Анна Данилова - Цветы абсолютного зла Страница 6

– Ну что, поедем в морг? – тотчас оживился Корнилов. – Я уже выпил пива, так что поеду с вами… Потом кто-нибудь из моих ребят пригонит мою машину…

Чайкин встретил их бледной и совершенно трезвой, постной физиономией.

– Ба, Леша, это так на тебя не похоже, – подтрунил над ним Шубин, с трудом вдыхая тяжелый трупный дух, ударивший им в нос, едва они переступили порог морга. Он, как и Земцова с Корниловым, был вынужден прикрыть нос платком.

– У нас электричество отключали, – Чайкин развел руками. – Причем надолго. За какие-то там… – он поднял кверху указательный палец, – неуплаты… Проходите… Гостями будете.

– Так, может, ты потому такой, что тебя водка не берет, запах отрезвляет?! – не унимался Шубин.

Но Чайкин уже давно не обращал внимания на подобные шутки. Он действительно в очередной раз решил начать новую жизнь и бросить пить. Работа, которой он посвящал все свое время, ему, несмотря ни на что, нравилась. Вот только характер его стал заметно портиться – ему вдруг стало казаться, что хороших людей на свете становится с каждым часом все меньше и меньше, и что он, Чайкин, пожалуй, один на всем белом свете об этом и задумывается, взвешивая целыми днями на специальных весах человеческие внутренности… Такая вселенская несправедливость постепенно превращала его в мрачного, отчаявшегося и какого-то неутешного пессимиста, что стало выражаться в его постоянно дурном настроении и желании сказать какую-нибудь гадость самым близким… По мнению Земцовой, у Чайкина просто разлагался мозг от того количества спиртного, что он вливал в себя на протяжении последних десяти лет. «Удивительно, как он сам еще не попал на свой же стол», – вырвалось как-то у нее, когда речь зашла о Леше, к которому прежде она питала исключительно теплые и благодарные чувства. Ее искренние переживания по поводу разрушающегося здоровья Чайкина постепенно сменились на раздражение, которое она с трудом скрывала, чтобы не испортить отношения с ним окончательно и не навредить тем самым их совместной работе. А потому все чаще и чаще высказывалась на эту тему лишь в присутствии придерживавшихся такого же мнения коллег – Шубина и Жени. Но, как бы то ни было, они все еще работали вместе, и вряд ли какой-либо человек в случае ухода Чайкина мог бы заменить этого талантливого и своего в доску судмедэксперта, готового ради общего дела даже преступить закон… Сколько в их практике было случаев, когда требовалось срочное проведение экспертизы и не было времени ждать официальных результатов работы профессионалов из НИЛСЭ, и Чайкину приходилось не только производить вскрытие трупа, но и самому, в своей собственной маленькой лаборатории, делать сложные анализы.

– Нет бы бомжем каким-нибудь заинтересоваться, – Чайкин распахнул дверь кабинета, приглашая всех войти, – ан нет, девочку им подавай семнадцатилетнюю… А какая девочка… Прелесть… От такой трудно оторваться… Однако кто-то все же ударил ее по головке, бедняжку… Скорее всего, камнем… в ране частицы земли, перегноя и еще, как ни странно, сырой дубовой коры… У Норы есть образцы почвы с места преступления, мы сравнивали… То есть с земли подняли камень и ударили… Но такое впечатление, словно ударили несколько раз… и даже головой по дереву… и били до тех пор, пока она не скончалась… Это не несчастный случай… А одна гематома находится чуть в стороне от смертельной раны, да и удар был нанесен на несколько часов раньше…

Тело Ольги Неустроевой было прикрыто простыней. Чайкин откинул ее, и перед посетителями предстало тонкое и длинное тело не сформировавшейся еще девушки. Лицо, со следами разложения, было обрамлено светлыми волосами. Несколько прядей, потемневших от крови, свисали со стола чуть ли не до пола. Повернув голову девушки, Чайкин показал выбритый овал на затылке, в центре которого темнела рана с запекшейся кровью на тонкой коже черепа.

– В волосах я нашел частицы красного кирпича, как раз в том месте, где предположительно ей был нанесен первый удар… Словно ее первый раз ударили кирпичом по голове, но этот удар был не смертельный, и потому, возможно, чтобы она не кричала, ее ударили уже чем-то более тяжелым, скорее всего, камнем… Или все же били головой о дерево, поскольку в самой ране обнаружены микрочастицы древесной коры… – Леша явно повторялся и казался рассеянным, уставшим.

– Камня на месте преступления мы, кстати, не обнаружили… – сказал Корнилов и выругался: – Стадо баранов… и этот отец-кретин, который забрал домой тело дочери…

Юля даже отвернулась от него, чтобы не видеть выражение лица человека, старательно делавшего вид, что вот теперь-то он действительно заинтересован в этом деле и готов сделать все от него зависящее, чтобы только найти убийцу девочки. А ведь еще полчаса тому назад его лицо не выражало ничего, кроме чувства глубочайшего равнодушия к этому делу.

– Ее не изнасиловали?

Земцова задала этот вопрос, хотя заранее знала ответ. Ее настолько стало раздражать присутствие Корнилова, что она почти бессознательно вела себя так, словно его сейчас рядом и не было.

– Нет, ее не изнасиловали. Во всяком случае, в течение суток у нее не было половых контактов, я все тщательно обследовал, сделал анализы…

– Надеюсь, ты сделал все необходимое, взял все соскобы, мазки, прядь волос с головы и лобка, ты понимаешь, о чем я… Чтобы потом, когда надо будет делать сравнительный анализ, не поднимался вопрос об эксгумации…

– Нет, еще не сделал, но теперь непременно сделаю и передам Норе. Кстати, в крови вашей школьницы большое количество алкоголя. Водочку выпила незадолго до этого.

– Напоили и убили, – вздохнул Корнилов, и Земцова уже в который раз пожалела, что приехала к Чайкину с ним. Игорь Шубин молчал, смотрел на тело девушки и, видимо, думал о чем-то своем. – Ты исследовал содержимое ее желудка?

– Да, конечно… – Белесые брови Леши взлетели вверх от удивления. – Вы думаете, что по содержимому желудка есть вероятность выяснить причину, по которой ее ударили по голове?

– Виктор Львович прав, – вдруг подал голос молчавший до этого Игорь Шубин. – Если в желудке оказались устрицы, к примеру, а не жареная картошка на сале, то, вероятно, перед смертью она ужинала, возможно, со своим дружком-любовником в каком-нибудь ресторане…

– Действительно, ужинала она не картошкой и не дешевой свиной колбасой, как это можно было бы предположить, учитывая ее социальное положение, все-таки она была дочерью алкоголиков… Рисовая лапша, листья салата, чернослив, грецкие орехи… Нора подтвердила это по телефону…

– Значит, все-таки она провела вечер в ресторане или кафе. Ну что ж, это уже кое-что… Опросив ее знакомых, может, удастся выяснить личность ее любовника, адрес, привычки… Выйти на его друзей, которые помогут выяснить, какие рестораны и кафе он предпочитал. Затем покажу фотографию девушки в этих заведениях, может, ее кто и вспомнит, а заодно, с кем она была… А девушка действительно красивая, редкой красоты… Вы не заметили, что вся эта история полна контрастов…

– Например?

– Казалось бы, она из очень бедной семьи, а жила в престижном месте, в доме, где обитают весьма обеспеченные люди нашего города. Потом, ее одежда. Эти пресловутые ботинки стоимостью в несколько тысяч рублей – откуда они у нее? Думаю, если осмотреть ее гардероб, то мы найдем немало доказательств того, что изредка у нее все-таки водились деньги. Спрашивается, откуда?

– Мужчины давали, здесь даже и думать нечего, – ответила Земцова. – Ну не родители же одевали и обували дочку…

– Значит, задача номер один, – оживился Корнилов, – найти этих самых мужчин. Вот и действуйте, а мне пора… Леша, ты молодец…

– Виктор Львович, если не сложно, не могли бы вы узнать, в каком магазине ваша знакомая прокурорша покупала такие же ботинки, что и у Неустроевой? – попросил Шубин.

– Нет вопросов. Конечно, я узнаю и сам позвоню тебе. Да, вот еще что… Я принес вам фотографии… жертвы… живой и уже трупа… Вы работайте, а я вас прокормлю… – рассмеялся он на прощанье и пожал Шубину руку.

После его ухода все, казалось, с облегчением вздохнули.

– Какой-то он не такой, – заметил Чайкин, приглашая своих друзей зайти к нему в кабинет, чтобы уже спокойно, без посторонних побеседовать, а заодно и выпить по чашке кофе. – Тоже мне старший следователь прокуратуры, мать его… Что-то суетится в последнее время много, ко мне чаще стал заходить, вопросы какие-то дурацкие задавать… Тут парня убили, сынка одного из губернаторских прихвостней… Так он развил такую бурную деятельность…

– Может, ему повышение светит? А еще и наше дело вдруг да раскроется… Ему это будет очень кстати, – согласился с ним Шубин. – Да бог с ним, пусть суетится… Без него мы бы все равно много не наработали. Ведь когда ведешь дело параллельно с официальным расследованием – возможностей-то больше. Все равно в этом унизительном для нас тандеме больше плюсов, чем минусов. Но вся ситуация в целом раздражает, конечно. Приехал, в наглую потребовал свои проценты… Да еще этот тон… мол, действуйте, а мне пора… Куда пора? Домой, к жене?..