Валерий Еремеев - Черный ангел Страница 6

Холодная и промозглая погода, не очень располагает к стоянию на улице и мы, по обоюдному согласию, проходим в буфет, находящийся в здании речного вокзала.

Альварес рассказывает мне о той жуткой трепке, которую Царегорцев устроил Коле Логинову, отвечающему за весь контингент наших бойцов.

— Между тобой и шефом тоже что-то произошло, — констатирует он. — Павел Олегович дрожит при одном упоминании о твоем имени.

— Не обращай на внимание, это у него временно. Он еще не окреп после болезни и тут такое! У кого угодно крышу сорвет. Сам-то ты как? В порядке?

Альварес только обречено машет рукой.

— Какое там в порядке! Через неделю суд! Вот увидишь, — с жаром заявляет он, — если мне придется зачалиться на зону, то первым делом, которое я сделаю, когда снова окажусь на воле, найду этого ублюдка и отрежу ему голову!

Я морщусь, слыша такие его заверения. Мне достаточно и одной отрезанной головы на сегодня.

— Успокойся, — говорю ему, — тебя не закроют. Ты действовал в состоянии аффекта. Этот кретин сам нарвался на неприятности. Единственно, тебя могут обязать оплатить ему лечение.

— Хрен он у меня получит, а не лечение. И никакого аффекта у меня не было. Я вполне понимал, что делаю. Где это видано, такому бугаю бить беззащитного ребенка и только оттого, что тот пишет, как курица лапой? Да я сам себе такого не позволяю! Не я ему, а он мне должен возместить моральный ущерб.

Чтобы немного отвлечь Вано, я покупаю для него два заварных пирожных и рассказываю ему о смерти нового прокурора области. У Альвареса, который знал только о нашем погибшем сотруднике, глаза становятся квадратными от удивления.

— Ну и ну! Не представляю, кому это он так успел напакостить, чтобы его так раскурочить. Он ведь только что вступил в должность!

Я подбрасываю дополнительные подробности, сообщенные экспертом Головиным. Заостряю внимание на оружии, которым пользовался убийца, и сообщаю про имеющийся в городе клуб любителей исторического фехтования. Если это действительно клуб, то очень даже может быть, что он официально зарегистрирован, как неприбыльная или общественная организация. А у Альвареса есть кенты в налоговой.

— Что ты хочешь, чтобы я узнал? — спрашивает он.

— Да хотя бы просто, где они тусуются… Для начала. И как зовут их самого главного. Думаю, это будет совсем не трудно.

Кстати, в буфете работает телевизор и пока я разговариваю с Альваресом, время от времени кидаю взгляды в сторону экрана. Дело в том, что как раз идет выпуск телепрограммы «Три С» и мне хочется узнать, под каким углом будут освещены известные вам события. Кстати название программы «Три С» неслучайно. Под тремя «С» подразумеваются всевозможные сплетни, скандалы и слухи, и это соответствует действительности — чего-чего, а всего упомянутого в передаче хватает с лихвой. Репортеры из «Трех С», как я лично имел возможность убедиться, рыскают днем и ночью, утром и вечером по городу, как шакалы по саванне, разыскивая любую грязь, которую можно было предъявить на суд общественности и еще больше поднять свой и без того высокий рейтинг.

Вопреки ожиданию хитом сегодняшнего выпуска является скандал, который произошел между двумя солидными бизнесменами и, по совместительству, депутатами городского совета. Оба претендуют на то, чтобы быть директором завода шампанских вин. Когда же собрание акционеров выбрало директором одного из них, второй пришел на завод в сопровождении группы вооруженных обрезками металлических труб качков, выкинул конкурента из директорского кресла и сам туда уселся, заявив представителя прессы, что выборы директора были незаконными, что протокол собрания подделан, что уже были другие выборы, на которых выбран именно он, а не его конкурент.

Руководить новоиспеченному директору долго не пришлось, потому как его посрамленный противник долго не горевал и уже через несколько часов завалился на завод во главе еще большего числа сподвижников и восстановил прежнее статус кво. Операторам «Трех С» удалось запечатлеть как «узурпатора» пинками провожали до самой проходной.

Узурпатор на этом не успокоился, малость поохав и почесавши ушибленные места, стал думать, что ему делать дальше. А долго думать и не надо было, а только икнуть и денежкой сверкнуть, в результате чего под его знамена опять сбежались многочисленные приспешники, намного опережающие по количеству и мышечной силе вражеских прихвостней. Короче говоря, спектакль повторился.

В конце концов работникам завода все это осточертело и, во время очередной потасовки между «директорами», происходившей во дворе предприятия, они вынесли из приемной всю мебель, а в самом кабинете устроили ремонт. Для «директоров» было выделено два кабинета поменьше. На одном была прикручена табличка «Директор завода: Иванов Павел Владимирович», на другой «Директор завода: Павлов Владимир Иванович». Не знали, правда, как разделить секретаршу.

«Директора» немедленно заняли свои кресла. Не сговариваясь, каждый своим приказом перевел старую секретаршу в отдел планирования, а на заводе появились две длинноногие цыпки, присланные из агентства моделей. Наступило затишье, все вздохнули свободно. Производственным процессом руководили замы, в то время как «директора» занимались тем, что писали друг на друга жалобы в разные инстанции, подавали иски в суд и давали интервью, очень убедительно доказывая свою правоту и неправоту соперника.

— Криминальные новости, — наконец говорит Баландин-Христофоров. — Вчера была ограблена квартира коллекционера произведений искусства Виталия Жердецкого. Было похищено несколько полотен известных художников-импрессионистов конца девятнадцатого, начала двадцатого века, общая стоимость которых, по самым скромным меркам, может составить до полутора миллионов долларов. Сам коллекционер находится в больнице с диагнозом черепно-мозговая травма, которую он получил во время налета на его квартиру. Так как Жердецкий собирался передать полотна отечественному музею искусств, то помощник министра культуры объявил о вознаграждении, которое будет выплачено тому, кто поможет вернуть похищенные произведения искусства. Точная сума вознаграждения будет сообщена позднее…

Как раз в то время, когда официантка приносит нам с Альваресом кофе и горячие бутерброды, невидимый на экране помощник ведущего программы Никиты Баландина-Христофорова подсовывает ему какие-то листы. Рябое лицо ведущего оживляется до несказанности.

— Мы вынуждены прервать наш репортаж для более сенсационного сообщения! — возвещает он, голосом человека, который только что узнал, что у него родилась тройня. — Сегодня утром в выделенной ему государственной квартире был найден убитым недавно назначенный прокурор области Перминов Александр Петрович!

Далее Баландин-Христофоров утыкает нос в бумаги и начинает считывать короткую биографическую справку о покойном: родился в городе Петрозаводске; после армии учился тогда еще в Ленинграде на юрфаке; по окончании которого, распределен в родной город в качестве младшего следователя в ОБХСС; после нескольких лет службы в ОБХСС на разных должностях, оказывается судьей районного суда; через два года опять судья, но уже во Пскове. Там же из суда переходит на службу в городскую прокуратуру, сначала помощником прокурора, а потом, когда шефа «уходят» на пенсию, оказывается на его месте. Через три года переезжает во Владимир, где опять становится судьей, но опять не надолго. С 2000 по 2004 год — прокурор города Владимира, а месяц назад назначен на уже известную должность.

— Кроме областного прокурора был убит и охранник Владимир Никитюк, дежуривший ночью у входа в парадное. Никитюк был сотрудником частного охранно-сыскного агентства «Зета +», где успел проработать совсем немного времени, как заявил в своем интервью сотрудник того же агентства Сергей Лысков.

На этом месте на экране показывают запись с моим так называемым «интервью». Само собой разумеется, что моих слов неслышно — запись комментирует сам ведущий.

— Печально, но факт, — продолжает он, — но наш город полностью оправдывает данное ему прозвище русского Чикаго. Пользуясь случаем, хочется вспомнить о случившемся пол года назад нашумевшем убийстве банкира Максима Кривошеева, которого застрелил снайпер; предпринимателя Игоря Соколова, тоже убитого вместе со своим телохранителем в прошлом году. Несмотря на заверения руководителей силовых институций оба этих преступления так и остались нераскрытыми. Пополнит ли смерть Александра Перминова печальную коллекцию так называемых резонансных «глухарей», покажет время. Хотелось бы верить, что нет.

— Боже мой, что творится на белом свете, — громко произносит пожилой человек за соседним столиком. — Мочат всех направо и налево.