Михаил Черненок - Поручается уголовному розыску Страница 6

— Ты Мохова и Костырева в лицо знаешь? — спросил Антон.

— Приходилось встречаться, когда их дебош разбирал. Мохов — маленький, плоский, как клоп. Костырев — здоровый черный верзила. А что?

— Дунечка сейчас тут выступала. Говорит, кавказец ее кинжалом у магазина ударил. Не Костырева ли она имела в виду? Что-то не верится мне, что он кепку во время ремонта прилавка оставил.

Голубев небрежно махнул рукой:

— У нее чем-то тупым кожа под глазом рассечена. Я специально пригляделся. Наверное, шарахнулась об угол по пьянке.

— Возможно, — нехотя согласился Антон. — Но привлекает в Дунечкином рассказе еще один факт: погибший на подстанции электромеханик и Гога-Самолет были друзьями. Предлагаю версию: электромеханик отключает электроэнергию и тем самым обесточивает сигнализацию. Гога-Самолет в это время проникает в магазин.

Голубев задумался:

— Логично, только… На подстанции вышел из строя ртутный выпрямитель. Лаптев стал его восстанавливать, произошло короткое замыкание. Дальше, — продолжал Слава, — если было так, как ты предполагаешь, то зачем взламывать дверь и одновременно выставлять окно? Вдобавок: труп Гоги-Самолета нашли в магазине, а вещички утопали. Они что, самоходные?

— Я вовсе не сказал, что Гоганкин один был в магазине.

— Время аварии на подстанции и происшествия совпадает? — спросил Медников.

— Не знаем мы, Боренька, точного времени происшествия, — Антон машинально нарисовал на чистом листе бумаги крупный вопросительный знак. — Повреждение окна и замка у магазина участковый обнаружил только утром, перед началом рабочего дня.

Медников присвистнул. Зазвонил телефон. Антон снял трубку. Разговаривал он недолго, односложно повторяя: «Так… так… так…» В конце разговора сказал:

— Хорошо, Сергей Васильевич, примем к сведению. Будет новое, сразу докладывайте. Спасибо, — и положил трубку.

Голубев с Медниковым начали было прерванный телефонным звонком разговор, но Антон перебил их:

— Звонил участковый. Дунечка вчера в пивном баре рассказывала, что Гогу-Самолета кавказец убил на улице и труп спрятал в магазине. Говорит, задушил его кавказец.

— Чушь несусветная! — возмутился Медников. — На трупе нет даже малейших следов насильственной смерти.

5. Света может рассказать

Подполковник Гладышев слушал не перебивая. В кабинете, кроме него и Антона, сидели Слава Голубев и эксперт-криминалист Тимохина. Антон, коротко изложив все известное о происшествии, по пунктам докладывал результаты криминалистической экспертизы, которые, по его мнению, превзошли ожидания.

Во-первых. Отпечатки пальцев Гоги-Самолета обнаружены на оконном стекле магазина, прилавке, выключателе сигнализации и на флаконе из-под тройного одеколона, судя по всему, опустошенном Гогой-Самолетом прямо в магазине.

Во-вторых. Обнаруженная на выставленном оконном стекле капля человеческой крови той же группы, что у Гоги-Самолета.

В-третьих. Отпечатки на замке и полированном обрубке стального прута, которым был взломан запор магазина, идентичны отпечаткам пальцев Павла Мохова, хранящимся на дактилоскопической карте в уголовном розыске. Такие же отпечатки обнаружены на разбитом стекле прилавка.

В-четвертых. На обрубке стального прута обнаружены следы крови с признаками, характерными для крови женщин, и прилипший седеющий волос, слабо окрашенный хною, что придает ему желтоватый цвет. Волосы такого цвета у Дунечки.

— Все это наводит на мысль, что Гога-Самолет, воспользовавшись отсутствием электроэнергии, проник в магазин через окно и отключил сигнализацию. Мохов пробрался через взломанную дверь. Он же ударил Дунечку по лицу металлическим прутом, — начал делать выводы Антон.

— За прилавком магазина обнаружена мятая пустая пачка из-под сигарет «Наша марка» Ростовской табачной фабрики, — сказала Тимохина. — На целлофановой упаковке сохранились отчетливые отпечатки пальцев Мохова и другие, смутные, которых в нашей картотеке не числится.

— А что, продают сейчас «Нашу марку»? — спросил подполковник.

— Ни у нас в районе, ни в Новосибирске этих сигарет нет в продаже, говорю это вполне ответственно, будучи человеком курящим, — ответила Тимохина.

— А вообще, как сильно распространены эти сигареты? — снова спросил Гладышев.

— Сигареты хорошие, последнее время выпускаются со Знаком качества. Особой популярностью пользуются они у курильщиков областей страны, прилегающих к Ростовской. Помню, проводила отпуск на юге, так там почти каждый третий курит ростовскую «Нашу марку». Встречала эти сигареты в Москве, из близлежащих городов — в Томске.

— Может, не зря Дунечка кавказца приплела, — шепнул Антону на ухо Слава Голубев. — Авось на юг или в Москву командировочка проклюнется. Ни разу не был в столице. Уже который год собираюсь там побывать, но никак не получается.

— Гога-Самолет курящим был? — подполковник повернулся к Антону: — Мохов?..

— У Гоги-Самолета в кармане обнаружена пачка папирос «Волна» Бийской фабрики, — ответил Антон. — Насчет Мохова не знаю.

— Какую предлагаешь версию?

— У меня сложилось только начало. Предполагаю сговор Гоги-Самолета с дежурным электромехаником Лаптевым. В условленное время Лаптев, отключив энергию, обесточил магазин. Гога-Самолет влез через окно. Вероятно, в магазине побывал и Мохов. Скорее всего, проник он через дверь, но на основании имеющихся материалов установить невозможно, раньше Самолета он это сделал или позже. Кепка Костырева, найденная в магазине, навела нас на след Мохова, так как, по заявлению участкового, Костырев последнее время стал дружить с Моховым. Однако здесь имею в виду два варианта: либо Костырев — соучастник преступления и обронил кепку в магазине в силу каких-то обстоятельств, либо кепка подброшена преступниками с целью увести следствие в ложном направлении и тем самым выиграть время. Не исключено, что Костырев действительно, как показывает завмаг, забыл кепку в магазине две недели назад, когда ремонтировал там прилавок.

— Отпечатки его не обнаружены?

— Костырев ни разу не привлекался к уголовной ответственности и в нашей регистрации не числится. На стекле прилавка много самых различных свежих отпечатков. Возможно, среди них есть и костыревские, но сверить не с чем.

— На какие мысли наводит тебя пачка «Нашей марки»?

Антон пожал плечами:

— Могу только предположить, что один из участников преступления был приезжим. И приехал совсем недавно, коль у него сохранились сигареты, купленные не в нашей области.

— Сколько всего участников насчитываешь?

— Активных подозреваю пятерых: Гога-Самолет, Дунечка, Мохов, Приезжий и… будем считать, Костырев. Шестой — пособник, электромонтер Лаптев.

— Вместе они действовали и передрались или… как говорят, вор у вора дубинку украл?

— На этот вопрос пока не могу ответить.

— Экспертиза подтвердила, что Лаптев действительно в опьяненном состоянии погиб?

— Да.

— А такого не допускаешь, что Лаптева специально подпоили, чтобы, воспользовавшись опьянением, без его ведома отключить электроэнергию?

— Нет, товарищ подполковник, — вместо Антона ответил Голубев. — С Лаптевым дежурил молоденький монтер, который с дежурства не отлучался. Утверждает и клянется честным комсомольским, что никто из посторонних к пульту управления не подходил.

— Проверьте получше этого монтера. Быть может, с перепугу стал клясться, а когда одумается, другое заговорит. Кроме того, надо побывать у родителей Костырева, выяснить его связь с Моховым. Поинтересуйтесь, не было ли кого приезжих… Поговорите с соседями, друзьями, знакомыми Костырева. Вполне возможно, что он никакого отношения к делу не имеет.

Небольшой потемневший домик Костыревых среди добротных соседних домов казался съежившимся, словно человек, переживающий горе. Пожилая, скромно одетая мать Костырева встретила Антона настороженно, тревожно. Антон, стараясь не показать, что заметил эту тревогу, спокойно сел на предложенный ему стул и, разглядывая красивую полированную мебель, сказал:

— Добротная работа.

— Что?.. — отчужденно спросила Костырева и, перебирая в пальцах краешек ситцевого передника, непонимающим взглядом уставилась на вместительный, занимающий чуть ли не четверть комнаты шифоньер. — Сын делал, Федя, — вдруг сказала она, погладила ладонью почти зеркальную стенку шифоньера и заплакала.

— Что с вами? — участливо спросил Антон.

Костырева приложила передник к глазам, тихо проговорила:

— Будто не знаете…

За время работы в уголовном розыске Антон насмотрелся всяких слез. Теперь они уже не вызывали у него растерянности и безрассудного сочувствия, как было поначалу, но эту немолодую, с натруженными руками женщину вдруг стало жалко.