Валерий Ефремов - А этот пусть живет Страница 6

- Не веришь ты мне, значит, Коля, - кое-как выдавил подозреваемый. - А ведь мы с тобой...

- Ну-ну, успокойся. - Полковник вышел из-за стола, похлопал Козлова по плечу, налил из чайника стакан воды и налил несчастному пенсионеру, который выпил его, стуча зубами. - Я хочу, чтобы ты правильно меня понял, Паша, вкрадчиво, как лечащий врач, заговорил начальник РуВД. - Если ты каким-либо образом причастен к убийству или просто что-то о нем знаешь, лучше рассказать это мне, своему старому другу. Я придумаю, как тебя выручить.

Конечно, Сбитнев нагло лгал. Если перед ним убийца или соучастник убийства, полковник "закроет" подонка, не задумываясь и несмотря ни на какие личные отношения. Но такова уж доля мента - чаще всего он не имеет права говорить правду.

Задержанный, слегка успокоившись, активно закачал головой:

- Нет! Ничего не знаю. Ведать не ведаю, как этот мужик в моем багажнике очутился.

- Ну, хорошо. А чего тебя гаишник остановил?

Полковник знал, что у постовых ГАИ со временем вырабатывается определенный нюх -они чувствуют, когда человек за рулем по какой-либо причине нервничает, поскольку это отражается на его манере вождения. Потому-то ответ на данный вопрос был для Сбитнева очень важен, но оказался весьма обыденным:

- Да он меня и раньше останавливал. Офицер этот обычно дежурит недалеко от моего дома - я все еще по старому адресу на Раздольной живу. Как бы в пояснение своих слов Козлов показал пальцем в угол кабинета. - Он знает, что я извозом на жизнь зарабатываю. Думает, наверно, что у меня денег с товарный вагон.

- Придирается к тебе, то есть? - Полковник вполне разделял возмущение старого приятеля.

- Ну.

- А ты ему ни разу так и не отстегнул?

- У меня, пенсионера, лишних денег нет, чтобы молодых мордоворотов подкармливать.

Николай Ильич, демонстрируя полное понимание, кивнул.

- А когда ты в последний раз в багажник заглядывал?

- Вчера утром, - не задумываясь, ответил Козлов, видимо ожидавший этого вопроса. - Я насос доставал, шины подкачивал.

- А потом, значит, багажник не открывал?

- Нет, такого не было.

- А что ты вчера вообще делал?

- Да все то же самое - за рулем ишачил.

- Скольких пассажиров перевез, не помнишь?

- Отчего не помню? Все помню. Э... шестерых подвез.

Полковник с четверть минуты помолчал. Для него невиновность старого приятеля была очевидна, хотя он еще и не располагал заключениями криминалистов. Сбитнев практически не сомневался - оценки экспертов окажутся в пользу Паши Козлова или, по крайней мере, не ухудшат его положения. С другой стороны, он оставался главным подозреваемым в убийстве за неимением в этом деле никакого другого фигуранта и в силу единственной но зато какой! - улики, свидетельствующей против него.

- Ну что ж, Паша, ты меня извини, но придется тебе в нашем изоляторе ненадолго погостить. Это необходимо в твоих же интересах, в рамках, так сказать, программы защиты свидетелей. Ты слышал о такой программе? - Здесь полковник сделал значительное лицо: когда несешь полную туфту, это совершенно необходимо.

- Ну... - неуверенно произнес задержанный.

- А ты ведь очень важный свидетель. Верно, Паша?

- Верно... - растерянно кивнул Козлов.

- У тебя, конечно, захотят уточнить кое-какие детали мои люди. К примеру, попросят рассказать о твоих дворовых знакомцах. Отвечай без напряга, ничего не скрывай. Все это будет делаться для твоего же блага. Пытаясь смягчить факт предстоящего взятия под стражу своего друга Пашу, начальник РУВД разве что не сюсюкал. - А сейчас тебя проведут в соседний кабинет, дадут бумагу и ручку. Напишешь, как ты провел время с того самого момента, когда в последний раз заглянул в багажник. Особо подробно опиши своих пассажиров. Где подобрал, куда отвез... Понял?

- Угу.

- Ну, иди и ни о чем не беспокойся.

Проводив задержанного, начальник РУВД пригласил в кабинет сидящего в коридоре старшего лейтенанта Фомичева и приказал дежурному по отделу:

- Вызови ко мне Митина.

- Так у него отгул.

- Немедленно!

5

Старший лейтенант Митин

Константин Митин бросил взгляд на будильник. Шел уже одиннадцатый час дня. Он давно проснулся, и лежать ему надоело, но, с другой стороны, и вставать не хотелось. Не только потому, что жалко было будить Раю, мило посапывающую на его плече, - день этот вообще не сулил Косте ничего хорошего. Хотя именно сегодня он как раз взял отгул и не надо было идти на службу, которая ему бесповоротно осточертела.

Костю затащил работать в милицию его юрфаковский приятель Миша Крутилин, который с детских лет мечтал стать сыщиком. Митин понимал, что никакой такой романтики в этом ремесле нет, однако, будучи по натуре человеком не то чтобы слабохарактерным, но чрезмерно инерционным, согласился составить товарищу компанию. Миша уже через несколько месяцев подался в Москву, в УБНОН, ловить драгдилеров, а Костя в силу той самой своей инерции уже пять лет тянул лямку оперуполномоченного в Малининском управлении внутренних дел.

Отгул сегодня он взял из-за Раи. Точнее, из-за возникшей у нее проблемы, связанной с недавно полученным наследством. От умершей матери ей достался деревенский дом в ближнем Подмосковье с куском земли в двенадцать соток. Однако, когда Рая стала оформлять наследство на себя, выяснилось, что официально, по бумагам, числится только шесть соток. И действительно, в советские времена больше земли в личном хозяйстве иметь не полагалось. Мать Раи могла бы в девяностых годах свободно узаконить имевшийся у нее фактический земельный надел, поскольку он ею обрабатывался - на "зависшем" фрагменте почвы находились яблоневый сад и значительная часть огорода. Да и в нынешнее время в районных земельных комитетах в основном шли навстречу фактическим владельцам земли и оформляли "излишки" за символическую плату.

Но чересчур дорого стоило теперь пространство в ближнем Подмосковье. Сотка шла по двенадцати тысяч долларов, и в земкомитете уперлись. Ясное дело, что районные начальнички хотели что-то с этой земли лично поиметь. Рае намекнули - с нее причитается половина рыночной цены за спорный кусок участка. То есть порядка тридцати пяти тысяч долларов! Но ни Рая, ни Костя за душой не имели и тысячи.

И вот его подруга который день настаивала, чтобы Константин надел свой парадный милицейский мундир и нанес официальный визит к начальнику, который ведал землей в Купцовском районе, где находилась злосчастная Райкина развалюха.

Костя, конечно, понимал, что форма старшего лейтенанта милиции на районного бугра никакого впечатления не произведет - хмырям-чиновникам необходимо предъявлять более серьезные аргументы, вроде толстой пачки зеленых купюр или крутого бандитского наезда. Но и отказать своей подруге он не мог. Митин познакомился с ней полгода назад, и Рая за отчетный период с блеском продемонстрировала, что вполне способна удовлетворять его мужские потребности в необходимом для простого житейского счастья объеме. Причем на самом высоком техническом уровне.

Но именно эта проклятая "малая земля" стала серьезным препятствием для их дальнейших отношений. Раиса в истерике называла Костю "тряпкой", в нем, мол, "не осталось ничего мужского", раз он не может утрясти такую "пустяковую проблему", а "еще в милиции служит, бандитов ловит".

Что и говорить, интеллект у его подруги - далеко не выдающийся. Костю особенно поражало, что здоровая практичность в этой молодой женщине уживается с удивительной инфантильностью именно в некоторых деловых вопросах. Все-таки сказывается ее специфическое воспитание - гремучая смесь деревни с городом.

Но он понимал, что Раю следует воспринимать такой, какая она есть. Идеальных баб не существует. Как, впрочем, и идеальных мужиков.

И тогда пару дней назад Митин, подгадав время, скатал все же в Купцово к тому самому земельному начальнику. Думал, вдруг да повезет!? Но нет, чуда не произошло, и после короткого разговора Митин покинул кабинет местного шишкаря с тоскою во взоре.

Рае он ничего о своей неудавшейся миссии не сказал, боялся ее реакции. Но она так наседала на него, что Костя в конце концов официально взял отгул - якобы съездить в Купцово. Прокатится он, конечно, сегодня куда-нибудь, а что потом скажет Рае, Митин еще не придумал.

И вдруг его тягостные размышления прервал телефонный звонок. Он бросил короткий взгляд на Раю. Звонок ее разбудил. Сна в глазах девушки как ни бывало, они стали настороженными и даже сердитыми.

Костя понимал чувства Раи - она боялась, что его вызовут на службу по срочному делу и предполагаемая поездка в Купцово накроется. Старший лейтенант, наоборот, как никогда ранее, надеялся, что это звонок с работы и проблему с земельным комитетом удастся оттянуть на неопределенное время.

Он осторожно снял трубку.

- Митин? Это дежурный по отделу капитан Реутов. Тебя полковник срочно вызывает.