Антон Шаффер - Мужчина в интерьере с любовницами и собакой Страница 6

– Пойдем?

– Куда? – испугался я, несмотря на свои более чем смелые мысли.

– Ко мне в кабинет…

И мы пошли к ней в кабинет.

С этого вечера мы стали любовниками. Мне такое и в страшном сне не могло присниться, но, тем не менее, это было правдой – я спал с женщиной вдвое старше меня.

В постели Ульяна Игоревна была голодна и изобретательна. Явно сказывался многолетний опыт. Фактически, в моменты наших постельных утех я оказывался безвольной игрушкой, с которой она делал все что ей вздумается. А вздумывалось ей многое…

А потом появилась Маша…

Глава 4

Злые мужчины Итак, мужчин было двое. Они дождались, пока я пристегну поводок к ошейнику, который вертелся на скользкой от воды холке Мальчика, и лишь затем начали разговор.

– Бабки собрал? – спросил первый, тот, что был пониже.

– Не понял… – я растерянно смотрел то на одного, то на второго.

– Чего ты не понял, урод? – вступил второй, подойдя ко мне почти вплотную. – Чего ты не понял, а?

Я действительно ничего не понимал. Какие бабки? Именно это я спросил:

– Какие бабки?

– Ты смотри,- второй повернулся к первому. – Нет, Славка, ты смотри! Во падаль!

Славка и так смотрел на меня не отрываясь и, как мне показалось, даже не моргая.

Но тут он прищурился, словно ему захотелось узреть в моем облике нечто такое, что до этого было недоступно для восприятия.

– Сука, – только и сказал Славка.

Тем временем первый, чье имя я пока не знал, притянул меня своей здоровой рукой к себе, схватив за лацканы плаща.

– Поосторожнее! – я попытался убрать его руку.

– Чего!? – заорал безымянный. – Я тебя здесь прямо замочу сейчас!

События явно приобретали неприятный для меня оборот. За что же меня мочить-то?

И тут меня осенило! Перепутали! Они меня с кем-то перепутали!

– Ребят, – голос у меня слегка дрогнул. – Вам вообще кто нужен-то?

– Не, Славка, ты видел? – первый повернулся к Cлавке, который состроил недоуменное лицо, выражающее полное непонимание причин моего сопротивления. – Ты совсем оборзел что ли?

– Да нет… – промямлил я и зачем-то добавил: – Не совсем.

Голос подал Славка:

– Вован, – я, наконец, узнал имя первого. – Вован, да ёб..и ему как следует.

Тут я уже не сдержался:

– Да что же это такое? – вопросил я, глядя в дождливое небо, мимо моих насильников. – Что вам надо-то?

– Бабки, педрила, нам нужны. – ответил Вован.

– Да какие бабки-то? Ребят? – я уже не знал что мне и делать. – Нет у меня никаких бабок.

Вован присвистнул и обернулся к Славику.

– Ты слышал, братуха? Нет у него никаких бабок…

– Вот так вот, – отозвался Славик.

В следующую секунду сокрушительный удар в живот сложил меня напополам. Ноги подкосились и я оказался на коленях, прямо на мокром асфальте. Но это было только начало. Я попытался подняться, но тут последовал следующий удар, по сравнению с которым первый показался мне просто безобидным щелчком. Славик взял небольшую разбежку и слегка подпрыгнув ударил мне ботинком прямо по лицу, отчего я повалился назад.

Теперь я лежал на спине, чувствуя как по подбородку сочится кровь.

– Да за что же… – простонал я.

Повернув голову в сторону, я увидел Мальчика, который наблюдал за всем происходящим с почтенного расстояния. Голову свою он склонил на бок, будто обдумывая что-то, глядя на меня своими блестящими глазами.

Тут рядом с моим лицом образовались две пары грязных ботинок. То подошли Славик с Вованом. Они нагнулись надо мной, что мне даже понравилось, так как дождь перестал лить мне на лицо.

– Значит так, – начал Вован, который вообще был более разговорчивым в этой странной паре. – Завтра – последний срок. Ты понял?

Я, естественно, ничего не понял, но виду не подал – как-то хотелось избежать очередных побоев. Славик, не дав мне и слово вставить, тоже решил внести свою лепту:

– А бабе своей передай, что папа ей очень недоволен. Так что если денег завтра не будет…

Про "бабу" они сказали впервые. Памятуя о том, чем закончились мои расспросы о деньгах, я решил не обострять и про "бабу" не уточнять. Вместо этого я окончательно утвердился в мысли, что обсуждение книги сегодня явно не состоится, зато состоится мой визит в ближайшее отделение милиции. Но мысль эту я лелеял недолго. Ваван, закуривший сигарету, нагнулся ко мне и процедил сквозь сдавившие фильтр зубы:

– А еще раз стукните в ментуру, сука, то и до завтра не доживешь. Уяснил?

Я сглотнул слюну, перемешанную с кровью, и ответил, что уяснил.

– Вот и молодец, – похвалил меня Вован.

После этого оба они развернулись и неспешно направились в сторону припаркованной неподалеку машины, которая на поверку оказалась бронированным Мерседесом G класса.

Да, простые ребята на таких тачках не ездят… – подумалось мне.

Кое-как поднявшись, я поковылял в сторону подъезда. Мальчик засеменил за мной, поджав хвост, будто чувствуя в случившемся свою вину.

Придя домой я первым делом набрал номер кафедры. Трубку сняла Ульяна Игоревна.

– Слушай, у тебя проблем никаких там не было в последнее время? – спросил я, понимая, что звучит это крайне странно.

– Были, Вадик, – неожиданно ответила она.

– Да?

– Да, – и в этом "да" было что-то металлическое. – Ты моя самая большая проблема.

То, что я с тобой связалась, с придурком.

В голове у меня шевельнулась шальная мысль – а что если это Ульяна мне так мстить решила? И ведь было за что!

– Так это ты все подстроила? – со злостью спросил я.

– Ничего я тебе не подстраивала, – отрезала она.

– Ты мужиков наняла? – решил я действовать на прямую.

– Ты книжек своих философских что ли перечитал? Не удивительно – твои философы через одного гомики или еще какие там извращенцы.

– Ты мне на вопрос не ответила, – продолжал наставить я, игнорируя ее комментарии.

– Да пошел ты! – прошипела она в трубку. – Пошел ты со своими вопросами.

Было ясно, что больше от нее добиться было ничего невозможно. Я сообщил, что сегодня на кафедре не появлюсь, сославшись на болезнь, и бросил трубку.

Посидев немного и подумав, я пришел к выводу, что, в принципе, Ульяна Игоревна вполне способна на подобные выверты. А что? Подослал мужиков, чтобы они меня припугнули и жизни поучили. Очень даже может быть…

Но надо было проработать все варианты. А потому я взял трубку и набрал номер следующей своей женщины – Маши.

Маша, видимо, еще спала, так как слушать длинные сигналы мне пришлось довольно долго.

– Ты чего так рано? – недовольно спросила она, не удосужившись даже поприветствовать мою скромную персону.

– Извини, – отдал я дань вежливости. – Маша, у тебя все в порядке?

– Что ты имеешь ввиду? – не поняла она.

– Ну, так, вообще, – я помахал свободной рукой в воздухе, будто она могла увидеть мои вспомогательные жесты.

– В порядке.. – чуть помедлив, ответила она.

– И с папой все в порядке? – решил уточнить я, памятуя о напутствии Славики и Вована.

– Вчера вечером все было в порядке. – лениво ответила Маша. – А сейчас он спит.

Значит тоже все в порядке. Если не в порядке, он обычно среди ночи срывается…ну сам понимаешь – такая работа.

Я по быстрому закруглил разговор и повесил трубку.

Машка отметалась. Действительно, если бы у нее были какие-то проблемы, ее папаша-фсбэшник сейчас бы не спал, а поднял на уши пол Москвы. Нет, дело было явно не в Маше.

И тут, глянув на измазанного по самые уши и мокрого Мальчика, уже забравшегося на мой диван, все еще застеленный постельным бельем, я подумал: если не отметать версию о том, что меня все же с кем-то перепутали, то перепутали исходя из каких-то признаков. Еще вчера никто не подходил ко мне на улице и не требовал денег, а сегодня… Что изменилось во мне? Вот именно – у меня появилась собака! А, значит, той самой загадочной "бабой" вполне могла быть и Марина…

Глава 5

Детство наше прошло…

Прежде, чем продолжить свой рассказ, я хотел бы сказать буквально несколько слов о нашем общем с Бориской детстве, дабы осветить некоторые черты его многогранной личности. Как известно, все закладывается в человека именно в детские годы – и плохое, и хорошее. Да и все-таки, с ним вместе мы были с самого первого класса школы, а это кое-что да значит… Вообще, школьная дружба, как показывает практика – вещь не больно-то прочная. Те несколько лет, которые люди вынуждены изо дня в день проводить в замкнутом пространстве школьных кабинетов и коридоров, безусловно, сближают индивидуумов, так или иначе заставляя их сбиваться в кучки, ну, или хоты бы по двое. Но потом звенит последний звонок и в девяносто девяти процентах из ста школьная дружба испаряется, будто ее никогда и не было. Первые год-два по инерции люди продолжают общаться, но чем дальше раздельная жизнь засасывает каждого из школьных друзей, тем явственнее образуется между ними пропасть. Общие интересы, которых в большинстве случаев и не было, становятся не такими уж и общими. Взгляды на жизнь, которые наконец-то формируются, не такими уж и одинаковыми. И вот, спустя несколько лет бывшим неразлучным друзьям-товарищам только и остается, что встретиться случайно у подъезда, перекинуться парой ничего не значащих фраз и разбежаться в разные стороны, недоумевая, как это можно было дружить с этим типом целых десять лет.