Александр Ивин - Гуси к чужому обеду Страница 6

- Далее, джентльмены! - продолжал речь Стокман. - Желающие могут застраховать себя на случай болезни, ранения и даже смерти. Страховой агент находиться здесь неподалеку...

"Чушь! - однозначно оценил Боксон. - На Острове ни одна страховая компания не выплатит наемнику ни пенса!.."

- Должен поставить вас в известность, джентльмены, - Стокман широко улыбнулся, - что каждый, кто возьмет аванс и сбежит, получит пулю в колено...

- Точно, - поддакнул Стокману румяный здоровяк с шотландской эмблемой на лацкане пиджака, - мы в Ольстере так стреноживали всех предателей!..

"Блеф! - Боксон еле сдержал улыбку. - В Ольстере, возможно, так и было, но сегодня вы, ребята, и без того на грани криминала, лишние осложнения с европейскими властями вам ни к чему..."

- Простите, мистер Стокман, - вслух сказал Боксон, - неужели вы хотите напугать хотя бы одного из здесь присутствующих?..

За столом установилась тишина.

Стокман помедлил самую малость и рассмеялся:

- Вы правы, мистер Боксон, чем-либо напугать присутствующих здесь джентльменов невероятно трудно, но "Международная служба безопасности" считает необходимой полную осведомленность всех заинтересованных в договоре сторон...

- Великолепная формулировка, мистер Стокман! - признал Боксон. - Прошу меня простить за несдержанность.

- Необходимо также напомнить, что гонорар составляет двести фунтов стерлингов в неделю, - продолжал Стокман. - Все расчеты будут вестись через банк "Барклайз"...

"Сделаю доверенность на отца, - размышлял Боксон, - пусть сразу же переводит деньги в Швейцарию..."

Ужин в ресторане отеля "Парк оук" продолжался до полуночи. В первом часу ночи некоторые из приглашенных до такой степени воспользовались возможностью заказывать любые спиртные напитки, что начали проявлять неконтролируемую агрессивность; незадачливый официант, осмелившийся указать одному из клиентов, что в ресторане нельзя находиться без галстука, получил профессионально поставленный удар правой под ребра, грохот свалившейся с его подноса посуды заставил сосредоточиться почти половину сидящих за столом: неприятности с полицией многим были не по карману, а кое-кто реально рисковал свободой.

Стокман уладил инцидент шуршанием отсчитываемых купюр, поспешно расписался в предъявленном счете и попросил утомившихся джентльменов отдохнуть до утра в заранее заказанных номерах.

Боксон вышел на улицу, остановился, вдыхая свежий ночной воздух. Вслед за ним вышел из отеля и так же остановился бельгиец с очередной сигаретой "Житан".

- Роже Лавьер, - представился он и протянул руку.

- Чарли Боксон, - англичанин ответил рукопожатием. - Давайте говорить по-французски, я владею этим языком свободно...

- Согласен, хотя я неплохо говорю по-английски... - бельгиец улыбнулся. Каковы ваши впечатления, если не секрет?

- Я не видел этих людей в деле, мне трудно о них судить... - пожал плечами Боксон.

- А Джо Стокман?

- Бедняга Джо всего лишь исполнял свою работу - демонстрировал нас заказчику. Правда, кто заказчик, я так и не определил...

- А "Международная служба безопасности" - это название вам ни о чем не говорит?

- Они могли назвать себя как угодно, хоть даже "Академия стратегических инициатив" - наименование структуры часто не имеет никакого значения...

- Мне случалось бывать в Конго с Бобом Денаром, - сообщил бельгиец, - у вас тоже не местный загар...

- Я полтора года жил в Гватемале.

Бельгиец понимающе кивнул и спросил:

- Как вы думаете, британские власти знают о вербовке наемников?

- Вполне возможно, ведь все происходит абсолютно открыто...

Из отеля вышел Джо Стокман.

- Джентльмены, - заговорил он, - вы решили не ночевать в "Парк оук"?

- Мне не рекомендуется конфликтовать с полицией, - сказал Роже Лавьер, - а некоторые наши коллеги слишком громко разговаривают, на шум может придти какой-нибудь добросовестный констебль...

- Меня тоже смущает присутствие несдержанных в эмоциях незнакомцев... добавил Боксон.

- А как же вы собираетесь вместе работать? - спросил американец.

- Мы надеемся, что на рабочем месте у наших коллег хватит сообразительности вести себя правильно... - сказал Боксон.

- Вы уже успели объединиться с мистером Лавьером? - усмехнулся Стокман. Что ж, вдвоем вы сможете создать неплохую тактическую группу...

Вслед за Стокманом из отеля вышел любитель жареных перепелов.

- Джейми Мак-Рэй, бывший парашютист и частный сыщик! - представился он. Скажите мне, парни, зачем нам пропели всю эту балладу про Родезию-Зимбабве? Чтобы мы как-нибудь, исключительно невзначай, сообщили красивую информацию журналистам?

Мак-Рэй закурил вытянутую из кармана сигару и хитро посмотрел на собеседников.

- Вы можете ответить на этот вопрос, мистер Стокман? - он обратился прямо к американцу.

- А кто вам поверит, джентльмены? - спросил Стокман. - Кто всерьёз поверит, что на обыкновенной дружеской вечеринке свободно прозвучала информация стратегического значения?..

- Красиво сработано! - восхитился Мак-Рэй. - А как насчет аванса?

- Утром, часов в девять все получат чеки...

- А наличные? - насторожился Лавьер.

- Только в качестве исключения! Надеюсь, к девяти часам утра все вернутся в нормальное состояние, и не будут выставлять заведомо невыполнимые требования. - Стокман подошел к двери отеля. - Пойду, посмотрю, все ли в порядке, а то некоторые джентльмены слишком возбуждены... До завтра!

- До завтра! - попрощался Боксон, а Мак-Рэй и Лавьер молча щелкнули каблуками.

6

- Ты не приходил вчера, Чарли, - Барни Кифф блеснул ухмылкой, - Сэлли скучала...

- Пора заканчивать с этой Сэлли...

- И начинать с новой?

- Наверное...

- Тогда возьми её подружку, у неё на груди татуировка...

В клубе "Катанга" грохотал настоящий африканский там-там - барабанщик Кен Эткин экспедиционно слетал в Кению и сумел сторговаться с одним уступчивым сельским вождем. В той африканской деревушке Эткин прожил больше месяца, брал уроки у выдающихся исполнителей ритма, но передавать сообщения так и не научился - сказалось абсолютное непонимание местного диалекта. В аэропорту Найроби там-там упаковали в цинковый ящик и доставили в Лондон без повреждений, но королевская таможня настояла на полугодовом карантине - в упаковочной стружке обнаружились какие-то кенийские насекомые. Все шесть месяцев Кен Эткин страдал от разлуки с любимым инструментом и чуть не нажил нервное истощение - так беспокоился о сохранности африканского дерева в пресловутом туманном климате Альбиона (друзья рекомендовали скрасить ожидание сочинением музыки для более традиционных инструментов, на что Кеннет отвечал: "Я не сочиняю музыку - я её сопровождаю, она звучит независимо от меня!.."). Судя счастливому выражению лица барабанщика, разместившегося сейчас на сцене клуба "Катанга", там-там испытание климатом выдержал - кенийские мастера вкладывали в свое изделие душу.

- Скажи-ка мне, Барни, кто такая художница Джулия Вуд? - Боксон поставил перед приятелем кружку пива, вторую такую - перед собой.

- Ты спрашиваешь о той миссис, которая отшила тебя в первый вечер как последнего фраера? - с ехидством уточнил Кифф.

- Именно о ней, - с полной серьёзностью подтвердил Боксон.

- Да как бы ничего особенного... Говорят, пришла с друзьями в самый первый вечер, на открытие клуба, с тех пор побывала замужем, развелась, о детях ничего не знаю, иногда бывает при деньгах, но в последнее время как бы на мели...

- А её приятели?

- Этой зимой ошивался вокруг какой-то саксофонист, но, похоже, он травку покуривает, а она этого не любит... Ты хочешь опять приударить за миссис Вуд? Значит, Сэлли тебе все-таки надоела?

- Симпатяшка Сэлли - это всего лишь Сэлли, не более того...

- Ну, тогда удачи тебе, Чарли Боксон...

...Галерея "Шеллстоун", что на Эбби-роуд, совсем неподалеку от знаменитой студии "Битлс", занимала несколько больших залов на первом этаже дома, в котором все остальные помещения были заняты офисами различных фирм.

Боксон шел по безлюдной галерее, рассматривая образцы современного авангардизма.

В шестидесятые годы, на волне нигилизма, хиппизма и беспредметности, многие школы живописи поддались моде и выпустили из своих стен целое поколение художников, великолепно разбирающихся в сочетании оптических эффектов, многообразии плоскостей и эмоциональной незавершенности, но не умеющих реалистично нарисовать хотя бы примитивный натюрморт.

Склепанные из обломков автомобилей многоугольные скульптуры; картины, на которых негрунтованный холст был обляпан килограммами масляной краски; кухонная утварь, спаянная в дикообразо-подобные композиции; километры стальной проволоки, сплетенные в облако под названием "Оксфордское вдохновение"; пластмассовый муравей, размером со слона, - вне всякого сомнения, вещи сколь интересные, столь и никому не нужные, - психоз авангардизма закончился одновременно с началом энергетического кризиса. Впрочем, гигантский муравей Боксону понравился.