Сергей Емелин - Убийца пришёл первым Страница 6

— Не выдумывай, дорогая, Рок Вуазин никогда не был ударником… И вообще, погоди-ка, при чём тут Линда? Ты чего несёшь-то?

— Да она же в него влюблена по уши! — фыркнула моя жена и бесцеремонно отхлебнула из моего бокала. — Ты, Себастьен, слеп, если этого не видишь, это же заметно невооружённым глазом. Линда у нас, конечно, девушка скромная, даром что фотомодель, но ведёт она себя оч-чень недвусмысленно.

— Ты у меня сама первая сплетница, и болтушка к тому же. Хочешь сказать, нашу белокурую австралийку внезапно настигла любовь?

— Почему внезапно? — совершенно искренне изумилась Лали. — Насколько я поняла, она уже не первый год неровно дышит к Оливье, и всё такое… Ты что, не заметил, какое лицо стало у Линды, когда я ей сегодня днём сказала, что он тоже будет?

— Абсолютно не заметил, — признался я. — И не суди так строго Оливье — он, похоже, до того замотался со своими гастролями, что скоро маму родную забудет…

— Ага, как же! — моя жёнушка иронически взметнула бровь. — Замотался… Да на него после каждого концерта наверняка девчонки пачками вешаются, вот он и возомнил о себе чёрт знает что. И вообще, хватит прятаться, пошли танцевать.

— Дай докурить хотя бы! — взмолился я. — Твой любимый муж, между прочим, устал как собака — ты-то наслаждалась ритмами босса-новы, а я только и делал, что носился из гостиной в кухню и обратно.

— Дай слово, что придёшь через пять минут, — сказала Лали и, не дожидаясь ответа, легко соскочила с моих коленей и исчезла за дверью.

Я же, не спеша покуривая и прихлёбывая вино, невольно задумался над тем, что услышал только что от жены. Надо же, кто бы мог подумать — красавица Линда, у которой наверняка нет недостатка в поклонниках, втюхалась в Оливье, в общем-то, не представляющего из себя ничего особенного — ну разве что музыкант, так ведь Линду этим не проймёшь, сама мелькает на обложках журналов. Да ещё, по словам Лали, втюхалась давно и всерьёз.

Во мне почему-то опять шевельнулось какое-то глухое раздражение — наверное, потому, что когда-то я сам был без ума от Линды, и, помани она меня в тот момент — возможно, у меня сейчас была бы другая жена. И хотя эта история давно ушла в прошлое, я до сих пор не понимал, как это можно не любить Линду — такую чудесную, добрую и весёлую. А теперь вот оказывается, что Оливье её запросто игнорирует…

Впрочем, глупо всё это, сказал я сам себе. Сплошное ребячество, вот что. Я любил Линду когда-то, и сейчас, возможно, люблю в глубине души, а Оливье — нет, и не мне судить его за это. Не буду же я, в самом деле, мораль ему читать, он уже большой мальчик и знает, что делает.

Затушив сигарету, я рывком поднялся с кресла. Пепельница, стоявшая на журнальном столике, угрожающе переполнилась, и, представив себе, как будет ворчать Лали, если кто-нибудь ненароком опрокинет эту гору окурков на пол, я решил вытряхнуть её от греха подальше. После расслабленного отдыха в кресле, да ещё с сигаретой в зубах, меня ощутимо шатало, а поскольку на кухне, куда я направлялся, и в примыкающем к ней маленьком коридорчике было темно, передвигаться приходилось черепашьим шагом.

Совершенно неожиданно откуда-то из темноты я услышал негромкий, но несомненно сердитый голос Бенедикт:

— …И пожалуйста, Жозе, перестань валять дурака. Твоя идиотская ревность меня утомляет.

— Это не идиотская ревность! — голос её жениха звучал тоже приглушённо, но по тону чувствовалось, что Жозе вне себя от ярости. — Ты думаешь, я не вижу, как ты трёшься вокруг нашей рок-звезды, да ещё и глазками стреляешь?! И это после того, как ты вынудила меня жениться!

— Ах, это я тебя вынудила?! — голос Бене зазвенел от бешенства и, кажется, от еле сдерживаемых слёз. — Да ты просто кретин, вот что я тебе скажу! Ревнивый кретин!..

И она пулей выскочила из кухни, едва не сбив меня с ног; следом за ней показался встрёпанный, взвинченный Жозе. Увидев меня, он тут же окрысился:

— А ты что тут делаешь, Себастьен? Подслушиваешь, да?

— С ума сошёл? — возмутился я. — Как видишь, в руках у меня пепельница, которую я собираюсь вытряхнуть в помойку, откуда мне было знать, что вы тут выясняете отношения?

Жозе в ответ хотел было сказать что-то ядовитое, но передумал, отчаянно махнул рукой и быстрым шагом вышел из кухни, задевая на ходу косяки. Мне оставалось только недоуменно пожать плечами; неторопливо включив свет, я присел на корточки и, машинально постукивая пепельницей по краю мусорного ведра, теперь уже всерьёз задумался над тем странным положением вещей, которое неожиданно сложилось в нашей компании.

Несмотря на то, что все мы уже стали взрослыми, серьёзными людьми — по крайней мере, мне так казалось, — ощущение было такое, что время вернулось на несколько лет назад, в ту пору, когда мы учились в университете и были способны на любые глупости. Я и сам не без греха, мой роман с Линдой, случившийся в те времена, стоил Лали немалых переживаний, но сейчас-то всё по-другому! Я ни за что не расстанусь со своей женой, потому что за эти годы окончательно понял, что мне нужна именно она, а не какая-то другая женщина, да и остальные, как я думал, остепенились.

А вот теперь оказывается, что в нашей компании по-прежнему полно любовных треугольников, и все они, как ни странно, завязаны вокруг Оливье! Линду я ещё мог понять, но Бенедикт?! Серьёзная, вдумчивая Бене, никогда не позволявшая себе ничего лишнего, и, сколько я её знал, всегда искренне любившая своего дурного Жозе. Да ещё за месяц до свадьбы…

Впрочем, поразмыслив немного, я пришёл к выводу, что Жозе просто-напросто выпил лишнего. Ревность нашего друга, отягчённая его латиноамериканским происхождением, давно уже стала притчей во языцех, свою Бенедикт он не ревновал разве что лишь к фонарным столбам; вот и сейчас, по всей видимости, ему что-то такое померещилось, и он тут же учинил будущей жене разборку, невольным свидетелем которой я стал.

Тем более, насколько я знал обоих, ссора эта была абсолютно не смертельна. Эти двое уже столько раз ругались и мирились, что скандалы для них, кажется, превратились в некое подобие спорта; какое-то время они, конечно, будут дуться друг на друга, а уже, возможно, завтра опять станут похожи на влюблённых голубков… Но всё-таки интересно, чёрт возьми, в чём же состоит притягательная сила Оливье, далеко не красавца, хоть и ударника известной рок-группы?..

Поток моих мыслей был прерван очередным появлением Лали, которая вообще имела обыкновение выскакивать как чёртик из табакерки.

— Себастьен, милый, ну сколько можно прятаться по углам? — капризно протянула она. — Сперва собрал нашу банду, можно сказать, со всего мира, а теперь скрываешься.

— Ну что ты, дорогая, — вздохнул я, поднимаясь во весь рост. — Всего-то и отлучился на пять минут, вытряхнуть эту гору окурков… Скажи спасибо Джоанне, она сегодня весь вечер дымит как паровоз.

— Ничего себе, пять минут! — возмутилась моя жена. — Да ты здесь уже добрых полчаса сидишь! Пошли, пошли, пошли…

И она буквально за руку утащила меня в комнату. Оказывается, танцы уже в массе своей закончились, и почти все снова собрались вокруг стола — доесть и допить то, что оставалось; не было только Линды — насколько я мог видеть в приоткрытую дверь, она самозабвенно танцевала в одиночестве в соседней комнате — под Шербурские зонтики, кажется. После того, что рассказала мне моя дорогая жёнушка, воспринимать это я мог только в одном ключе — Линда страдает.

Самому Оливье до этого, казалось, дела никакого не было, а может, он и вправду ничего не замечал. Наш Рок Вуазин, как обозвала его Лали, с весёлой улыбкой болтал о чём-то с Мануэлой, и, судя по обрывкам фраз, доносившихся до меня — о своих очередных гастролях.

Жозе и Бенедикт, как и следовало ожидать, обретались в разных углах комнаты — он мрачно развалился на стуле, сунув нос в бокал, а она как ни в чём не бывало беседовала о чём-то с Элен, оживлённо жестикулируя — по моему мнению, даже слишком оживлённо для той хладнокровной, слегка флегматичной бретонки, какой она была. И ещё мне показалось, что наша Бене действительно то и дело украдкой кидает взгляды в сторону Оливье.

Так как моя задумчивость, похоже, совершенно не вязалась у Лали с ощущением праздника, она всунула мне в руки бокал и звонко, хотя и несколько заплетающимся языком, провозгласила тост:

— Милые мои, я так рада, что все вы сегодня у нас в гостях! Предлагаю выпить за то, чтобы мы встречались как можно чаще, чтобы все наши мечты сбывались и… и…

На этом месте моя жена явно утеряла нить и, обречённо махнув рукой, под общий смех потянулась со всеми чокаться. Тут-то Кристиан, о котором мы неосмотрительно забыли, и выкинул фокус.

— Чтобы все наши мечты сбывались! — пьяно передразнил он Лали и с грохотом поднялся из-за стола, где тихонечко сидел всё это время. — Кажется, они уже сбылись у всех, кроме меня… а особенно у одного типа, который оказался удачливее других.