Андрей Акимов - Пристанище Страница 6

Кристофер отломил кусочек от своего хлебного червя и бросил в воду. Он отчего-то проникся происходящим на реке движением намного больше, чем ожидал. Рыбы будто и вправду танцевали и радовались своему празднику. Крису на мгновение даже закралось в голову подозрение, что эти мелкие водоплавающие существа обладали способностью мыслить и понимать происходящее, но он быстро вытряхнул эту чепуху из головы. Старик Хилсон смотрел на картину резвящихся рыб с досадным сожалением. Крис не стал досыпать соли на рану Ларри лишними вопросами, но тот обмолвился сам:

– Ничего, завтра с самого раннего утра выйду. Лодку возьму и спущусь немного ниже по течению. Вся прикормка перекочует туда, – он махнул рукой назад, в сторону востока, – а я за нею!

– А я что-же, один останусь? – спросил Крис, бросая в воду очередной отломленный кусочек.

– А чего тебе со мной делать? Отоспишься, оклемаешься. Еда дома есть, воду принесешь, если надо будет. Если будешь чувствовать себя получше, дров наколешь.

Кристофер покивал, сочтя слова Ларри вполне логичными. Их уединенность прервал грубый мужской голос:

– Здорово, Ларри!

Хилсон и Мол одновременно обернулись. За их спинами стоял невысокий мужчина лет сорока с иссохшим небритым лицом и коротко остриженными волосами. Он был одет в такие же простые вещи, как и старик и обут в резиновые сапоги.

– И тебе привет, Бульс, – ответил старик и отвернулся, вновь уставившись в реку.

– Что, сокрушаешься? – издевательски спросил Бульс.

– А ты что, нет? – передразнил интонацию собеседника Хилсон. – Хотя тебе чего горевать. Ты-то рыбак, так себе, не важный.

– Ну, ну! – чуть улыбнулся Бульс и покосился на Кристофера. – Давай без вот этого! Завтра-то выходишь?

– Конечно, как всегда. На лодке пойду. Вниз.

– А ты тоже уже лодку занял? Вот вы прохиндеи! Все посудины разобрали! – завозмущался Бульс.

– Порыбачишь с берега, – пожал плечами Хилсон с едва заметной самодовольной улыбкой на лице.

– А кто это с тобой? – поинтересовался собеседник, бесцеремонно осматривая Криса.

– Мое имя – Кристофер Мол, – ответил парень вперед старика. – Ларри мой двоюродный дядя, я у него в гостях.

– Понятно, – Бульс громко сплюнул в воду, чем заслужил неодобрительные взгляды стоящих неподалеку пожилых женщин. – Ну и как тебе наши края?

– Очень нравятся. Красиво, спокойно, – неторопливо ответил Крис.

– Спокойно, говоришь, – Бульс с легким укором взглянул на отвернувшегося Хилсона. – Ну, ну. В трактир пойдете?

– Позже, – коротко ответил Ларри.

– Ну, ну. Увидимся утром, Хилсон, – хлопнув старика по плечу, сказал Бульс и зашагал по мосту в сторону поселка.

– Надеюсь, что не увидимся, – подождав, пока конкурент удалился, пробубнил Ларри. – Это один из местных рыболовов. Мнит себя большим умником.

– Я так и понял, – ответил Кристофер. – А в трактире, наверное, будет много народу? Может мне сегодня не соваться туда?

– Да брось! Сходим, посмотрим. Тебе лучше, наоборот, быстрее втереться в ряды местных, чтобы не привлекать потом лишнего внимания.

– Ладно, тебе виднее.

После кормежки на мосту Крис и Ларри направились домой, где оставили останки своих хлебных червей и переоделись в прибережённые стариком для выходов в люди вещи. Хилсон откопал в проходной кладовке в одном из ящиков для себя статный, правда, сильно устаревший, коричневый костюм. Надев его, он преобразился в некоего престарелого аристократишку давно минувших дней. Кристоферу достались темно синие брюки, которые были слегка измяты, и местами выцветшая голубая рубашка, поверх которой нечего было одеть, кроме потрепанной повседневной куртки. Старик заверял Кристофера, что он выглядит просто шикарно, но парень понимал, что это далеко не так. Однако выбора не было. Сам же Ларри, по всей видимости, почувствовал себя помолодевшим и долго крутился в своем праздничном наряде перед зеркалом на комоде в комнате. Крис подумал, что когда-то Ларри наверняка считался модником, но вслух не стал комментировать сочетание его костюма с резиновыми сапогами.

Когда уже начало смеркаться, оба наряженных красавца отправились к трактиру, по пути порядком замарав дорожной грязью обувь. Возле высокого крыльца большого деревянного сруба на Центральной улице уже собралась небольшая кучка местных жителей. Подавляющим большинством из них были пожилые мужчины, которые курили трубки, а некоторые даже сигары. Все были одеты по-праздничному, но не так броско, как ожидал увидеть Крис, поэтому он сразу успокоился относительно своего внешнего вида. Здесь они с Ларри ничем не будут выделяться из общей массы. Когда они приблизились к скоплению мужчин, Хилсон тоже достал свою трубку, набил ее табаком и закурил. Он кивнул нескольким из собравшихся у трактира, с другими перекинулся парой фраз. Крис приветствовал всех, с кем вступал в контакт Ларри, но представляться никому не спешил. Через некоторое время на крыльцо из трактира вышла пожилая женщина в строгом темном платье и объявила собравшимся, что праздник начинается.

Затушив сигары и трубки, галдящие люди неровным строем поднялись по ступеням и вошли в широкую парадную дверь, по бокам которой под красивыми стеклянными колпаками настенных фонарей плясали огоньки пламени. Кристофер и Ларри попали в здание в числе последних. Войдя внутрь трактира, Мол оказался приятно удивлен. Помещение оказалось еще просторнее, чем можно было предполагать, глядя на сруб снаружи. Пол зала был устлан коричневатым паркетом, который уже был порядком запачкан грязевыми следами и разводами. Слева от входа на аккуратных фигурных вешалках уже висели плащи и куртки собравшихся на празднике жителей. Крис и Ларри так же повесили свою верхнюю одежду и направились к остальным. Около пяти десятков человек уже сидело на длинных лавках вокруг двух длинных столов, составленных из множества маленьких. Хилсон и Мол отыскали свободные места и присели, вежливо отвечая на приветствия соседей. По центру на длинных подносах лежали гигантские хлебные черви, которые занимали по трети стола. Вокруг них были расставлены солонки, емкости со столовыми приборами, простые глиняные бокалы и вазы с нарезанными яблоками и целыми абрикосами.

Кристофер осмотрелся вокруг. В трактире было очень уютно. С потолка, украшенного лепниной, свисали на цепочках круглые канделябры с множеством уже подожженных свечей. Подвешенные на нитках за абажуры, плавно кружились над столами великолепные по исполнению деревянные фигурки птиц. На стенах, ровно выкрашенных богатым, темным оттенком красного цвета, в промежутках между окнами и на сплошных участках, на равных расстояниях друг от друга крепились красивые металлические подсвечники. Свечи в них так же уже горели, и дрожащие ауры света создавали в помещении ауру, словно внутри пробуждающегося вулкана. В стене напротив главного входа красовался большой камин, от которого исходил легкий приятный запах горящих сосновых поленьев, смешивающийся с ароматом свежей выпечки. Над камином висели большие, красивые прямоугольные часы с качающимся маятником. В глубине помещения, слева от входной двери, располагалась стойка, за которой на фоне полок с бутылками стояла Сида и что-то упорно доказывала крупному, под стать ей самой, суровому мужчине в дорогом костюме. Из-за стойки выбежал неуклюжий упитанный мальчуган и устремился к входной двери. Он ударился плечом об косяк, не вписавшись в проем, отпружинил от него, стукнулся другим плечом о противоположный, после чего исчез за дверью. Сида раздраженно последовала за сорванцом.

– Ох уж этот ее сынок! – прокомментировал Ларри тоже заметивший этот эпизод. – Неуправляемый! Сама виновата. Избаловала.

– Отца не хватает, – добавил Крис.

– Ремня ему просто не хватает! – подытожил Хилсон. – Учился бы лучше шел, а то ведь вырастет, как все мы тут, неучем.

– В смысле? – не понял Кристофер.

– Что, в смысле? Не учили здесь никого и никогда ни грамоте, ни счету! Вот в чем смысл. Эти, – он кивнул в сторону стойки, – хоть арифметике научились, а читают с трудом. А те, кому учет вести нечему, и не стремятся к грамоте, а пожитки свои измеряют кучками да горстями.

– А детей кто тогда обучает?

– Да есть тут одна. Недавно приехала. Где же, – Хилсон повертел головой по сторонам и даже чуть привстал, чтобы посмотреть над головами. – А, вон она, прямо у камина в зеленом платье.