Преследование праведного грешника - Джордж Элизабет Страница 6

Энди сказал:

— Давай-ка свяжемся с полицией, Джулиан.

В первый момент Джулиану тоже захотелось связаться с полицией. Но, поразмыслив, он ужаснулся при мысли о неминуемых последствиях, которые влечет за собой вызов полицейских. Однако в этот краткий миг его замешательства Энди начал действовать. Он решительно направился к стойке регистрации, где стоял телефон.

Джулиан поспешил за ним. Он заметил, что Энди при крыл ладонью телефонную трубку, словно хотел, чтобы его разговор не привлек внимания случайных людей. В приемной по-прежнему находились только они с Джулианом, а остальные гости отеля попивали кофе и бренди в гостиной, находящейся в другом конце коридора.

Именно оттуда и появилась Нэн Мейден в тот момент, когда в полицейском участке наконец взяли трубку. Она вынесла из гостиной поднос с опустевшим кофейником и парой чашек с блюдцами.

— Да ведь это Джулиан! Привет. Какая приятная неожиданность…

Но слова замерли у нее на устах, едва лишь она заметила, как подозрительно ведут себя эти двое: ее муж сгорбился над телефоном подобно анонимному информатору, а Джулиан топтался возле него с видом соучастника.

— Что происходит?

Джулиану показалось, что ответ на ее вопрос отпечатался на его лбу словом «виновен». Когда Нэн настойчиво спросила: «Да что же случилось?» он промолчал, надеясь, что Энди возьмет инициативу в свои руки. Но отец Николь, не обращая внимания на жену, продолжал тихо говорить по телефону:

— Двадцать пять.

Произнесенное им число, видимо, сказало Нэн то, что Джулиан не посмел облечь в слова и от чего Энди пытался уклониться.

— Николь! — ахнула она.

Торопливо подойдя к ним. Нэн поставила поднос на стол и при этом случайно смахнула на пол плетеную корзинку с рекламными проспектами отеля. Но никто не бросился поднимать их.

— Неужели с Николь что-то случилось?

Ответ Энди прозвучал спокойно.

— Джулиан и Ник договорились встретиться сегодня вечером, о чем она, очевидно, просто забыла, — пояснил он жене, закрывая левой рукой микрофон трубки. — Мы пытаемся выяснить, куда она поехала. — Он солгал ей с безыскусной хитростью торговца, привыкшего рекламировать лежалые товары. — Я подумал, что она могла заехать к Уиллу Апману по пути домой, чтобы подготовить почву для очередной работы на будущее лето. С гостями все в порядке, милая?

Проницательный взгляд серых глаз Нэн переметнулся с мужа на Джулиана.

— Энди, ты меня не обманываешь?

— Нэнси… Говори правду.

Он тянул паузу. На другом конце провода кто-то заговорил, и Энди взглянул на часы.

— К сожалению, мы в этом не уверены… Нет. Спасибо. Прекрасно. Благодарю за помощь.

Он положил трубку и, взяв поставленный женой поднос, направился в кухню. Нэн и Джулиан последовали за ним.

Кристиан Луи, сменивший поварской наряд на джинсы, кроссовки и трикотажную спортивную фуфайку с эмблемой Оксфордского университета и обрезанными рукавами, прошел мимо них к выходу. Он взялся за руль стоявшего у стены велосипеда, помедлил, оценивая степень напряжения среди собравшихся на кухне людей, сказал: Bonsoir, a demain,[10] — и энергично нажал на педали.

В кухонном окне промелькнул рассеянный желтый луч велосипедной фары.

— Энди, я хочу знать правду.

Нэнси остановилась перед мужем. Она едва дотягивала ему до плеча. Но благодаря крепкой и мускулистой фигуре эта маленькая женщина выглядела лет на двадцать моложе своих шестидесяти.

— Правда тебе уже известна, — спокойно произнес Энди. — Джулиан и Николь договорились сегодня встретиться. А Ник забыла. Джулиан решил, что она над ним подшутила, и попросил меня узнать, куда она поехала. Я про сто помогал ему прояснить ситуацию.

— Но ты разговаривал по телефону вовсе не с Уиллом Апманом, — недоверчиво сказала Нэн. — С чего бы Николь взбрело в голову навещать Уилла Апмана в… — Она посмотрела на кухонные часы, современный стильный хронометр, висевший над стеллажом с обеденными тарелками. Часы показывали двадцать минут двенадцатого, и все они понимали, что вряд ли в столь позднее время уместно наносить визит собственному нанимателю, каковым и являлся адвокат Уилл Апман, в конторе которого Николь проработала последние три месяца. — Она же хотела отдохнуть на природе. Только не говорите мне, что вы считаете, будто она решила отложить отдых ради того, чтобы поболтать с Уиллом Апманом. И почему она вообще не смогла вернуться к назначенному с Джулианом свиданию? На Николь это не похоже. — Нэн прищурила глаза. — Или вы поссорились? — проницательно спросила она.

Теперь затруднительное положение Джулиана усугубляли две причины: необходимость отвечать на этот вопрос второй раз и понимание того, что Николь не сообщила родителям о своем намерении навсегда уехать из Дербишира. Вряд ли она собиралась договариваться о новой летней работе, если планировала жить и работать в Лондоне.

— Честно говоря, мы с ней разговаривали о женитьбе, — решился сказать Джулиан. — Мы обсуждали наше будущее.

Глаза Нэн расширились. Встревоженное выражение ее лица сменилось чем-то похожим на облегчение.

— О женитьбе? Николь приняла твое предложение? Когда же? Я имею в виду, когда это произошло? Она ведь даже не обмолвилась об этом. Ну надо же, какая замечательная новость. Просто великолепно. Боже мои, Джулиан, у меня голова идет кругом. Ты уже сообщил своему батюшке?

Джулиану не хотелось продолжать нагло лгать. Но он не мог позволить себе сказать полную правду и предпочел избрать половинчатое решение.

— Честно говоря, этот вопрос у нас пока на этапе обсуждения. И кстати, именно об этом мы и собирались поговорить сегодня.

Энди Мейден странно взглянул на Джулиана, словно знал, что разговор о женитьбе между ним и Николь столь же невероятен, сколь обсуждение проблем разведения овец. Он сказал:

— Постой-ка. Мне казалось, вы собирались в Шеффилд.

— Так и есть. Но мы хотели поговорить обо всем по дороге.

— Ну, этого Николь не могла бы забыть, — заявила Нэн. — Невероятно, чтобы женщина забыла о встрече, назначенной для обсуждения свадьбы. — Она повернулась к мужу. — Уж тебе-то это отлично известно, Энди.

Она замолчала, видимо задержавшись на последней мысли, и это дало Джулиану возможность вспомнить, что Энди так и не ответил на вопрос жены о только что сделанном телефонном звонке. Но туг Нэн сама обо всем догадалась.

— О господи, ты звонил в полицию! Вы предполагаете, что с ней что-то случилось, и вам не хотелось, чтобы я догадалась об этом, да?

Энди и Джулиан промолчали. Такого ответа ей вполне хватило.

— А что я должна была бы думать но прибытии полиции? — запальчиво спросила Нэн. — Или мне полагалось как ни в чем не бывало подавать гостям кофеек?

— Я знал, что ты будешь волноваться, — сказал ее муж. — Но для волнения нет совершенно никаких причин.

— В такой темнотище Николь запросто могла съехать в кювет, повредить себе что-то или попасть еще в какую-нибудь беду, а вы — вы оба — даже не подумали, что нужно сообщить мне об этом, чтобы я не волновалась?

— Да ты уже и так растревожилась. Поэтому мне и не хотелось беспокоить тебя понапрасну. Ведь все это, скорее всего, пустые страхи. Вероятно, ничего особенного не случилось. Мы с Джулианом оба пришли к такому выводу. Через час-другой все окончательно выяснится, Нэнси.

Она попыталась заправить за ухо прядь волос. Однако ее новомодная стрижка, которую она называла «шапочкой» (на макушке волосы были длиннее, а по бокам гораздо короче), не позволяла произвести эту операцию. — Мы должны отправиться на ее поиски, — решительно заявила Нэн. — Кто-то из нас немедленно должен начать искать ее.

— Много ли от этого будет проку? — возразил Джулиан. — Ведь мы не знаем даже, куда она поехала.

— Но нам известны ее любимые места. Кипарисовая ложбина. Пещера Тора. Пиврилский замок.

Нэн упомянула еще полдюжины других названий, невольно подтвердив правоту последних слов Джулиана: любимые места Николь были разбросаны по всему этому живописному горному району. На севере Скалистый край простирался до Хоумферта, а на юге — до Эшбурна и низин Тиссингтона. Для поисков Николь потребовались бы усилия целой команды.