваль повернулась к возвышающемуся над ней Хохлу:

– Присядь-ка, мой бдительный! – И, когда он опустился за столик рядом с ней, притянула к себе, схватив за водолазку: – Ты что, опять попутал что-то? Это что еще за фокусы, а? Я езжу сюда много лет, и никогда никому не приходило в голову запретить мне эти поездки или приревновать меня к Карлосу, ты – первый! Мне не нравится твое поведение, подумай об этом.

– Мне тоже кое-что не нравится, – отцепив ее пальцы от черной водолазки, сказал телохранитель. – Например, то, что ты на моих глазах заигрываешь с этим жеребилой. Он же на тебя облизывается, как кот на сметану!

– Женя, – произнесла Марина устало, затягиваясь сигаретой, – привыкни к этому – всю мою жизнь на меня кто-то облизывается, и кому-то даже удается сделать это не вхолостую. Как тебе, например. Поэтому – либо ты принимаешь все как есть, либо давай расставаться, потому что ты начинаешь посягать на мою свободу. А я не терплю этого, Женя.

– Ты меня гонишь? – тихо спросил он, взяв за руку и сжав ее.

– Я не могу тебя выгнать, ты ведь сам сказал – мы с тобой повязаны. Но свою свободу я ценю очень высоко, и даже Малыш не смел покушаться на это.

– Мне трудно, пойми, Маринка, я дурею, когда вижу всех этих козлов, которые крутятся вокруг тебя…

– Расслабься – кому нужна хромая баба! – усмехнулась она, гася в пепельнице окурок. – Поехали отсюда на фиг, вечер ты мне испортил.

На Кипр полетели десятого января, просидев в депутатском зале аэропорта до последнего, чтобы не попадаться на глаза руководству команды. Это не входило в Маринины планы, хотя даже Ветка, знавшая ее, как себя, не узнала при встрече. Где уж мужикам, видевшим Марину всего пару раз, в ярко накрашенной зеленоглазой брюнетке с длиннющими волосами, упакованной в черный кожаный костюм и белую норковую шубу, признать своего нового президента клуба! Но подстраховаться не мешает никогда.

То, что Коваль увидела из окна, ей совершенно не понравилось – все руководство ехало на сборы с женами. Надо будет проверить потом документацию по билетам и номерам в отеле.

– Идем, уже все прошли, – взяв ее под руку, сказал Хохол.

Он выглядел совсем не как телохранитель, скорее – как любовник, что в принципе было не так далеко от истины. Марине, правда, пришлось немало потрудиться, чтобы убедить его сменить извечную кожаную куртку на длинное кашемировое пальто, а ботинки на «тракторе», которыми очень удобно пинать кого-нибудь в лицо, на модные туфли с острыми носами, но старания даром не прошли – Хохол выглядел потрясающе стильно и прилично.

– Видала бы братва! – цедил он сквозь зубы, но Коваль была непреклонна, и ему пришлось подчиниться. – Как мажор какой-то!

– Зато на человека стал похож, а не на урку в бегах! – решительно отрезала она. – И прекрати смолить «Беломор», это странно выглядит!

– Да не берут меня эти ваши беспонтовые сигареты! – возмутился он. – Я с десяти лет его курю!

– Отвыкнешь!

– Ты меня скоро через обруч прыгать заставишь! – взмолился Хохол, пытаясь получить удовольствие от «Кэмела», что удавалось ему с большим трудом.

– Надо будет – заставлю! – совершенно серьезно пообещала Марина.

Словом, работу она провернула немалую, зато теперь рядом шел вполне приличный и даже слегка вальяжный мужчина, заботливо держащий ее под руку. Похоже, Хохлу и самому начало нравиться это превращение.

В самолете Коваль откинулась на спинку кресла и не глядя взяла какой-то журнал, предложенный стюардессой. Это оказался немецкий журнал мод, Марина без особого интереса полистала его и, натолкнувшись на вкладку с выкройками, вдруг вспомнила, как Розан как-то рассказывал ей о забавной схеме мошенничества с помощью таких вот испещренных стрелками и пунктирными линиями листов.

Выйдя из тюрьмы, Серега примкнул к довольно большой бригаде автошулеров, специализировавшихся на «разводе лохов». Все выглядело просто до безобразия – один из участников группы переодевался в военную форму и представлялся офицером-вертолетчиком, вернувшимся из Афганистана и желающим срочно продать «Волгу». Машина действительно существовала, будущей жертве даже давали прокатиться, чтобы проверить ее. Аферист сидел на пассажирском месте, рассказывал какие-нибудь байки, отвлекал, словом. Как бы невзначай, он открывал планшет, и оттуда выпадали именно такие выкройки из журнала мод, призванные имитировать «полетные карты». «Вертолетчик» спохватывался, конфузился, прятал «карты» обратно. Затем предлагал покупателю проехать к нему домой, в квартиру, снятую, как правило, заранее. Там «офицер» долго шарил по шкафам в поисках техпаспорта, а потом сокрушенно говорил, что опять жена забрала на работу все документы – мол, идиотская привычка таскать все с собой, а потому придется подъехать к больнице, где она работает. В приемном покое «офицер» предлагал отдать ему деньги, чтобы жена убрала в сейф, а он сейчас же вынесет все документы на машину, и они вместе поедут оформлять ее. Разумеется, после того как «вертолетчик» в белой накидке на плечах и с деньгами в кармане скрывался за стеклянной дверью приемного покоя, обманутый покупатель больше не видел ни его, ни денег, ни машины, которую ловко угонял в гараж второй участник «развода». Незатейливая и даже в чем-то откровенно глупая схема работала безотказно и довольно долго, принося бригаде неплохую прибыль. «Офицер-вертолетчик», прошедший Афганистан, – это была убойная легенда, в которую верили абсолютно все.

Сейчас это показалось Марине смешным, однако она знала, что путем таких афер Розан поднял приличную даже по нынешним временам сумму.

Отложив журнал в сторону, она задремала, как и поступала обычно во время длительных перелетов: так время бежало быстрее.

Проснулась от того, что Хохол осторожно гладит волосы, проводит пальцем по щеке, по губам:

– Вставай, киска, подлетаем уже.

Марина потянулась, разминая затекшее тело, и заметила жадный блеск в глазах телохранителя.

– Первое, что я сделаю, когда войду в номер…

– Остановись! – предостерегла она, прижав палец к его губам. – Не так быстро!

Отель Коваль выбрала самый дорогой, не собираясь ютиться в той дыре, что сняло для игроков руководство команды, – за свои деньги любила получать все самое лучшее. Хохол хмыкнул, разглядывая два соседних «люкса»:

– А смысл был брать два?

– Разумеется! Не будем доводить до абсурда, ладно? Всякое может случиться.

– Ты это о чем? – подозрительно спросил он.

– Ни о чем! Просто я люблю спать одна, ты же знаешь. Я привыкла, когда в постели рядом никто не лежит. И хватит об этом – давай устраиваться, и на пляж, хочу в воду.

– Холодно еще в воде-то! – возмутился Женька. – Да и на улице не совсем лето, между прочим!

– Я этого не боюсь.

Приняв душ и надев купальник, Марина прошлась по номеру и подумала, что с Малышом они всего два раза были за границей – в Египте и в Венеции, после того как ее изнасиловали. Как же хорошо ей было тогда, в том маленьком отеле, где они жили, как нравилось ей просыпаться по утрам и видеть рядом с собой любимого мужчину, единственного из всех, кто принимал Коваль такой, какая есть! И больше никогда уже этого не будет…

Вздохнув, она набросила легкое черное платье и позвонила в номер Хохла, велев тому присоединяться. На пляже было мало народа, в основном – пожилые немецкие пары, прогревающие свои престарелые тела на теплом солнышке.

– Откуда их столько? – шепотом спросил Женька, прислушиваясь к каркающей немецкой речи.

– Это тебе не российские дедки-бабки, которым пенсии только-только с голоду не помереть хватает. Эти за жизнь накопили, теперь могут себе позволить, – откликнулась Марина. – Они же пашут с молодости как каторжные, без отпусков и отгулов, зато в старости начинают жить полной жизнью.

– Да на хрен такая жизнь в старости-то? Впечатлений надо смолоду набираться. Вон тот дед, по-моему, в сорок первом под Москвой еще был, – кивнул Хохол в сторону дряхлого на вид старичка в полосатых шортах. – Ну, точно! И план «Барбаросса» читал в подлиннике!

Тем временем дедуля неторопливой старческой походкой направился к морю, сделал пару взмахов руками и вдруг с разбега упал в воду, поплыл вразмашку, стремительно удаляясь от берега. Коваль захохотала, глядя на обескураженное лицо телохранителя:

– А ты говоришь!