Аркадий Карасик - Гибель межзвездной лаборатории Страница 6

Язвительность - не самая лучшая черта моего характера, но она постепенно превратилась в некий защитный барьер, своеобразый экран, перехватывающий вредные излучения.

- Не знаю...

Разговаривали мы до полуночи, но так ни к чему и не пришли. Как любят выражаться сыщики и ученые, ситуация "тупиковая".

Надя впервые осталась ночевать у меня - ночное возвращение домой по улицам современной Москвы, да ещё следователя покуратуры, не просто нежелательно - опасно. За время своей работы она накопила немало недоброжелателей и откровенных врагов.

Казалось бы, удобный момент для решительного штурма и овладения заманчивой "твердыней". Тем более, когда эта твердыня уже потеряла большую часть своих "полевых укреплений". А у меня - ни малейшего желания. Будто сатанинский "полуфабрикат" выжег его самим своим существованием.

Я постелил гостье в спальне, сам устроился в кабинете на раскладушке. Занимать кожаный диван почему-то не захотелось. Постарался выбросить из головы странное заключение патологоанатома, женские страхи Надежды Павловны, недавнюю "беседу" неизвестно с кем.

Не успел задремать - знакомый голос.

"Немедленно верните экспериментальный образец номер пятьдесят шесть!"

"Но мы же в прошлый раз договорились: найдем - возвратим..."

"Образец лежит в больничном морге. Если не хотите крупных неприятностей - отдайте."

"Это невозможно!"

"Почему?"

"Во время вскрытия образец расчленен. Осталась одна внешняя оболочка. Возвращать нечего."

"Вы лжете! Патологоанатом после изучения все поставил на место. Но если это даже не так - отдайте внешнюю оболочку и детали. Особенно для нас важен мозг, смонтированная его половина. Без этого дальнейшее усовершенствование образца невозможно. Мы вынуждены законсервировать работы над следующим образцом, пятьдесят седьмым. Рассчитываем на ваше благоразумие. Срочно возвратите остатки пятьдесят шестого!"

Это уже не короткое требование - целый монолог. В глуховатом голосе сплелись угроза и просьба. Если бы только требовали - согласия из меня не выжать, терпеть не могу насилия во всех формах и видах. А вот просьбы размягчают, вызывают несовременное сочувствие, желание помочь.

"Где и как осушествить передачу?"

Мой вопрос фактически означает согласие. Голос подобрел, почти исчезла покойницкая глуховатость. Обозначился деловой контакт, привычные рыночные отношения. Я будто попал в знакомую атмосферу бизнеса.

"Вы, инженер и следователь доставите образец на окраину деревни Пантелеймоновка. Там мы встретимся."

"Зачем нужны инженер и следователь?"

"До завершения работы над образцом все вы побудете у нас. В качестве гостей. Только в этом случае мы можем быть гарантировны от преждевременного распространения всяческих слухов."

"Но мы дадим честное слово..."

"Мы не верим обещаниям землян. Научены состоявшимися контактами. Успокойтесь, ничего страшного вам не грозит. Но если вы в понедельник не приедете в Пантелеймоновку, мы будем вынуждены принять неприятные для вас меры."

Тишина. Связь оборвалась на угрожающей ноте. До самого утра я не сомкнул глаз.

Что для инопланетных нелюдей жизнь трех человек? Они не верят честному слову землян, возможно, вообще не считают нас гуманоидами. Почему должны им верить мы? Где гарантии нашей безопасности на невесть какой планете, которую они именуют непонятным словечком Лаборатория? Не вернем "образец" расправятся. Сатанинские конструкторы - так я мысленно назвал их - ни перед чем не остановятся.

Выход - единственный: подчиниться. Полутруп-полуробот лично мне нужен, как зайцу рога. Пусть забирают и совершенствуют. Еще раз потеряют над территорией завода - сбегу, переквалифицируюсь в политика, пожарного, дворника...

Усилием воли заставил себя задремать. Завтра, вернее, уже сегодня, ответственнейший день, когда придется принимать окончательное решение. Нужно выспаться, накопить силенок.

Разбудил меня трагический голос Надежды Павловны, донесшийся из спальни. Такой резкий, что я мигом проснулся. Впечатление, что мою гостью кто-то насилуют. Или она насилует кого-то.

- Гера, ты спишь?

За окном идет мелкий, нудный дождик, но тучи уже расходятся, обещая ясную погоду. Вдруг чистое небо - примета благополучного решения вопроса с идиотским "образцом"? Дай-то Бог!

- Герочка, иди ко мне, маленький!

Раньше на подобный призыв я помчался бы со скоростью гоночного автомобиля. На этот раз лениво поднялся, набросил халат и поплелся в собственную спальню. Как приговоренный к смертной казни к палачу.

Надя полулежала на подушках в расстегнутой блузке, под которой виднелись закованные в бюстгалтер приятные округлости. В глазах - по лукавинке. Дескать, впервые решилась переночевать у тебя, доверилась мужской порядочности, и, как видишь, ничего страшного не произошло. Значит, ты достоин дальнейшего доверия. Гордись!

Эх, если бы не дурацкая история с "полуфабрикатом"! Именно она погасило мои желания, воздвигла между мной и желанной женщиной непреодолимуюю преграду. Не будь её - вволю насладился бы пышным телом замороженной Наденьки, так бы её раскочегарил - вволю поохала бы и поахала. . Я горько вздохнул, но от об"яснений непонятной "порядочности" благоразумно воздержался.

- Как отдохнула?

- Великолепно! Будто провалилась в сон. Без разных... голосов.

Понятно. Наверняка, точно так же великолепно отдохнул и Борис Николаевич. Потому-что сатанинские конструкторы этой ночью беседовали только со мной. Посчитали владельца загнивающего заводика достойным внимания, неким главарем банды, похитившей их имущество. А когда соглашение было достигнуто, отпала необходимость беседовать с "третьими лишними".

Сначала я хотел сохранить в тайне ночные переговоры, не трамировать успокоившуюся подружку, потом передумал. Без этого не выполнить задуманного.

Присел на край кровати, платонически погладил скрытое одеялом бедрышко. Женщина не отпрянула, не возмутилась. По пухлым губам пробежала удовлетворенная улыбочка. Дескать, ночное отсутствие мужских эмоций чистейшее притворство, я все ещё желанна. А для любой женщины быть желанной - главное и единственное стремление. И, конечно же, радость, густо замешанная на гордости.

Поглаживние одеяла закончилось. Я перешел к откровенному изложению переговоров с хозяевами образца. Ничего не скрывая и не облегчая. Когда закончил и вопросительно поглядел на сотрудницу прокуратуры, её лицо залила бледность, глаза налились слезами. Она прерывисто задышала.

- Что же нам делать?

- Выход - единственный: выкрасть образец и в назначенное время привезти его на окраину Пантелеймоновки. Машина - моя, твоя задача из"ятие из морга... трупа. Бориса Николаевича беру на себя.

- Значит, нас... похитят?

Я задумался. Признаюсь, подобный поворот событий меня тоже не устраивает. Привык к заводику, к посещению театров и концертных залов, к отдыху на тех же Канарах, к почти ежедневному застолью в обществе таких же, как и я, бизнеменов "среднего уровня". Отказаться, изменить образ жизни казалось невероятной дуростью. Тем более, на неизвестно какое время.

- Попробуем уговорить дерьмовых "конструкторов"... К сожалению, других мер воздействия у нас нет. Не вмешивать же в эту историю уголовный розыск? В лучшем случае засмеют, в худшем отправят в дурдом. Арестовать инопланетян все равно не удастся.

- А жаль! Я бы им пред"явила обвинение по статьям...

В течении добрых десяти минут следователь вдохновенно цитировала номера статей с приложением комментариев и мер наказания. Я уверен юридические "лекции" для Надежды - панацея от всех бед: засушливым летом зонтик от солнца, при осенней непогоде - зонт и плащ от дождя, нагрянет грипп - волшебное средство лечения.

Но сейчас перечисление статей кодекса - явно не ко времени. Пришлось невежливо прервать словоизвержение. Будто надвинул на огнедышащий кратер действующего вулкана плотную заглушку.

- Никаких обвинений и наказаний! Есть более важные проблемы.

Надя покорно кивнула.

И сразу нам обоим стало легче. Решение принято, появилась, пусть маленькая, призрачная, но более или менее реальная надежда избавиться от ночных "голосов".

Глава 3

Я уже сказал, что принятое решение капитулировать перед инопланетянами успокоило и меня, и Надежду Павловну. Даже предстоящее похищение слишком много знающих землян - то-есть, нас троих - потеряло свою остроту и не казалось гибельным.

- Интересно, где находится Лаборатория? В каком созвездии? размышляла

Нелюдова, сидя в любимом кресле рядом со мной. - И как выглядят её обитатели? Особенно, мужчины? Неужели - коротышки с выпяченными глазами и головами, похожими на тыквы? Может быть, за нами прилетят какие-нибудь трехголовые жабы или огнедышащие драконы? Ничего себе, перспективочка!

Инопланетянки женщину не интересовали. Они, само собой разумеется, не такие симпатичные, как землянки. Тем более, значительно хуже умной и образованной следовательницы прокуратуры.