Михаил Березин - Пляска дервиша (сборник) Страница 6

– Да ведь это же фантастика! Получать деньги за сочинение детективов! Причем вне зависимости от результата.

– Ну это – положим… Лили не тот человек, который будет долго мириться с отсутствием результата. Похоже, все закончится тем, что я потеряю одно тепленькое местечко и не сумею закрепиться на другом.

– Однако писать детективы – что может быть проще!

– А ты пробовал? – Я хищно уставился на него.

– Нет. Но ведь ты – литератор. У тебя были такие милые…

– Только не напоминай о моих садистских рассказиках! – Я горестно пожал плечами. – Даже не знаю, с какой стороны за это взяться. Никогда не увлекался подобной литературой.

– Не может быть! – Петранофф уставился на меня, словно на редчайшее ископаемое. – Допускаю, что в прежние времена, когда хорошего автора было не достать… Но теперь, в эпоху всеобщего детективного бума…

Нам принесли салат де шу-флэр – только такие названия в меню и значились, – салат д'иль Барбе с крабами и грибами, яйца по-средиземноморски, бутылку вина «Кармел» и две бутылки минеральной воды.

– Что, «Нарзана» нет? – придирчиво осведомился я.

Барсик виновато развела руками. Пришлось сделать королевский жест, удостоверяющий, что я милостиво ее отпускаю. Подобный образ общения тоже как бы составной частью входил в меню.

– Ну, знаешь, старик, огорошил ты меня. – Эд растерянно уставился на еду. – Хотя, впрочем… – Он погрузил вилку в д'иль Барбе. – Может, оно и к лучшему.

– Это ты о чем? О еде или о детективах?

– Конечно, о детективах. Если ты не читал ничего, то и подражать никому не сможешь. Иначе соблазн был бы велик. Слыхал про Чейза?

– Кто же о нем не слыхал.

– А читал?

– Нет.

– Вот и хорошо. Наверное, хорошо, – неуверенно добавил он.

Я разлил вино по бокалам.

– За встречу?

– За встречу и за будущего Ватсона.

– Эдак ты все тосты в один соберешь.

– Хорошо, за будущего Ватсона выпьем отдельно.

Мы чокнулись и выпили.

Я принялся за де шу-флэр.

– Попробуй яйца, – подсказал я Петраноффу.

– Угу, – кивнул тот с набитым ртом.

– Так ты считаешь, что читать их мне сейчас ни к чему?

– Что?

– Детективные романы.

– Конечно.

– Уф! – Я облегченно вздохнул.

Какое-то время раздавался лишь хруст перемалываемой зубами пищи.

– Все, что нужно, я тебе сейчас расскажу… – Эд вытер салфеткой губы и потянулся за второй сигаретой. – Так вот, важно – решить, полицейский будет роман или нет. Полицейские – это те, главными персонажами которых являются полицейские.

– Ну, значит, нет, – отозвался я. – Откуда в «Гвидоне» возьмутся полицейские?

– Ага, ты ведь говорил, частный сыск. Ну это еще проще. Дюшил-Хюммет-Рюкс-Стаут-Рюймонд-Чандлер-Картер-Браун– Микки-Спилейн…

– Что? – не понял я. Мне показалось, будто он неожиданно перешел на английский.

– Это известные авторы, главные персонажи у которых – частные детективы. Нет ничего проще: ты выдумываешь главного героя – проницательного, решительного, принципиального, желательно со стальными бицепсами и молниеносной реакцией, – который неизменно выходит сухим из воды. Впрочем, качества можно разделить. У Рэкса Стаута, к примеру, умный и проницательный – это импотент Ниро Вульф, а молниеносной реакцией и стальными бицепсами обладает его помощник Арчи Гудвин.

– А импотентом одному из них тоже быть обязательно?

– Конечно, нет. Там, собственно, нигде и не говорится, что он импотент, но в противном случае он – гомосексуалист.

– Значит, требуется одно из двух, – уточнил я, – либо главный герой должен быть импотентом, либо гомосексуалистом?

Петранофф заржал.

– Ну ты даешь! Просто Ниро Вульф терпеть не может женщин, во всяком случае, никогда с ними не спит. А это означает, что если он с кем-то и спит, то это либо его помощник Арчи Гудвин, либо повар Фриц.

– Что еще за повар?

– Его личный повар.

Барсик как раз принесла две порции Карбонада по-фламандски с пюре из каштанов и к нему салат из апельсинов и сельдерея. Услышав, что речь зашла о чьем-то личном поваре, она навострила уши, но мы замолчали. Я вновь разлил вино и открыл было рот.

– За будущего Ватсона! – опередил меня Эд.

– О'кэй, – согласился я.

Мы выпили.

– Теперь интрига, – продолжил Эд, старательно пережевывая пищу. – Подозреваемых должно быть несколько, причем либо у каждого имеется алиби, либо его нет ни у кого. Часть подозреваемых ведет себя чрезвычайно дерзко и нахально, другие же, напротив, производят впечатление ангельских ягнят. От истинного убийцы желательно подозрение отвести, но предупреждаю: если в отличие от остальных лишь у одного действующего лица будет алиби, то сразу понятно, что именно он убийца и есть. Далее. Хорошо, если действие вписано в приятный интерьер… – Эд поводил по сторонам вилкой. – Вроде этого. Но можно и описать какое-нибудь зловещее местечко. Ночь… Ливень… Воет ветер… М-да… Может, возьмешь в соавторы? – Он захихикал. – Шучу.

– Принцип ясен, – неуверенно произнес я. – Непонятно одно: почему ты сам-то не пишешь?

– Я ведь бездарь… Хорошая еда… Честно говоря, я уже когда-то пробовал, но ничего из этого не вышло.

– Ага! – Во мне все возмущенно всколыхнулось.

– Но у тебя получится.

– Только не приводи в подтверждение мои садистские рассказики.

Появилась Барсик.

– С десертом подождать?

– Тащи, – распорядился я и разлил остатки вина по бокалам. С Петраноффым все было ясно.

Петранофф тут же схватился за свой бокал.

– За будущего Ватсона!

– Иди в задницу!

Когда мы уходили, я окинул Лиловый зал прощальным взглядом.

На следующее утро я вновь позвонил Лили и полюбопытствовал, имеются ли указания на ближайшее время. Оказалось, что требуется учить иностранные языки. Ведь работать-то нам, в основном, придется за границей. Можно начать с английского, поскольку немецкий, если она не ошибается, мы изучали в школе, и хоть что-то да должно было задержаться в моей голове. Лили уже сделала соответствующие распоряжения, и в библиотеке «Гвидона» для меня подыскивают нужную литературу. А один из наших переводчиков получил задание угробить на меня уйму своего рабочего времени. Лили проявляла невиданную расточительность. Видимо, у Пью Джефферсона все по-прежнему оставалось на своем месте.

Однако обучение языку так и не состоялось. Из Берлина пришел факс с сообщением, что реклама принесла свои плоды, и первый заказ уже получен.

Мы снова собрались в кабинете у Лили. На сей раз я, Джаич и Пью Джефферсон.

– Там какая-то темная история с торговцем антиквариатом, – неопределенно проговорила Лили. – В факсе не содержится никаких подробностей. Приедете на место, войдете в курс дела. Вылететь нужно через три дня.

– А как же Саймон? – поинтересовался я.

– Кто? – не поняла Лили.

– Моя болонка. Хочу напомнить, что в этом мире я одинок, как перст, и у меня никого, кроме него, нет. А у него – никого, кроме меня.

– Не морочь мне голову со своим Саймоном. Я и так на вас трачу массу драгоценного времени. У меня встреча с корейцами через пятнадцать минут. Мне сейчас только твоего Саймона не доставало.

Я мог стерпеть от Лили все, что угодно, но только не нападки на моего пса.

– Я этих корейцев видел в жопе у Поля Робсона, – заорал я. – Без Саймона никуда не поеду! Баста!

Лили в первый момент даже опешила. Но потом в ее глазах появилась остервенелость, обычно возникающая тогда, когда она – эта акула империализма – торговалась с иностранцами по поводу условий какого-нибудь контракта. Нужно сказать, что иностранцы к подобной полублатной остервенелости не приучены и почти всегда дают задний ход. Но я решил держаться до конца.

– Может быть, я люблю Саймона так же, как ты – Пью Джефферсона, – крикнул я, предвосхищая удар.

И тут открывшая уже было рот Лили закрыла его снова.

– А что все-таки случилось с берлинским торговцем? – вмешался в разговор Джаич.

– Нет, мы сначала покончим с моим псом, – вошел я в раж.

– Если ты настаиваешь, мы с ним покончим, – спокойно произнесла Лили. – Мне, конечно, нет дела до… причуд чьей-то физиологии, но если это выливается в проблему для «Гвидона»… Читал «Му-му»?

Я понял, что сморозил глупость, сравнивая свои чувства к Саймону с теми, которые питала Лили к Пью Джефферсону. Теперь обо мне наверняка поползут всякие нездоровые слухи. Но объясняться сейчас по этому поводу было бы еще хуже. Я молчал. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы за меня неожиданно не вступился Пью. Очевидно, они там в Америке более привыкли ко всякого рода человеческим странностям, не знаю. Во всяком случае Лили включила селектор и дала указание руководителю визового отдела решить вопрос с моей собакой. И как можно скорее.

– А что же все-таки за проблема возникла у торговца антиквариатом? – вновь попытался вклиниться в разговор Джаич.