Анна Данилова - Искупление Страница 6

– Его подстрелили, я думаю, когда он находился в воздухе… Он же рванул к балкону, хотел то ли выпрыгнуть, то ли найти пожарную лестницу, чтобы спуститься, словом, он растерялся, – тараторила возбужденная Аля, теребя носовой платок. Она сидела на узком больничном стуле и держала руку Любы в своей руке. – Представляю, какого ужаса ты натерпелась. Надо же, оказаться в одной квартире с таким матерым убийцей… Да ты знаешь, что он застрелил сначала того бизнесмена, который вышел из банка с кейсом, набитым деньгами… потом своего напарника… Он – настоящий зверь… Я когда только увидела его, так сразу поняла, что случилось… У нас в супермаркете только и говорят об убийстве. Банк-то на нашей улице, через дом… Потом одна покупательница сказала, что в доме, в котором она живет, труп… Что приехала следственная группа… всех опрашивают… И даже тогда я еще не связала это никак с тобой… Честно скажу, я отпросилась на полчасика, чтобы купить платье… Денег взаймы взяла у одной девчонки, сказала, что через месяц отдам с процентами… И потом – сразу к тебе…

– Ты молодец… – произнесла, морщась от боли, Люба. – Сразу поняла, что это никакой не мой знакомый…

– Ну да! Сразу позвонила в милицию, все объяснила, сказала, что тебе очень опасно находиться с ним в одной квартире, но что надо действовать очень осторожно… Кто бы мог подумать, что почти одновременно с группой захвата в подъезде появится этот человек…

– …телохранитель Сережи… Я тоже сначала не поняла, что все это значит… Подумала, что это какой-то спектакль, направленный на захват Саши… этого убийцы…

– И он тоже так подумал, потому и всадил тебе нож… Больно?

– Пока еще больно… Но главное, что все закончилось… И спасибо тебе…

Дверь в палату открылась, и появилась коляска, в которой сидел перебинтованный человек. Высокий, крепкого телосложения мужчина толкал коляску впереди себя.

– Сережа… – Люба схватила протянутую руку и крепко сжала ее. – Сережа…

Теперь и Люба узнала в перебинтованном мужчине Сергея.

– Ладно, я, пожалуй, пойду… – В последнюю минуту она поймала исполненный благодарности взгляд Сергея Борисенко.

– Как твое горло? – спросила Люба, давясь слезами. – Болит?

Телохранитель тоже молча удалился, оставив их вдвоем.

– Болит… Тебя же нет, вот и болит… Еще и нога сломана, и сотрясение… А ты как?

– Нормально… замечательно… ты прости меня…

Она хотела подняться, чтобы поцеловать его, но не смогла, резкая боль в боку приковала ее к постели.

…Они говорили долго, не могли наговориться… Потом пришла медсестра с металлическим подносом, полным шприцов и ампул…

– Пора спать.

Телохранитель увез Сергея в палату.

– И как это вас угораздило впустить к себе домой бандита? – спрашивала, всаживая иглу в бедро Любы, разговорчивая медсестра. Она была вся в розовом, чистая, благоухающая духами.

– И сама не знаю… пошла вот мусор выносить, дверь оставила открытой… – ответила Люба. Она чувствовала легкий озноб и понимала, что у нее поднялась температура.

– У нас в больнице только о вас и говорят… что вы в рубашке родились… Он же настоящий убийца… Страшный человек… Тот, кого он убил, говорили по телевизору, его сводный брат, такой же в прошлом бандюга… Он вышел как раз из банка, с наличными, у него в кейсе было что-то около двухсот тысяч евро, не очень-то и большая сумма, но, думаю, ему на карманные расходы хватило бы… Очень богатый человек… Так вот ваш бандит пристрелил его, потом своего напарника… И ведь рука не дрогнула у человека! Да, что самое интересное…

Сестра поставила капельницу.

– …денег-то в квартире не нашли… Думаю, он успел куда-то спрятать кейс… Все перерыли, даже в мусоропроводе искали – бесполезно… Как пришли денежки, так и ушли… А парня-то этого застрелили… при попытке к бегству… Так что можете спать спокойно, никто вам не отомстит… Болит рана?

– Болит…

– Скоро пройдет… У нас отличные хирурги. Спите спокойно… Да, вы извините меня за мое любопытство.. А это правда, что этот человек, который к вам сейчас заезжал… Борисенко, Сергей Николаевич – ваш родстенник?

– Он мой муж, – едва слышно ответила Люба.

Сестра некоторое время смотрела на нее изумленно, после чего молча вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Люба набрала номер Али.

– Ты еще не спишь, подружка?

– Люба? Ты? Я-то думала, что тебе вкатили снотвор…

– Тихо ты… Слушай… У тебя ключи от моей квартиры есть?

– Есть.

– Поезжай туда, там уже никого нет, все тихо-спокойно.

– Ты хочешь, чтобы я забрала твои вещи? Ты что, дорогая моя, с ума сошла? Да у тебя сейчас начнется совсем другая жизнь… У тебя знаешь сколько шмоток появится…

– Аля! Слушай меня внимательно, – резко оборвала она ее и принялась говорить медленно, тщательно проговаривая заплетающимся от укола языком каждое слово: – Там, на балконе, среди хлама – старая и очень страшная хозяйственная сумка… Такая черная, увидишь… Она завалена мешками с валенками, пустыми консервными банками, ящиками с пивными бутылками… Ты слышишь меня?

Аля молчала.

– Аля, ты что там, уснула?

– Люба… Они же ничего не нашли, – наконец отозвалась Аля. – Думаешь…

– Поезжай. Они там. Думаю, тебе хватит, чтобы расплатиться и за ремонт, и за платье… Ты же мне жизнь спасла… А теперь мне пора спать. Пока…

…Она проснулась рано утром. Вспомнила свой звонок Але, и ей стало не по себе… Неужели она рассказала ей про сумку на балконе? Зачем? Как она могла так поступить? Неужели у нее было так велико желание отблагодарить ее, что она стала чуть ли не соучастницей преступления, воровкой, по сути?.. А Аля? Как поступила она? Люба взяла телефон в руки. Рука была вялая, слабая.

Она не отрывала глаз от дисплея… Она звонила Але ночью… Вот. «Исходящие звонки». Но в телефоне звонок не отразился. Разве такое может быть?.. Она набрала ее номер. Замерла, прислушиваясь к длинным гудкам.

– Аля…

– Люба? Как ты, подружка? – услышала она в ответ сонный голос. – Жива-здорова?

– Аля… Скажи, я тебе ночью не звонила?

– Ночью? Нет, а что?

– И ничего про сумку не говорила?

– Нет… А что случилось? Ты потеряла сумку?

– И про балкон тоже ничего не говорила?

– Какой такой балкон? Ты спишь, что ли, еще? Может, тебе приснился сон? Про сумку, балкон… Нет, ты мне не звонила… Что случилось? Что-нибудь серьезное?

– Ладно, прости… Я тебя разбудила… Сейчас только пять утра…

Она набрала другой номер.

– Сережа? Извини, что я так рано…

Он сказал, что уже не спит, что готов прямо сейчас приехать к ней в палату на своем новом «мерсе»-коляске.

– Нет-нет. Не надо. Просто попроси, чтобы узнали номер следователя, того самого, что занимался моим делом. Это очень важно. Мне надо ему кое-что сказать.

– Без проблем.

– Пришли мне эсэмэску.

– Ты как вообще?

– Нормально…

– Вспомнила что-то важное?

– Да, очень…

– Тогда жди сообщение. Я ужасно соскучился по тебе…

Через четверть часа она уже разговаривала со следователем.

Она отключила телефон, закрыла глаза. Сон мягко окутал ее, разгоряченную, уставшую, счастливую…