Анна Данилова - Страна кривого зазеркалья Страница 6

– Захотите, они будут, не захотите – их не будет…

– Но вам-то какой смысл жить со мной, если я откажусь с вами спать?

– Вы будете жить в моем доме…

– Вам нужна домработница?

– Нет, вы не так поняли. Я могу нанять вам домработницу, и тогда вам не придется ничего делать, просто ждать меня, играть роль жены.

– Но зачем вам это?

– Мне доставляет наслаждение видеть вас рядом, неужели так трудно понять?

– Но тогда зачем же предлагать деньги?

– Чтобы вы не сбежали от меня в первый же день. Понимаете, я утром ухожу на работу, а вечером возвращаюсь. Я очень хотел бы, чтобы вы открывали мне дверь, чтобы наливали мне суп в тарелку, чтобы были рядом, чтобы говорили со мной…

– Вы думаете, что деньги могут все?

– Думаю, да. Пять тысяч прямо сейчас, мне их надо только взять дома, а остальные пять – через месяц. Если вам не понравится у меня и вы решите уйти, то вы должны будете вернуть мне эти пять тысяч.

– Вы шутите? Это же настоящий кабальный договор.

– Но как еще я могу заполучить вас хотя бы на месяц? Придумайте тогда сами…

– Я вам нужна в качестве компаньонки?

– Степень близости решится со временем… Но мы ведь уже были близки… Нам будет проще…

– Но деньги… Это же цинично, пошло… Вы считаете, что быть женой – работа?

– Я придумал все это только что, когда плавал с вами и думал о вас, когда мечтал о вас… Я не хочу вас потерять, но не уверен, что вы захотите жить со мной. Мы же едва знакомы. Ведь если бы я сделал вам сейчас предложение руки и сердца, вот тогда бы вы точно выпрыгнули из машины, посчитав меня сумасшедшим или просто обманщиком.

– Любовь с первого взгляда? Вы такой сентиментальный?

В голосе ее засквозила ирония. Но как же она была хороша в эту минуту. Растрепанные влажные от воды светлые кудри, порозовевшее от солнца или от разговора лицо, серые, похожие на серебристых рыбок, глаза.

– Не знаю, может, и сентиментальный. Никогда не задумывался над этим. А как бы вы поступили на моем месте?

– Не знаю, может, так же… Знаете, вы тоже мне нравитесь. И я часто вспоминала вас. Раз уж пошел такой разговор, надо быть откровенной до конца. Но ведь я о вас ничего не знаю… Вы бы рассказали мне о себе… Кто вы?

– Тогда слушайте…

Глава 5

Их не сразу впустили на территорию пансионата. Высокий бетонный забор, выкрашенный в зеленый цвет, массивные металлические раздвижные ворота и охранники делали пансионат (выстроенное буквой П трехэтажное строение из красного кирпича) недосягаемым для посторонних. Но эта бетонная стена с воротами вечером практически сливалась с густым сосновым бором, а потому совершенно не выделялась и не портила лесной пейзаж.

Просмотрев фальшивые удостоверения, охранники (два молодых парня в камуфляжной форме) пропустили Шубина с Таней в сторожевую будку, один из них вызвался даже проводить их прямо к Алисе Борисовне.

– Она ждет вас, нас предупреждали о вашем приезде.

– Тебя как зовут? – спросил Шубин парня.

– Александр.

Они шли длинной аллеей, вдоль которой были высажены ряды душистого табака.

– Красота тут у вас… Слушай, Александр, ты когда в последний раз видел Ларису Иванову?

– Ларису… – Он вздохнул. – Я все знаю. Убили ее. Мы хоть и в лесу живем, но телевизор имеется в сторожке. Во вторник, я видел, они вместе с Катей отправились в лес собирать землянику. Я сам лично пропускал их через вертушку.

– Как она была одета?

– Кто, Лариса?

– Лариса, кто же еще, – хмыкнула нетерпеливая Таня. – Про Катю отдельный разговор будет.

– Алиса Борисовна строго следит за всеми работающими здесь женщинами и даже в самую жару заставляет их ходить в деловой одежде… Ну не совсем, конечно, но чтобы никаких открытых платьев, оголенных тел, чтобы не соблазняли отдыхающих.

– Так что на ней было?

– Синяя юбка, такая… в складку, что ли, и белая блузка.

– А Катя в чем была?

– У нее джинсовая юбка и красная майка.

– А где сейчас Катя?

– Здесь, где же еще ей быть?

– А кем она тут работает?

– Косметолог. Еще маникюр делает.

– Я слышала, – сказала Таня, – в пансионате отдыхают в основном мужчины, это правда?

– Мужчин больше, это да. Так она и им маникюр делает. И маски на лицо разные, с кремом… Мне тоже однажды делала, приятно – жуть как.

Тут, вспомнив, видимо, по какому поводу приехали поздние гости, он сразу смолк. Вспомнил, что убита Лариса.

– Ее что, правда убили?

– Правда. Значит, ты видел ее последний раз, когда она пошла за земляникой, и все…

– Это я так сказал? Да нет! Они же потом вернулись из леса. Я видел, как они пошли в кухню обедать. К тому времени в пансионат понаехало полно людей, их начали устраивать по комнатам, а потом все собрались обедать в банкетном зале.

– Больше ты Ларису не видел?

– Да она весь тот день была здесь. Говорю же, пообедала, а потом отправилась к себе в комнату, а Катька – к себе. Думаю, они спать пошли. В тот день у них работы никакой не было. Еще вечером видел, опять же, они на кухню шли ужинать. И тоже с Катькой. Все как обычно. А вот, значит, на следующий день утром, я, правда, на часы не посмотрел, она ушла.

– Ушла или уехала? Может, за ней кто приехал?

– Нет. Она сказала, что ей надо срочно в город… И вещи у нее при себе были.

– Может, у нее какой конфликт с Алисой Борисовной случился, она ничего не сказала?

– Даже если бы и случился, она бы все равно не сказала. Она была девушкой серьезной, не болтливой, не то что Катька.

– Она не сказала, уволилась или просто на время едет в город?

– Нет, просто сказала, что ей надо в город. Думаю, она пошла на попутку. И хотя до трассы далековато, все равно, там и автобусы пригородные ходят… Я в том смысле, что не опасно… А где ее нашли? В квартире?

Они уже подошли к корпусу и поднялись по мраморным ступеням на крыльцо.

– Как войдете, там будет дежурная, она проводит вас к Алисе.

Алиса Борисовна ждала их. В черном костюме, подтянутая, с аккуратной прической, она встретила их с трагическим выражением на лице. Ее огромные голубые глаза были полны слез. Таня почему-то с первых минут прониклась к этой женщине симпатией. Окинув взглядом просторный, заставленный роскошной мебелью кабинет, она даже попыталась представить себе, каких трудов и нервов стоило Алисе стать хозяйкой такого заведения, как пансионат «Сосновый бор». Скольких людей ей пришлось приручить и заставить поверить в себя, чтобы привести в порядок это место отдыха бывших партийных руководителей, сколько денег раздобыть разными путями, чтобы отремонтировать здание, обнести его надежной стеной, разбить небольшой парк, отделать внутренние помещения так, чтобы в конечном счете превратить убыточное хозяйство в прибыльное. Должно быть, она взяла себе в помощники преданных ей людей: толкового бухгалтера, хорошего повара, добросовестных горничных и еще целый штат работников, на которых можно положиться. Таня интуитивно считала, что смерть Ларисы Ивановой напрямую связана с пансионатом. И, скорее всего, с кем-то из отдыхающих. И этот отдыхающий наверняка знаком с «ассирийцем» (так она про себя называла человека, посредника, заплатившего им аванс в пять тысяч долларов, чтобы они с Шубиным нашли убийцу), довольно неуверенно чувствовавшим себя в этой дурацкой ситуации. Почему этот отдыхающий решил остаться в тени? Почему? Он местный или из высокопоставленных московских гостей?

Шубину Алиса Борисовна тоже понравилась. Это была внешне очень привлекательная женщина, которую жизнь заставила взвалить на свои плечи тяжелую ношу – пансионат. Нелегко управлять большим хозяйством и штатом сотрудников, но не менее сложно, вероятно, найти подход к VIP-персонам, привыкшим, чтобы их обслуживали по высшему разряду, и порой воспринимающим жизнь как источник наслаждения, за который приходится платить самую высокую цену: Шубин был уверен, что в пансионате «Сосновый бор» нередко собираются люди из криминального мира, тесно связанные с особами правительственного уровня и решающими здесь, в этом великолепном тихом месте, свои личные проблемы. Скорее всего, Алиса старается не вникать во все те процессы, которые происходят у нее перед носом, поскольку понимает, что это небезопасно. С другой стороны, именно эти люди, возможно, и помогают обеспечивать ей определенное спокойствие и чувствовать себя уверенно в этом бизнесе.

Это были первые впечатления и мысли, связанные с Алисой Борисовной.

– Меня зовут Игорь. И я не из прокуратуры. – Шубин сразу решил расставить все по своим местам, чтобы впоследствии не возникло никаких проблем, когда хозяйке пансионата придется отвечать работникам прокуратуры.

– Да я поняла, вы же Шубин, из «крымовского» агентства. Многие мои знакомые обращались к вам со своими проблемами. Мне одна приятельница показала вас как-то в городе. Вот, говорит, это Шубин, если что, обращайся к нему… насколько мне известно, Земцова сейчас живет за границей?