Идеальность - Александр Александрович Матюхин Страница 6

Она прислушалась к звукам в квартире. Казалось, где-то за стеной слишком громко бубнит телевизор. Капли дождя разбиваются о металлический козырек. Похрустывает жесткий диск. Ему требуется передышка. Как и самой Лере, разумеется.

– Почему Денис не рассказал о проблемах с сердцем? – Лера запустила пальцы в коробку, перебирая флешки. Они были разных размеров и цветов, разного объема. Разные на уровне воспоминаний и ощущений. До каких-то было страшно дотрагиваться, какие-то вызывали теплые чувства. Все были живые, родные, знакомые.

Как же давно она не касалась их!

– Какие еще у него могли быть от меня секреты?

В голове пульсировала еще одна слабая мысль: «Ревинол» не помогает.

Смерть Дениса, похороны, звонок, воспоминания – стресс был настолько силен, что одной фиолетовой капсулы не хватило. Организм запустил защитные механизмы по полной.

Лера скользнула взглядом по горке раскрошенного сахара вперемешку с пеплом. Пошла на кухню. В пояснице болезненно закололо. Сколько же она просидела без движения?

На кухонном столе валялись сигареты вперемешку с клочками разодранной сигаретной пачки. Лера не помнила, когда это сделала. Зато вспомнила яркое слово, означающее ее состояние: «приход».

Последняя капсула «Ревинола» лежала на блюдечке у раковины. Две штуки в день – это передозировка, но кто думает о последствиях, когда хочет избавиться от гнетущего состояния? Лера проглотила капсулу, запила водой, закрыла глаза.

Она почти физически ощущала собственные мысли, похожие на взбесившихся блох внутри черепной коробки. Перед глазами мельтешили белые пятнышки. Приход случился неожиданно, и Лера надеялась, что он быстро пройдет.

Нужно собираться на работу, а нет ничего лучше для проветривания мозгов, чем монотонное заполнение бумажек в тишине склада. Слава бюрократии.

Мысли слегка умерили беспорядочное мельтешение.

Прибраться, вычистить кухню, проветрить, вернуть коробку с флешками на место, выключить к чертовой матери ноутбук, предварительно закрыв все вкладки и очистив историю поиска. Чтобы не осталось зацепок, к которым можно вернуться даже мысленно. Вот что важно.

Лера из прошлого, спрятавшаяся внутри головы, задала еще один вопрос:

«А как же быть с Натой? Рано или поздно придется выяснять отношения».

– Может быть, и не придется. Нужно просто оставить все в прошлом.

«Снова будешь верить, что проблемы рассосутся сами собой? Кажется, ты так уже делала. Не помогло».

– Почему бы не попробовать еще раз?

Завибрировал телефон, выводя Леру из транса. Она вдруг осознала, что стоит посреди темной комнаты с сигаретой в руке и разговаривает сама с собой. Как в старые «добрые» времена.

Вторая капсула «Ревинола», когда же ты начнешь действовать, мать твою?!

Звонила Вика. Сестра не слишком часто радовала Леру звонками в последнее время.

– Привет еще раз, – сказала Вика в трубке. – Я тут подумала хорошенько. Действительно. Ната никогда не говорила про болезнь Дениса. И от него я тоже не слышала. Странно это все. А почему ты спрашивала?

– Ты о чем? – пробормотала Лера. Мысли снова вспорхнули, как испуганные воробьи с куста.

– Об аневризме. Ты спросила – откуда я знала, что он болен. Я попыталась вспомнить, ну и… Не вспомнила. Где-то в разговоре, наверное, упоминалось.

– Когда я спрашивала?

– Час назад. Лерчик, с тобой все хорошо?

– Заработалась просто. И еще похороны эти. Вышибли из колеи. Так печально… Молодой совсем был. Я два дня хожу, думаю… Не знаю почему.

– Мы все в шоке… – вздохнула Вика. – Такая счастливая пара, и тут вдруг – бац! Хочу заехать к Нате завтра после работы. Выпьем, пообщаемся по-сестрински. Ты с нами?

– Я всего лишь средняя, – вспомнила Лера шутку из детства.

Вика неопределенно хмыкнула.

– Смешно… Но ты подумай, если что. Родственная связь – самая крепкая. Вместе переживать беды легче.

Едва она положила трубку, Лера открыла меню вызовов. Мысли уже не просто порхали, а бились изнутри о стенки черепа. Сердце заколотилось. Подступила тошнота. Все, как положено во время панической атаки.

Час назад она звонила Вике. А потом – Нате. Звонок длился почти четыре минуты.

Черные дыры сожрали воспоминания.

Что это был за звонок, и о чем они разговаривали?

Лера села на край кровати, вертя в руках телефон. Потом набрала Пашку. Кусала губы, не замечая. Тошнота не отступала.

– Рад тебя слышать, – сказал Пашка. На заднем плане играла какая-то гитарная мелодия.

– Мне нужно, чтобы ты приехал. Срочно. У меня снова приход.

– Серьезный?

– Пока не знаю. Но, кажется, я уже наломала дров… И захвати что-нибудь крепкое. Виски, водку, что угодно.

– Хрен тебе, подруга! Держись. Скоро буду.

Она положила трубку и бросилась к туалету. Желудок выплеснул кофе, капсулу «Ревинола» и зеленоватую едкую желчь, полившуюся из носа. Глаза наполнились слезами. Лера села возле унитаза, растирая ладонями сопли.

Затылок продолжал болеть.

Глава четвертая

Пашка развалился на заднем сиденье такси и бегло редактировал видео.

Время поджимало, такси стояло в пробке, курить было нельзя – все эти мелкие неприятности походили на липкие щупальца осьминога, присосавшиеся к сознанию. Мысли сделались вязкими. От таких мыслей Пашка обычно избавлялся алкоголем, но сейчас даже выпить было нельзя.

А все потому, что именно сегодня требовалась ясность сознания. Ради Леры.

Они уже много лет вытаскивали друг друга с того света. Две соломинки – из одного, мать его, веника. Лера со своими приходами и Пашка с навязчивой идеей влезть в какие-нибудь приключения. Что-то в этом было подсознательное и плохо контролируемое.

Они даже познакомились на эмоциональном изломе. Пашка в две тысячи девятом подрабатывал оператором на съемках порно. Очень модно было делать ролики «под домашнее видео» – чтобы дрожала камера, планы получались нечеткими и перекосившимися, изображение зернилось. Антураж, соответственно, тоже «тру-домашний»: старая квартира, обои в цветочек, деревянные оконные рамы, между которыми застряли пожелтевшие кусочки ваты, ржавый чайник, грязный линолеум и ковер над кроватью. Носки на мужике во время секса – непременный атрибут.

Домашнее порно пользовалось бешеной популярностью. Пашке нравилось его снимать – хлопот в разы меньше, чем с профессиональной съемкой. Никаких тебе четких кадров или планов, со светом заморачиваться не надо, поставил две камеры в нужных местах – и тупи в телефоне, пока люди на скрипучей кровати дубли отрабатывают.

В одной из таких квартир он и встретил Леру. Она сидела на табуретке у окна в кухне, курила, стряхивала пепел в рюмку с водой. Обнаженная и вспотевшая. Очень красивая. Волосы растрепаны, тушь размазалась под глазами, фиолетовые разводы коснулись носа и щек. Мелкая совсем, лет восемнадцать, не больше. При этом сильно пьяная, Пашка сразу определил. Возможно, под наркотой.

Увидев его, Лера улыбнулась.

– Последний раз снимаюсь, – сказала она, будто оправдываясь. – Надо